Две Дианы - Дюма Александр

– Дело нетрудное, дружище, – сказал всадник. – Вон там, позади тебя, – стены и ров. Это Нуайон. А вон там, налево, где блестят пики, – наш караульный пост. Позади – прямиком через лес дорога на Париж. Теперь ты, дружище, знаешь все не хуже нашего. Счастливо!

– Спасибо! И спокойной ночи! – выкрикнул Арно и помчался рысью.

Указания, которые он получил, были действительно точны: в двадцати шагах он нашел перекресток и углубился в лес.

Ночь была темная, и в лесу не видно было ни зги. Однако минут через десять, когда Арно выехал на полянку, луна, пробившись сквозь перламутровую завесу облаков, просеяла слабый свет на дорогу. Вспомнив, какого страха он натерпелся, Арно похвалил себя за то, что сумел проявить такую железную выдержку. Итак, дело прошло удачно, но будущее не сулило радужных надежд.

«Очевидно, под моим именем здесь охотятся за настоящим Мартен-Герром, – думал он. – Но если этот висельник улизнул, то я вполне могу столкнуться с ним в Париже, и тогда произойдет досадное недоразумение. Я знаю, что наглость может меня выручить, но она же может и погубить. И зачем только этот чудак ускользнул от петли? Для меня это большая неприятность! Ей-богу, этот человек поистине мой злой гений».

Не успел Арно закончить свой назидательный монолог, как зорким своим оком заметил в ста шагах какого-то человека или, вернее, не человека, а какую-то тень, юркнувшую в канаву.

«Эге! Еще одна недобрая встреча! Засада, что ли?» – подумал осмотрительный Арно. Он попытался свернуть в лес, но пробиться в самую чащобу было просто невозможно. Он выждал несколько минут, потом выглянул из-за дерева. Тень тоже высунулась из канавы и мгновенно спряталась обратно.

«А что, если он боится меня так же, как я его? – размышлял Арно. – А что, если мы оба хотим увильнуть один от другого? Но надо что-нибудь предпринимать. А может, двинуться вперед? Пожалуй, это самое подходящее. Надобно пустить лошадь галопом и мигом проскочить перед ним. Он пеший, и одного удара аркебузы было бы достаточно… Ладно! Он у меня опомниться не успеет!»

Сказано – сделано. Пришпорив коня, Арно молнией промчался мимо затаившегося незнакомца. Тот даже и не пошевельнулся. Страх у Арно пропал, и тут же в голове у него блеснула одна неожиданная мысль: он круто осадил коня и немного подался назад.

Незнакомец все так же не давал о себе знать. Тогда Арно окончательно осмелел и, почти уверенный в удаче, направился прямо к канаве.

Но не успел он воскликнуть: «Господи, помилуй!», как незнакомец бросился на него, высвободив его правую ногу из стремени, вытолкнул из седла, повалил на землю вместе с лошадью и, навалившись на него всем телом, схватил за горло. На все это ушло не больше двадцати секунд.

– Ты кто? Чего хочешь? – грозно спросил победитель у поверженного противника.

– Пощадите, умоляю! – прохрипел Арно, сдавленный железной рукой. – Я хоть и француз, но у меня пропуск от лорда Уэнтуорса, губернатора Кале.

– Если вы француз – а в самом деле у вас нет акцента, – так не нужно мне от вас никакого пропуска. Но почему вы подъехали ко мне этаким манером?

– Мне показалось, что в канаве кто-то лежит, – отвечал Арно, чувствуя, как хватка незнакомца ослабевает, – вот я и подъехал, чтоб разглядеть, не ранены ли вы и не смогу ли я вам помочь.

– Доброе намерение, – отозвался человек, убирая руку. – Тогда подымайтесь, приятель. Я, пожалуй, слишком круто с вами поздоровался. Ну ничего. Прошу простить, таков уж мой обычай со всеми, кто сует нос в мои дела. Но коли вы мой земляк, тогда мы с вами познакомимся. Меня звать Мартен-Герр, а вас?

– Меня? Меня?.. Бертран! – еле-еле выдавил из себя оцепеневший от страха Арно.

Итак, здесь, в глухом лесу, ночью он оказался с глазу на глаз с человеком, над которым не раз брал верх благодаря хитрости и подлости и который на сей раз взял верх над ним благодаря силе и мужеству. По счастью, ночная темнота не позволяла разглядеть лицо Арно, а голос он удачно изменил.

– Так вот, друг Бертран, – продолжал Мартен-Герр, – знай, что я нынче утром сбежал во второй, а если верить слухам, то даже в третий раз от этих окаянных испанцев, англичан, немцев, фламандцев и от всякой прочей сволочи, налетевшей, как туча саранчи, на нашу несчастную страну. Ведь Франция похожа сейчас, прости господи, на Вавилонскую башню.[44] Вот уже месяц, как я переходил из рук в руки к этим разным обормотам. Они гоняли меня от деревни до деревни, так что мне порой казалось, будто мои мучения доставляют им развлечение.

– Да, невесело! – заметил Арно.

– Что и говорить! Наконец все это мне так осточертело, что в один прекрасный день – дело было в Шони – я взял да и удрал. На мою беду, меня поймали и так отделали, что мне стало больно за самого себя. Да о чем там говорить! Они клялись меня повесить, если я снова примусь за свое, но у меня другого выхода не было, и, когда утром меня хотели препроводить в Нуайон, я потихоньку ускользнул от моих злодеев. Один бог знает, как они искали меня, чтоб повесить… Но я залез на высоченное дерево и там проторчал весь день… Вот было смеху, когда они, стоя под деревом, ругали меня на чем свет стоит! Смех-то, по правде говоря, был не слишком веселый. Ну ладно… Вечером слез я со своей вышки и перво-наперво заблудился в лесу – ведь я здесь никогда не бывал… Да еще чуть не помираю от голода. Целый день ничего во рту не было, кроме листьев да нескольких корешков… Разве ж это еда? Немудрено, что я с ног валюсь от голода и усталости…

– Что-то незаметно, – сказал Арно. – Вы мне наглядно доказали совсем другое.

– Это потому, друг, что я слишком распалился. А ты не поминай меня лихом. У меня, должно быть, лихорадка от голода разыгралась. Но сейчас ты мне как помощь свыше! Если ты земляк, так ты не толкнешь меня обратно в лапы врагов, верно же?

– Конечно, нет… Все, что могу… – рассеянно отвечал Арно дю Тиль, лихорадочно размышляя над рассказом Мартена. Он уже понял, какие выгоды можно получить, если воткнуть кинжал в спину двойника.

– А ты можешь мне здорово помочь, – продолжал добродушно Мартен. – Прежде всего, ты знаешь хоть немного здешние места?

– Я сам из Оврэ, а это четверть лье отсюда, – сказал Арно.

– Ты туда идешь? – спросил Мартен.

– Нет, я оттуда, – мгновение поразмыслив, ответил мастер плутней.

– Значит, Оврэ находится там? – сказал Мартен, махнув рукой в направлении Нуайона.

– Конечно, там, – подхватил Арно, – это первая деревушка после Нуайона по дороге в Париж.

– По дороге в Париж! – воскликнул Мартен. – Вот как можно растеряться в дороге! Я думаю, что иду от Нуайона, а оказывается, совсем наоборот. Значит, чтобы не попасть к волку в зубы, мне нужно идти как раз туда, откуда ты идешь!

– Вот именно… Я лично еду в Нуайон. Вы же пройдите немного со мной и там, в двух шагах от переправы через Уазу, увидите другую дорогу, которая вас прямехонько приведет к Оврэ.

– Большущее спасибо, друг Бертран! – поблагодарил его Мартен. – Конечно, короткий путь – милое дело, а особенно для меня. Я ведь чертовски устал и, как я уже говорил, просто помираю от голода. У тебя, случаем, не найдется чего-нибудь перекусить? Тогда бы ты спас меня дважды: один раз от англичан, а второй – от голодухи.

– Как назло, – ответил Арно, – в сумке у меня ни крошки… Но если желаешь, глотни разок… При мне полная фляга.

И в самом деле, Бабетта не забыла наполнить флягу своего дружка красным кипрским вином. В пути Арно не прикасался к этой фляге, дабы сохранить ясность ума средь дорожных опасностей.

– Еще бы не глотнуть! – радостно воскликнул Мартен. – Глоток доброго вина быстро поставит меня на ноги!

– Ну и хорошо! Бери и пей, дружище, – сказал Арно, протягивая флягу.

– Спасибо, пусть бог тебе воздаст за это! – молвил Мартен. И доверчиво приложился к этой предательской фляге, которая по коварству своему была под стать хозяину. Винные пары сразу ударили ему в голову.