Подлинная жизнь Лолиты. Похищение одиннадцатилетней Салли Хорнер и роман Набокова, который потряс мир - Сара Вайнман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Получив от Кубрика и его партнера, продюсера Джеймса Харриса, договор, Набоковы отправились на запад, в Лос-Анджелес, куда прибыли в марте. Следующие несколько месяцев Владимир практически не выходил из дома: дописывал сценарий. В первом варианте, законченном в августе 1960 года, было четыреста с лишним страниц. В работу он не пошел, как и следующие варианты, которые написал Набоков перед тем, как они с Верой в ноябре отплыли обратно в Европу. Съемки начались на будущий год; перед этим Кубрик существенно переработал сценарий, хотя в титрах в качестве сценариста был указан только Набоков (картина вышла в 1962 году) и на «Оскара» номинировали только его.
Больше всего в первом варианте сценария «Лолиты», который я читала в архивах Собрания Бергов в Нью-Йоркской публичной библиотеке, меня заинтриговали два имени, которые появляются в одном из эпизодов во второй части; ни в сам фильм, ни в опубликованный в 1973 году набоковский сценарий они не вошли. Возможно, эти имена – чистое совпадение, но мне так не показалось. Скорее они производят впечатление незаконченного дела, словно Набоков в собственных творческих целях продолжал раскапывать подробности похищения Салли Хорнер.
В этом эпизоде Гумберт Гумберт упоминает некоего Габриэля Гоффа, задавшего тему праздника в Эльфинстоне. «Гофф, чернобородый грабитель поездов, последний свой налет совершил в 1888 году, причем целью его было не ограбление, а похищение театральной труппы для развлечения его самого и подельников. На каждом камне в Эльфинстоне изображено лицо Гоффа, вокруг полным-полно розовых бородатых масок, а все мужчины отрастили бакенбарды разной степени пышности». Гофф – девичья фамилия Эллы, матери Салли Хорнер.
Далее Набоков несколько раз упоминает доктора Фогга, которому лишь одному под силу одолеть недуг Долорес. Потом оказывается, что под фамилией Фогг прячется Клэр Куильти, который прибывает на место действия в маске железнодорожного грабителя Габриэля Гоффа. Нужно ли говорить, что Фогг было одним из вымышленных имен Фрэнка Ласалля?
Я склонна приписать использование этих имен любви Набокова к розыгрышам, учитывая, что Гофф и Фогг – инверсии друг друга. В пользу такого предположения свидетельствует и наличие двойников и масок. А поскольку упоминание о Салли Хорнер из сценария исключили – в самом деле, к чему оставлять текстуальную аллюзию в визуальном произведении, – этот трюк с фамилиями-перевертышами кажется мне доказательством того, что Набоков стремился хоть как-то сохранить упоминание об истории Салли.
На роль Гумберта Гумберта утвердили Джеймса Мэйсона, на роли Клэра Куильти и Шарлотты Гейз – Питера Селлерса и Шелли Уинтерс. Оставалось отыскать последний фрагмент головоломки под названием «Лолита»: девушку на роль Долорес Гейз. Газеты и журналы всего мира с живым интересом следили за процессом выбора. В одном из журналов светской хроники даже написали, что якобы собираются попробовать Портленд, 11-летнюю дочь Мэйсона. Одной из основных претенденток была семнадцатилетняя теле– и кинозвезда Тьюсдей Уэлд, к большому неудовольствию Набокова («очаровательная инженю, но не моя Лолита»[302]), но Уэлд от роли отказалась, произнеся знаменитую фразу: «Мне не нужно играть Лолиту. Я была Лолитой»[303].
Наконец на пробы пригласили четырнадцатилетнюю Сью Лайон, и Набоков с восторгом одобрил ее кандидатуру. Ему не хотелось, чтобы в фильме играла девушка возраста Лолиты, и он согласился с Кубриком, что актриса, выглядевшая скорее лет на шестнадцать, как Лайон, поможет обойти цензуру. Нельзя было допустить, чтобы «Лолита» вышла в прокат как фильм категории «Х» или вовсе без категории. Съемки фильма начались в 1961 году; европейские и британские газеты[304] пристально следили за Лайон, фотографировали ее на съемочной площадке, в кафе и даже спящую. Типичное поведение папарацци, однако в данном случае назойливость репортеров казалась едва ли не насилием, поскольку преследовали они девушку-подростка, игравшую пассию взрослого мужчины.
Неизвестно, как Кубрик с Набоковым представляли себе возможную реакцию зрителей на фильм, однако когда летом 1962 года «Лолита» вышла на экраны, и режиссер, и сценарист остались разочарованы. Скандальная фотография Берта Штерна, на которой Лайон в очках-сердечках сжимает губами леденец, предопределила оказанный фильму прием. Как и заголовок с вопросом «Как им только удалось снять фильм по „Лолите“?», на который ряд критиков ответил: а им и не удалось. Лайон оказалась слишком взрослой для роли, а потому выглядела неубедительно практически во всех сценах, кроме финальных, когда она превращается в беременную миссис Дик Скиллер. Кубрик винил в своем провале цензуру. Набоков великодушно назвал картину «первоклассным фильмом с великолепными актерами»[305]. В прокате картина пользовалась успехом (собрала 9,25 миллиона долларов при бюджете в 2 миллиона), но холодный прием критиков все же бросил тень на ее репутацию.
«Лолиту» ставили не раз: в 1997 году вышла очередная экранизация, в 1981 году появился спектакль Эдварда Олби, а в 1990-е – опера на русском языке и даже мюзикл. История этих постановок (кстати, почти все они были сделаны мужчинами средних лет) доказывает, что никто из режиссеров, по сути, не понимал: в основе романа лежит история сексуального насилия. Читатели вольны были составить о «Лолите» собственное мнение, будь оно верное или ошибочное. Те же, кто наблюдал, как Лолита танцует, поет, разговаривает, порой реагировали самым неожиданным образом, причем не всегда спокойно, из-за чего несколько постановок просто-напросто провалились. Сейчас кажется смехотворным, что кто-либо (и уж тем более те, кто вкладывал в это деньги) мог рассчитывать, что кинематографические и театральные постановки «Лолиты» будут пользоваться успехом.
Самой нелепой попыткой стал мюзикл 1971 года «Лолита, моя любовь» («Lolita, My Love»). При этом создавали его звезды первой величины: либретто и стихи написал Алан Джей Лернер, автор невероятно популярного мюзикла «Моя прекрасная леди», а музыку – Джон Барри (тот самый, который писал темы к фильмам о Джеймсе Бонде). Набоков музыку терпеть не мог, но тем не менее согласился на постановку мюзикла[306], поскольку об успехах Лернера и Барри слышал даже он. Однако спектакль так и не попал на Бродвей. Беспощадные отзывы критиков о мюзикле, который сперва показали в Филадельфии, послужили причиной того, что в начале 1971 года постановку прикрыли, – правда, через пару месяцев возобновили в Бостоне, с тринадцатилетней Дениз Никерсон, будущей звездой фильма «Вилли Вонка и шоколадная фабрика», в роли Долорес, но этот спектакль собрал еще более неутешительные рецензии. Некогда Набоков возразил интервьюеру, неодобрительно отозвавшемуся о мюзикле, что, дескать, «Лолита, моя любовь»
