Битва драконов. Том 2 - Валерий Михайлович Гуминский

— Если была засада — значит, Васильевым помогали, — фыркнул Шереметев. — Даже мне стало понятно.

— А кто мог помочь? В Устюге почти все дворянство завязано на вассальных отношениях с моим братом. Это наш город, там подобные вещи сразу бы стали известны Ивану.

— Да поработай ты головой, Олежек! — рявкнул Шереметев, выплеснув тщательно скрываемое раздражение, что утро безнадежно испорчено. — Васильевы изгнаны из вашего клана! Куда они подадутся? Конечно, к Назарову! Мальчишка с радостью примет их к себе, потому что ему надо утащить в свою супружескую нору эту девицу с высоким самомнением! Зачем ему третья жена, ты хотя бы пытался понять?

— Род свой возрождает, — опешил Бельский, не ожидавший такой реакции хозяина. — Больше одаренных девок в гареме — больше детей с Даром.

— Какой гарем? — едва не простонал князь Василий. — Назаров придерживается какой-то стратегии, полученной от своего прадеда! А стратегия эта берет начало из тайников гиперборейских воителей!

— Но это же миф! — воскликнул гость.

— Миф или не миф — дело второе, — чуть остыв, буркнул Шереметев. — А факты налицо, и ты их тоже видишь. Его жены не передрались друг с другом, не интригуют между собой, а даже наоборот: создали какое-то предприятие, успешно торгуют накопителями. Как возможно в современном мире, насквозь прагматичном и закостенелом в разнообразных догмах, уживаться вместе в качестве жен и делить с одним мужиком постель? Вот о чем надо поразмышлять!

— Если помощь Васильевым оказал вологодский мальчишка — быть беде, — уверенно ответил Бельский, отбрасывая ненужные сейчас скабрезные мысли. — Только он мог организовать оборону подворья и мастерски ликвидировать потайников. Потому что знает их тактику и стратегию изнутри. Он такой же бандит, только в маске добродетельного дворянина.

— Не заговаривайся, Олег Юрьевич, — пожурил его Шереметев. — И не вздумай такое ляпнуть в обществе. Мигом без языка останешься. Давай рассуждать спокойно. Мы допускаем, что Васильевым помог Никита. Значит, в его руках оказались пленники, и они обязательно выболтают все, что знают. Поэтому все хреново для вашей семьи. Или вы сдаете Устюг Назарову, или договариваетесь о приемлемой вире.

— А если не сдадим? — взъерошился Бельский.

— Он вас уничтожит, — спокойно ответил князь Василий. — Ну, или большую часть вашей семьи.

— Васильевы не давали ему вассальную клятву, поэтому повода для кровной мести нет!

— И это очень хорошо. Спите спокойно, но вполглаза. Ответ за покушение на жизнь семьи его будущей (я в этом не сомневаюсь) невесты обязательно придет.

— И ты об этом так спокойно говоришь? — воскликнул князь Олег. — Неужели настолько уверен в своей безопасности? А кто бушевал после императорского повеления? Кто хотел крови обидчика?

— Не заговаривайся, князь! — легкий вихрь воздуха взъерошил газету и едва не сбросил ее на пол. — Мои эмоции к делу не крепи! Васильевы были под вашим вассалитетом. Сами захотели устроить показательную порку — сами выпутывайтесь… Может, все обойдется, и никто не ухватится за ниточку, ведущую к вашей семье.

— Ну, знаешь ли, Василий Юрьевич! — вскочил Бельский, яростно побагровев от прилива крови к лицу. — Мы же союзники… Даже больше, чем союзники, а что я слышу от тебя? Твой сын остался без невесты, вам плюнули в лицо Меньшиковы, а потом и Назаров! А ты сидишь спокойно и рассуждаешь о своем нежелании наказать мальчишку!

Воздух в кабинете ощутимо сгустился и тяжелым прессом опустился на плечи Бельского. Тот рухнул в кресло и задышал как рыба, оказавшаяся на берегу. Что-то его душило, но Шереметев и не думал ослаблять магическую хватку.

— Успокоился? — князь, наконец, развеял опасное плетение, но еще долго где-то потрескивало от переизбытка магии. — Не будь глупцом, Олег. Еще раз вслушайся в мои слова. То, что вы обмишулились с Васильевыми — ваша проблема, и вам ее решать. Пойми: это мышиная возня. Пусть Назаров и возится в песочнице, где ему место. Здесь дела посерьезнее начинаются

Бельский мгновенно навострил уши. Одно дело бодаться с каким-то вологодским дворянчиком, выскочившим на первые роли благодаря удачной женитьбе на императорской родственнице; совсем иная ситуация, где чувствуется политическая игра мощных аристократических кланов. Это уже не «песочница». Что же получается: такая ситуация назрела?

— Чего замер-то? — усмехнулся Шереметев. — Глаза разгорелись, румянец появился. Нет, князь, я пока не могу рассказать тебе всего. Не время. Ты, кстати, приглашен на Ассамблею к Балахниным?

— Да. Жена с дочерью уже развернули кипучую деятельность по выбору нарядов, — вздохнул Бельский. — Хоть домой не приходи.

— Понимаю, — наклонил голову князь Василий. — Сам в такой ситуации.

И он почему-то замолчал, хотя Бельский был уверен, что хозяин дома что-то не договаривает.

— А к чему этот вопрос? — не выдержал он. — Думаешь, Ассамблея даст мне ответ на твои тайные намеки?

Шереметев рассмеялся и откинулся на спинку кресла.

— Когда с визитом явится император, советую внимательно посмотреть на него и тщательно проанализировать речь, которую он обязательно произнесет.

— Какие-то загадки, — пробормотал Бельский, лихорадочно раздумывая, что хочет ему подсказать князь Василий. Потом мысленно махнул рукой. Попозже проанализирует разговор.

— Как дела у Антонины? — улыбнулся Шереметев, как будто видел гостя насквозь. — Не разбаловалась, живя отдельно от родителей?

— Она всегда была самостоятельной и слишком категоричной в своих желаниях, — с легкой досадой ответил Бельский. — Да еще общение с Юлей Васильевой наложило отпечаток. Зря пошел на поводу Тони пустить на проживание эту девицу.

— Не ругай ее, — добродушно произнес хозяин дом. — Юлия — очень яркая девушка, привыкла к мужскому вниманию, к тому, что за ее внимание они хвосты распушают. Да и ладно, все в прошлом. А что, если мы оженим твою дочку и моего Александра? Велимира не предлагаю, на него у меня другие планы.

Бельский даже не обратил внимание на шутку, произнесенную Шереметевым. Он постарался сохранить спокойствие на лице, хотя в душе произошел взрыв ликования. Он давно ждал этого вопроса, являвшегося, по сути, предложением. И теперь важно не сглупить, не показать, как ему важно породниться с Шереметевыми.

— Мне казалось, что Саша относится к Тоне несколько… гм, прохладно, — ответил