Вампиры ночи - Кейдис Найт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я убью тебя, Димитрий, – рычит Лукка, но мы оба знаем, что медведь победил.
Оглядываюсь в поисках чего-то, что можно бросить в Димитрия, вскинувшего голову к потолку и издавшего такой рев, что вибрация от него проходит по всему моему телу. Подумываю о том, чтобы кинуть в него барный стул или приставной столик, но после моих жалких попыток попасть стеклянными пузырьками в машину Лукки, понимаю, что это совершенно бессмысленно. Поставив стул обратно, я обращаю внимание на маленькую сцену рядом со мной и поднимаю брошенную туфлю с тонким каблуком.
Чертовски глупая затея. Но, честно говоря, именно такие идеи обычно оказываются лучшими.
Яростно вскрикнув, бросаюсь на Дмитрия. Его гигантская лапа поднята в воздух, и как раз в тот момент, когда он собирается ударить Лукку, я запрыгиваю и вонзаю шпильку в висок Перевертыша. Раздается тошнотворный хлюпающий звук, когда я вгоняю каблук глубоко в голову медведя, вплоть до основания туфли, заталкивая изо всех своих сил.
– Это тебе от Асель, отмороженный кусок дерьма! – кричу я, пока кровь заливает мои руки.
Медведь замирает, его глаза закрываются. Лукка неподвижно лежит под ним. Затем, тихо заскулив, Димитрий с грохотом падает на пол.
Наступает тишина. Я стою неподвижно, руки покрыты теплой и липкой кровью, взгляд опускается на гигантского полярного медведя с туфлей стриптизерши, воткнутой в его голову, лежащего рядом с раненым Вампиром, с которым последние три ночи я занималась безумным сексом.
Что у меня вообще за жизнь такая?
– Ты цела, – утвердительно произносит Лукка, волнуясь больше за мое состояние, чем за свое.
Он вскакивает и притягивает меня к себе, положив обе руки за мою спину. Лукка целует мою шею, размазывая кровь Дмитрия по всей ключице. Через минуту мое дрожащее тело и прерывистое дыхание приходят в норму, однако он меня не отпускает.
– Ты спасла мою жизнь. Для меня ты настоящий герой, Ведьмочка, – шепчет Лукка мне на ухо.
– Пойдем, – говорю я, взяв его за руку. Он тоже дрожит, но в это сложно поверить, глядя на его кровавую улыбку. – Давай уберемся отсюда до того, как твой брат нас найдет.
– Слишком поздно, – раздается совсем рядом голос Константина. – Я уже здесь.
Глава двадцать девятая
Я сразу замечаю, что Константин сменил одежду, в которой он был при последней нашей встрече в клетке. Теперь на нем костюм-тройка из темно-синей шерсти с тонкой принтованной полоской и начищенные кожаные туфли. В отличие от своего брата, Константин явно не спал, в то время как я страдала в одиночестве в своей камере.
Он опускает взгляд на вышибалу, развалившегося на полу. Димитрий остался в звериной форме. Интересно, как Константин объяснит уборщикам, что делает огромный полярный медведь в центре стриптиз-клуба с блестящей шпилькой в голове.
Получается, Асель отомстила чудовищу. Хоть мне и хочется улыбнуться, я этого не делаю.
– Удивлен видеть тебя здесь, мой младший брат, – произносит Константин, разглядывая кровь на груди и одежде Лукки. Тот держит меня за руку, и я слегка вздрагиваю, замечая, что Константину это не нравится.
– Обычно ты не суешь нос в мои коммерческие проекты, – говорит он.
– Саския – не твой коммерческий проект, – шипит Лукка. – Она человек. Ты держал ее в клетке, Костя, ты делал ей больно. Я забираю свои ключи от машины и увожу ее отсюда.
– Ты же знаешь, что она репортер? – отвечает ему Константин. – Она работает на «Кровавую хронику».
Лукка не слышит звона лжи, и боль, отражающаяся в его глаза, сжимает мое сердце. Он оборачивается ко мне и убирает руку.
– Отпусти ее, брат, – снова обращается к Константину Лукка.
– Не могу. Если я на это пойду, она первым делом расскажет о том, что мы сделали.
– Что ты сделал!
Константин поворачивается к брату, его лицо в нескольких сантиметрах от лица Лукки.
– Все, что я когда-либо делал, я делал для тебя, – произносит он очень тихо, заставляя рой мурашек пробежать по моей коже. – Твоя дорогая одежда, эти нелепые машины, на которых ты ездишь, наш особняк – кто за это платит? Я заботился о тебе в детстве и забочусь о тебе до сих пор. Я обеспечиваю тебя всем, Лукка. Благодаря мне ты счастлив. Сейчас я на пороге великого открытия, у нас есть шанс вернуться к тому, кем мы когда-то были. Все, что ты хочешь, ты сможешь делать при солнечном свете, у тебя будет бесконечная сила, только за счет нескольких ничтожеств, не имеющих ни для кого никакого значения… Вроде нее.
Константин срывается с места и резко хватает меня за горло.
– Отпусти ее! – кричит Лукка, пока его брат тащит меня к одной из маленьких сцен и швыряет в танцевальный шест. Со всей силы я ударяюсь головой о металлический столб и, оступаясь, падаю на спину. Он достает из кармана пиджака несколько удлиненных стяжек и связывает мои запястья вокруг шеста.
– Кто, черт возьми, носит в кармане кабельные стяжки? – произношу я, стараясь скрыть страх в моем голосе.
– Вампир, которому нужно держать таких девочек, как ты, под контролем. Я тебе говорил, что мы еще не закончили!
– Взгляни, кто на самом деле твой брат, Лукка, – выкрикиваю я. – Он опасен. Он убил твою мать голыми руками, потому что не мог себя контролировать.
Константин оборачивается к Лукке, его лицо искривляется в насмешке, будто все, что я говорю, пустой звук.
– Брат, – обращается он к Лукке, уверенными шагами сокращая между ними дистанцию. – Конечно, я не убивал нашу мать. Она ненормальная. Я бы никогда не стал тебе лгать.
Я слышу несколько звонов, и знаю, что Лукка тоже их слышит. Константин лжет и тем самым разбивает сердце своему брату.
Глаза Лукки медленно расширяются от ужаса, он мотает головой из стороны в сторону и уходит. Дойдя до стены и сползая по ней, Лукка падает на пол. Он прижимает к себе колени и обхватывает голову руками. Затем начинает раскачиваться.
Константин подходит к нему и кладет руку на его плечо.
– Иди домой, Лукка. Я разберусь с Ведьмой. Ей не будет больно. Иди, выпей немного шаманского, послушай какую-нибудь музыку, отдохни.
