Весь Кир Булычев в одном томе - Кир Булычев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты только подумай, какая умница! — сказал я. — Сейчас мы тебя впустим.
Оба клюва говоруна открывались. Он что-то говорил, но мы не могли ничего услышать через стену корабля.
Когда я выбежал к люку и открыл его, говорун уже поджидал меня там. Он влетел в корабль и сразу направился в кают-компанию. Я шел за ним по коридору. Говорун летел неуверенно, потом спустился на пол и пошел, прихрамывая, пешком. Полосков открыл дверь в кают-компанию и при виде птицы сказал:
— Ну и попал ты, бедняга, в переделку!
Говорун ответил невпопад:
— Больше держаться нет сил! Скоро ли придет помощь?
— Это голос Второго капитана, — сказала Алиса. — Он видел Второго капитана!
— Алиса, — сказал я, — но ведь Второй капитан мог сказать эти слова и четыре года назад. Ты же знаешь, какая хорошая память у говоруна.
— Нет, — сказала Алиса, — он видел Второго капитана. Пошли скорей назад, на поляну.
— Нет, только не сейчас, — ответил Полосков. — Даже у меня ноги не ходят. А ты — девочка. Ты устала в десять раз больше. И, кроме того, в том месте, где мы были, капитана нет. Даже если бы в десяти метрах в окружности была хоть одна пуговица, хоть одна гайка, металлоискатель ее бы нашел.
— Значит, надо было отойти на десять метров в сторону, — сказала упрямо Алиса. — И если вы не пойдете, я пойду одна.
— Сначала ты выспишься, — сказал я строго. — А потом мы все вместе вернемся в тот район. Мы же обещали, что не улетим с планеты до тех пор, пока не найдем капитана… или пока не убедимся, что его здесь нет.
Глава 17
Мы смотрим в прошлое
Жить на такой планете было бы нелегко. Когда мы поднялись утром, корабельные часы показывали восемь часов, а за иллюминатором смеркалось — снова начиналась короткая ночь. Пока мы завтракали, ночь миновала и наступило утро.
Яркие лучи осветили кают-компанию, и Алиса, взглянув на зеркальные цветы, стоявшие в вазах, сказала:
— Смотрите, меня уже нет.
В зеркалах, в которых вчера вечером отражалась Алиса, виднелась знакомая нам поляна, но на ней никого не было. Пока мы смотрели на зеркала, во всех цветах поляна померкла, наступили сумерки. Мы глядели в темные зеркала цветов, и я сказал:
— Это странные цветы — цветы-фотоаппараты.
В зеркалах начало светать. Мы даже забыли о завтраке. Никто не мог оторваться от удивительного зрелища. Не спеша, минута за минутой, цветы, оказывается, фотографировали все, что происходило на поляне. И теперь показывали нам.
— Интересно, сколько эти цветы живут? — размышлял вслух Полосков.
— Наверно, несколько дней, — ответил я. — Как и все цветы.
И тут мы увидели в зеркалах отражение зверька, похожего на зайца. Он выскочил из кустов и помчался к цветам. В зеркалах еще не рассвело и поэтому мы не сразу поняли, что же странного в его движениях.
— Да он же прыгает задом наперед! — воскликнула Алиса.
Зверек и на самом деле приближался к цветам задом наперед. А потом, постояв перед цветком, таким же странным образом вернулся в кусты.
— Испорченное кино, — засмеялась Алиса. — Сапожники! Смените ленту!
— Нет, — сказал Полосков. — Это не испорченное кино. Потому что эти цветы не просто зеркала, а зеркала фотографирующие. Они могут это делать, если на их зеркале все время нарастает слой за слоем. Тончайшие слои. Миллионы слоев. Только одно изображение закрепится в зеркале — его прикрывает следующий слой. И так далее. А когда цветок срезан, он не может дальше наращивать слои в зеркале, и они начинают слезать с него — слой за слоем. И мы видим то, что видело зеркало. Только наоборот. Как будто пленку отматывают назад. Ясно?
— Вполне возможно, — согласился я. — Очень интересный цветок. Но нам пора собираться. Пускай Полосков готовит к полету металлоразведчик, а я съезжу на вездеходе на ту поляну и поищу, нет ли вокруг нее следов погибшего корабля «Синяя чайка».
— Я с тобой, папа, — сказала Алиса. — И говоруна возьмем.
— Ладно.
Я пошел вниз готовить вездеход, а Алиса осталась в кают-компании. Ей интересно было смотреть кино наоборот.
— Алиса! — крикнул я, заводя машину. — Ты готова?
— Сейчас! — крикнула Алиса в ответ. — Одну минутку!
И тут же позвала меня:
— Папа, скорее сюда! Да скорее же! А то они уйдут.
Я в три прыжка взлетел по трапу и вбежал в кают-компанию. Алиса стояла у зеркал.
— Смотри, — сказала она, услышав, что я вошел.
Во всех зеркалах отражалась одна и та же картина: посреди поляны стояли два человека: толстяк в кожаном костюме и доктор Верховцев. За кустами был виден острый нос скоростного космического корабля.
Толстяк с Верховцевым о чем-то спорили. Потом задом наперед ушли.
— Они где-то здесь, — сказала Алиса. — Они не догадались, что цветы их выдадут.
— Похоже, что ты права, — ответил я. — Но почему? Почему?
— Что — почему?
— Наверно, они тоже не знают, где капитан. А то почему они гоняются за говоруном?
— А может, капитан у них в плену и они боятся, что об этом узнают? Они поймали капитана, посадили его в тюрьму, а говорун улетел. Вот они и боятся.
— Но зачем кому-то сажать капитана в тюрьму? Выдумщица ты, Алиса!
— И ты ничего не будешь делать? Пускай так все и остается?
— Нет, — ответил я. — Безделье — самое бездарное занятие.
Я потянулся к микрофону, нажал кнопку и сказал:
— Полосков, Зеленый, слушайте. Только сейчас на зеркале цветка мы с Алисой видели толстяка с Верховцевым. Это значит, что они были здесь по крайней мере за день до нас. Они прилетели на скоростном корабле. Что вы думаете по этому поводу? Перехожу на прием.
— Я думаю, что Второй капитан где-то на этой планете, — сказал Полосков.
— А я думаю, что нам лучше сейчас улететь отсюда, — сказал Зеленый. — Нас всего трое, и наш корабль не защищен от нападения. Мы должны немедленно лететь к населенной планете и оттуда связаться с Землей или Фиксом. Оттуда прилетит специальный корабль из Службы галактической безопасности. Они лучше нас справятся с неожиданностями.
Зеленый, конечно, говорил разумно. Но он всегда преувеличивает трудности и опасности. Поэтому я сказал:
— Пока что никто на нас не нападает. Хотя, конечно, мы должны принять меры защиты.
— Правильно, — согласился со мной Полосков. — Улетать так вот, сразу, мне не хочется. Сначала мы должны сделать все, что в наших силах, чтобы помочь Второму капитану.
— Правильно, — сказала Алиса.
— Даже удивительно! — сказал Зеленый. — Можно подумать, что я струсил. А
