Свет во тьме - Аманда Эшли

— Нет.

Морис вздрогнул, когда руки Габриеля вцепились в его плечи, удерживая на месте. Глаза вампира, казалось, смотрели ему в душу. Страх, неведомый прежде, заполнил его, и в этот момент острый клык вонзился ему в шею. Он ощущал, как вытягивается кровь из его вены, и слышал сглатывания Габриеля. Отвращение охватило его, он чувствовал себя больным.

Когда Габриель отпустил его, Морис соскользнул на пол, испытывая странное просветление и пустоту внутри себя. Он уже не осознавал, когда его рвало, и едва заметил, как Габриель вышел из комнаты.

Вытерев рот рукавом, Морис поднял глаза и увидел Габриеля, стоявшего в дверях и набрасывающего плащ. Черная ткань, легшая фалдами вокруг его тела, делала его еще более зловещим.

— Молись, чтобы я нашел ее, пока не стало слишком поздно, — спокойно сказал Габриель. — Тебе не удастся спрятаться от меня, если она умерла.

Держась за кровать, Морис поднялся на ноги, краем глаза захватывая свое изображение в зеркале. Кожа казалась серо-восковой. Холод пробежал по его телу, когда он понял, что Габриель не оставляет в зеркале следа.

«Итак, — вяло подумал он, — истории о вампирах говорят правду. Они не имеют ни тени, ни отражения». Он пробежал ладонью по волосам, стараясь успокоить дыхание.

— Я иду с тобой.

Габриель презрительно фыркнул:

— Ты едва держишься на ногах.

— Я иду.

«У этого человека достаточно отваги», — с ревнивым восхищением думал Габриель. Впервые в жизни он почувствовал желание попросить прощения у своей жертвы.

— Прости меня, — хрипло сказал он. — Я не взял бы твоей крови, но обстоятельства…

— Мы теряем время, — напомнил Морис.

Слабая улыбка играла на губах Габриеля, когда он направлялся к двери в кухню. При иных обстоятельствах они с Морисом могли бы стать друзьями.

Выйдя через кухню в сад, он остановился. Все его чувства обострились. Он уловил в воздухе запах Сары, ставший для него путеводным светом в непроглядных потемках.

Сара забилась в угол, парализованная страхом, пока существо, притащившее ее сюда, расхаживало перед ней взад и вперед, словно животное в клетке.

Она старалась не смотреть на него, но не могла оторвать глаз от неуклюжих форм и грубого лица, от длинного кривого ножа, зажатого в волосатом кулаке. Она умоляла его отпустить ее, но он лишь смотрел на нее мертвыми глазами с лица, лишенного выражения, как если бы все человеческие черты были отняты у него, как если бы он был лишен и самой жизни, превратившись в отвратительного зомби, подчиненного чужой воле.

Часы казались днями. Света не было, а с наступлением ночи установилась полная темнота, в которой раздавались беспокойные шаги и еще какой-то случайный писк, напомнивший ей о крысах.

Задрожав, она подтянула колени к подбородку и обхватила их руками. Зачем он принес ее сюда? Никогда еще на нее не нападали на ступеньках собственного дома, к тому же средь бела дня.

— Габриель, — она прошептала его имя, как талисман против темноты и страха, бур-

Лившего в ней. Он должен прийти. Она твердо верила в это.

— Ну конечно, он придет.

Сара вскочила на ноги, впериваясь глазами в темноту, при звуках этого мягкого, вкрадчивого женского голоса.

— Итак, — снова раздался голос, — ты — та маленькая балеринка, похитившая сердце моего Джованни.

— Кто… кто здесь?

— Разве ты не знаешь? — заносчиво проговорила женщина. — Уверена, Джованни упоминал мое имя.

Сара нахмурилась:

— Джованни? Я не знаю никого с этим именем.

Нежный смех раздался справа от Сары, и она резко развернулась. Но там никого не было, не слышно было ни движений, ни шагов.

— Какой капризный мальчик, кажется, он зовет себя теперь Габриель. Но разве ты не знала его настоящего имени?

Сара ужаснулась, почувствовав чужую руку на своих волосах.

— Кто ты? Что тебе надо от меня?

— Всему свое время. — Казалось, женщина улыбается в темноте жестокой, расчетливой улыбкой. — Разумеется, он имел право сменить имя, но только не на это. — Снова добродушный смешок. — Подумать только, он присвоил себе имя ангела, это уж слишком!

Сара задохнулась от боли, когда Нина дернула ее за волосы, откидывая назад голову и открывая горло.

— Он был моим когда-то, еще будучи смертным. И будет моим опять.

Даже в темноте Сара видела в глазах женщины дьявольское сверкание, уже знакомый нездешний блеск, означавший жажду крови.

— Нет! — Саре все же удалось вытолкнуть этот крик из пересохшего от страха горла.

— Совсем чуть-чуть, только на пробу, — сказала Нина и с проворностью ядовитой змеи вонзила клыки в шею Сары, держа ее за плечи, чтобы обездвижить.

— Нет! — кричала Сара и извивалась, стремясь вырваться из рук Нины, чувствуя, как та оттягивает кровь из ее вены. Сознание этого делало ее больной, не говоря о пальцах вам-пирши, впившихся в ее волосы и плечи. Это были жесткие ледяные пальцы мертвеца.

— Нет, нет, — стонала Сара, чувствуя, как слабеют колени. Красный туман кружился перед ее глазами.

Близость этой женщины угнетала, от нее веяло дыханием могилы. В объятиях Габриеля Сара никогда не испытывала ничего подобного, напротив, он наполнял ее теплом, зажигая огонь желания в каждом дюйме ее тела.

С удовлетворенным вздохом Нина вдруг ослабила свои тиски.

Предоставленная самой себе, Сара рухнула на колени.

— Он скоро будет, — сказала вампирша, старательно вытирая кровь со рта черным шелковым платочком. — Можешь сказать ему. что это только начало.

Затем раздался звук, похожий на шелест крыльев летучей мыши, и Сара поняла, что Нина удалилась.

Тихо всхлипывая, она свернулась на полу, моля, чтобы поскорее пришел Габриель и положил конец этому кошмару.

«Сара?»

Она села, окрыляясь надеждой от этого голоса, возникшего в ее сознании. «Я здесь», — сказала она про себя.

«Я иду, дорогая». — «Будь осторожен! Меня сторожит какое-то чудовище». — «Не волнуйся, Сара, скоро ты будешь в безопасности».

Не успели эти слова прозвучать в ее сознании, как раздался страшный удар в дверь, выбитой в следующий момент, и в просочившемся слабом свете Сара увидела силуэт Габриеля, а за ним — тень Мориса.

Ее страж подскочил, по-звериному рыча, и кинулся на Габриеля, размахивая кривым ножом. Сара увидела, как сверкнуло в воздухе лезвие, и громко вскрикнула, когда, прорвав рубашку, оно вонзилось в его плоть. Вырвав нож, чудовище снова нацелилось, на этот раз в левую руку Габриеля, который, даже не стараясь увернуться, придвигался к нему, пока не захватил в мертвые тиски его шею. Раздался хруст костей-резким движением Габриель переломал позвонки, тело урода обмякло, из руки выпал кривой нож, клацнув по каменному полу, и звук этот эхом отдался в пустом доме. Затем мягко шлепнулось безжизненное тело.