Форма жизни - Андрей Ливадный

Автоматический перебор вариантов. Абонент в виртуальном пространстве Марса.

Это был железный метод исключения. Даже если на вызов, адресованный в коммуникационную сеть красной планеты, ответят по невероятному стечению обстоятельств две или три Мари Лаймер, сделать правильный выбор будет несложно.

Через минуту с небольшим пришел ответ:

Мари Ф. Лаймер, уроженка Земли, прибыла на Марс 14 июля 2395 года. Осуществить вызов?

Дибров кивнул.

Вызов с пеленгом сигнала — ввел он очередную директиву.

Коммуникатор продолжал звонить тонко, тревожно, но Мари, контуженная близкими разрывами, попросту не слышала его из-за временной глухоты.

Ворота, перекрывавшие автобан, наконец не выдержали давления изнутри и рухнули, издав стонущий скрежет протестующего металла. Часть бетонного ограждения, прилегавшего к ним, также повалилась: несколько секций упало плашмя, раздался приглушенный хлопок, который достиг сознания Мари.

Она инстинктивно присела, прячась за ненадежным прикрытием автомобильного колеса. Отняв ладони от ушей, она с немым ужасом увидела, что они испачканы в крови и дождевые капли стекают меж пальцев розовыми ручейками.

Слух медленно возвращался к ней, а вместе с ним пришли страшные свидетельства разворачивающихся вокруг событий. Она услышала утробный, басовитый вой и обернулась.

Выбитые ворота лежали в лужах воды, по ним барабанил дождь, а с той стороны поваленной преграды медленно разворачивалась огромная тупоносая планетарная машина.

Скошенные скаты ее брони тускло блестели, но не от дождевой влаги — блеск был зеркальным, ртутным, он располагался пятнами, словно на машину кто-то плеснул из ведра серебристой краской.

Мари сидела на корточках, не смея шелохнуться.

В этот момент в поле ее зрения появился лейтенант.

Господи, она уже успела позабыть о нем за те тридцать или сорок секунд, что растянулись в ее сознании в гулкую вечность ватной тишины.

Он присел по другую сторону машины, и Мари услышала его голос:

— Да, сэр… — Лейтенант говорил тяжело, с придыхом. — Это тот же самый «ПКМ», который видели вчера. Нет, исправен. Что? Я не знаю. Да, на том месте осталась отметина. Да я собственными глазами видел, в него попали управляемой ракетой! Он сгорел! Остов стоял в двухстах метрах от нашего поста в глубине зоны. Что? Почему два часа? Все будет кончено? Кто это сказал? Фон Браун? Откуда ему знать? Я не обсуждаю приказы, я хочу знать… — Дальше его захлебывающаяся скороговоркой речь вдруг потонула в гуле взревевшего на высоких оборотах двигателя.

Мари подняла глаза.

Машина, которую лейтенант только что назвал аббревиатурой «ПКМ», неуклюже развернулась и медленно поползла назад, откуда пришла, будто этот механизм обладал своим примитивным сознанием и вел себя, как раздраженный зверь, — повалив преграду, он сделался равнодушным и не собирался буйствовать дальше, его ярость была удовлетворена причиненными разрушениями, и теперь он просто удалялся, следуя ведомому лишь ему одному смыслу.

Мари, которая все еще сидела на корточках, сжавшись в комок подле колеса и вцепившись в холодную мокрую покрышку испачканными в крови пальцами, внезапно очнулась.

Путь вперед на Нью-Даймонд был открыт.

Страшная машина, ломая поросль мокнущих под дождем лесопосадок, удалялась, оставляя за собой широкую, остро пахнущую древесиной просеку.

— Мисс, вы живы? — раздался с другой стороны машины вопрос лейтенанта.

Она выпрямилась, открыла водительскую дверь и села за руль, даже не посмотрев в его сторону. Внутри что-то подсказывало, что ушедшей машины нечего бояться. Мари, которая не хотела прислушиваться к этому прижившемуся в ней с некоторой поры опыту, колотила нервная дрожь, но все же она сумела завести машину с первой попытки.

— Остановитесь! Куда вы?! Туда нельзя! — Запоздалый, полный гневного отчаяния крик лейтенанта потонул в визге пробуксовавших на мокром асфальте покрышек; машина, рванувшая с места, с глухим ударом перескочила через поваленные ворота и, миновав разрушенный блокпост, устремилась в сторону Нью-Даймонда.

Через километр Мари чуть притормозила, желая убедиться, что за ней никто не ринулся вслед, и в этот миг снова зазвонил коммуникатор.

От неожиданности она чуть было не слетела с дороги. Резко вильнув к широкой обочине, ее машина взвизгнула тормозами и остановилась.

Мари сидела за рулем бледная, перепуганная и смотрела на свою сумочку, брошенную на соседнее сиденье.

Трель звучала не умолкая.

Она протянула руку и дрожащими пальцами вытащила коммуникатор.

— Да?

— Это Мари Лаймер? — осведомился далекий, показавшийся совершенно незнакомым голос.

— Кто вы? — дрожащим голосом спросила она.

— Я капитан «Януса» — корабля, на котором вы прибыли.

— Что вам от меня нужно? Я вас не знаю… и не хочу знать.

— Мне нужно встретиться с вами и поговорить. Зачем вы прилетели на Марс, Мари? Только не отключайтесь, это очень важный вопрос.

— Идите к черту… — Она так надеялась, что звонок как-то связан с отцом, что вынести разочарование от разговора с абсолютно незнакомым человеком оказалось выше ее сил.

Свернув панель коммуникатора, она посмотрела в зеркало заднего вида.

По дороге бежал человек. Наверное, это лейтенант кинулся за ней.

Взвизгнув покрышками, машина рванулась с обочины.

Она не хотела ничего слышать, не хотела ни с кем разговаривать, кого-то понимать или жалеть…

Через несколько минут коммуникатор зазвонил вновь.

На этот раз она не стала психовать или притормаживать.

— Да?

— Это опять я. Не отключайтесь.

— Я же сказала, чтобы вы убирались к черту! У меня полно своих проблем, и я вас не знаю!

— Знаешь, — внезапно ответил коммуникатор, и от этого короткого утверждения Мари вдруг бросило в жар. — Ты знала меня раньше. Тогда меня звали Кайл…

Она вздрогнула всем телом, отшвырнув устройство связи, словно то обожгло ей пальцы.

Опять визг тормозов, юз к обочине, дрожь, сотрясающая тело, и слезы, навернувшиеся на глаза.

— Я никого не знаю… — шептали ее побелевшие губы. — Я не знаю никакого Кайла…

Мари лгала самой себе. Она помнила его.

Глаза, которые смотрели на тебя, ладони, сжимавшие твои виски, — это не забывается никогда…

— Нет… Нет! Нет!!! — Она разрыдалась. — Я не хочу этого помнить!

Слишком страшна была память, но не о Кайле, а о том, кем на самом деле являлась Беат.

— Я Мари… Мари Лаймер… Я еду к отцу в Нью-Даймонд… — глотая слезы, твердила она, непослушными пальцами нащупывая бугорок сенсора зажигания на рулевой колонке заглохшей машины.