Кронос. Дилогия (СИ) - Николай Шмелёв

— Есть! — отозвался Дед. — Повесившийся, на почве болезни, которая в простонародье именуется белой горячкой.

Глухой рукав отличался сухостью и, можно было в спокойной, а главное сухой обстановке, передохнуть и поправить расшалившиеся нервы. Походная горелка разогревала тушёнку, а Дед косился в сторону поверженного деревянного щита.

— Идею не одобряю! — упреждая его предложение, сказал Крон. — Задохнёмся здесь, на хрен.

— Это точно! — поддержал его Комбат. — Из выхода такой дым повалит, что приедут пожарные, а какой здесь контингент — надеюсь, никому объяснять не надо.

— Спасут, заодно, от отравления угарным газом, — невозмутимо заявил Кащей.

Никто не ответил, не засмеялся — все были заняты поглощением пищи.

После второго ленча, товарищи обмякли и никуда идти, пока не желали. Полчаса, как минимум, предстояло поразмыслить над бренностью бытия. Пифагор, полулёжа, разглядывал потолок и разместившихся, вокруг горелки, товарищей. Тут ему пришла в голову блестящая идея, касающаяся предстоящих псевдоолимпийских игр, которую он тут же озвучил:

— Придумал, как не нашем аттракционе, летающих гадов сделать. Нужно протянуть между деревьями металлический тросик, метров сто длиной и на высоте, порядка двадцати-тридцати метров. Ночью, когда все туристы соберутся у костра, прокатить по нему, какое-нибудь чудище. Только чуть-чуть в стороне, а не над головами — чтобы всем видно было.

— Мне птеродактиль понравился, — мечтательно зажмурившись, произнёс Кащей.

— Да, хоть Бабу-Ягу, в ступе! — воскликнул Бармалей, воодушевлённый идеей. — Шумовые и световые эффекты — по вкусу.

— Главное, не переборщить с пиротехникой и тому подобным, а то получишь, вместо чудища — пугало, — намекнул Крон на умеренность, во всём.

— Вначале внимание привлечь надо, в том месте, откуда будет производиться пуск, — со знанием дела, заметил Почтальон. — Лучше звуком.

— Да без проблем! — пожал плечами Дед. — В ветвях дерева маскируется колонка и, хоть вальсы Шуберта транслируй.

— Да и днём тросик не увидишь, на такой высоте или, по крайней мере, не обратишь внимания, — сделал заключение Доцент, как будто всю жизнь, только тем и занимался, как тросы вешал.

Идея с ретрансляцией звука, настолько пришлась по душе Комбату, что он загорелся ей, забыв, зачем ступил под своды этого подземелья, и возбуждённо мечтал:

— Колонки можно маскировать и внизу! Сидят супчики у огня, анекдоты травят и тут, из темноты леса, раздаются звуки, однозначно намекающие на то, что там кого-то разделывают, не забывая при этом, с чавканьем, жевать.

— Точно! — засмеялся Крон. — Пусть ребята у костра порадуются.

— Сценаристов развелось, Голливуду на зависть! — воскликнул Почтальон. — Как бы нас самих тут не съели, без горчицы.

После этих слов, все несколько приуныли, спустившись на землю и осознав цель своей миссии. Вместе с безысходностью положения, заодно…

— Ну, уж хрена, лысого! — разозлился Крон, доставая из рюкзака две наступательные гранаты.

— Ты что?! — обалдел Комбат. — Всех повалишь, к такой-то матери!

— Спокойно, Ком! Конечно, всё будем делать по уму!

После переделки деревянного щита на два симпатичных, но корявых ежа, с пристроенными к ним «лимонами», товарищи связали вместе четыре капроновых шнура. Для того чтобы подорвать обе гранаты сразу, необходимо отойти подальше. Спустившись к водопаду, пришлось нарастить ещё одну верёвку и, всё было готово, к праздничному салюту.

— А обвала не получится? — задал Кащей, вполне резонный вопрос.

— Не должно, — неуверенно ответил Комбат. Стены железобетонные, да сверху, на них гора давит. Волна взрывная прокатится и порвёт там, где тонко.

— А, была — не была! — вскрикнул Крон и дёрнул за шнур.

Прошло положенное время, и наверху раздались два взрыва, слившиеся воедино. Масса горы поглотила энергию пороховых газов, гулким эхом и мелкой дрожью стен, отозвавшись по всему туннелю. На уши надавило отголоском взрывной волны, донёсшейся досюда.

— Закройте рты, — посоветовал Комбат компаньонам. — Это вам не ядерный заряд.

— Интересно! — не унимался Кащей. — Мы завал не устроили?

— Если есть тонкая стена, замуровавшая вход, вся энергия взрыва уйдёт туда, — сказал Дед. — Подождём — увидим…

— И что будет? — не понял Почтальон.

— Что будет, то и будет, — ответил Дед. — Если там завал, то вода перестанет течь, хотя бы на некоторое время, или уменьшится в объёме.

Все стояли и, как зачарованные, смотрели на падающий поток прозрачной жидкости, а она не прекращала своего падения, ни на секунду, всё так же неся прохладу далёких родников, которых в этих местах много. Есть, среди них, родники с кристально чистой водой, есть и плохие, с примесями горных пород, но всех их объединяет одно — холод.

— Ну что? — недовольно проворчал Бармалей. — Надо опять лезть наверх! Этот альпинизм уже задолбал, а эта лестница — сниться будет!

Подойдя к месту закладки тактического заряда, товарищи удовлетворённо обнаружили отсутствие обвала. Кругом валялись куски разорванных досок и раскрошенного бетона, а в боковой стене зияла большая дыра.

— Всё-таки получилось, — неуверенно промямлил Кащей, как будто не веря собственным глазам.

— Давайте-ка по шустрому нырять в пролом, пока кирпич на голову не свалился! — скомандовал Комбат и первый прошмыгнул, на открывшуюся территорию.

— Повинуясь порыву страха быть погребёнными под обломками катакомб, группа воинствующих туристов, один за другим, скрылась в дыре. Открывшаяся картина навевала мрачное уныние: стены, выложенные глиняным кирпичом, имели сферические своды, покрытые каким-то налётом. Отсутствие живности, в любой форме, говорило о полной изоляции подземелья. Каменный проход пугал неизвестностью, темнотой и древним ужасом, захороненным в этой темнице. Но делать было нечего, кроме того, как идти вглубь. Как по команде, лязгнули затворы…

Бульдозер вздрогнул: ему показалось, что в глубине, одного из тоннелей, донёсся гул взрыва. Поднявшись, он подошёл к нему и посветил вглубь фонариком. Затем понюхал воздух и, не обнаружив посторонних запахов, решительно шагнул навстречу неизвестности…

Глава седьмая Мирная радиация

Подземный ход уводил всё дальше и дальше, уже внушая, кое-кому, сомнения, как вдруг неожиданно перешёл из кирпичного состояния в обыкновенный бетонный коллектор. Крон никогда бы не подумал, что его может так обрадовать, залитый в стены цемент марки 400. И то, это в лучшем случае. Вместе с этой мыслю, пришла другая, более радостная о том, что мытарства, на этом этапе, наконец-то закончились и сейчас они увидят знакомую рожу. Издалека доносились звуки осторожных шагов, выдаваемых только плеском воды.

— Бульдозер — выходи! — громко крикнул Крон, чтобы для того не было полной неожиданностью появление экспедиции, почти в полном составе. — Что там тебя держит? Тракторный прицеп, что ли?

Как зомби, ничего не понимая, Бульдозер вышел навстречу группе товарищей, с европейского востока, дико озираясь по сторонам.

— Шевели ногами, — поторопил его Пифагор. — Убираться надо отсюда, и чем быстрее, тем лучше. Пулей, выскочив из коллектора, перевели дух и даже решётку поставили на место. Отойдя на приличное расстояние от входа, расположились табором, отметить благополучное завершение спасательной операции и заодно, ввести в курс дела несведущих.

— Сердцем чувствую, что эту змеюку надо искать поблизости, — осторожно сказал Крон, словно боясь, что Наина обладает телепатическими способностями.

— И всё-таки, ты её боишься, — сделал замечание Доцент.

— Можно подумать, что ты её не боишься, — парировал Крон и опрокинул сто грамм, для храбрости.

— В казармы нужно заглянуть, — предложил Почтальон.

Крон поглядел на него прищуренным взглядом и настороженно спросил:

— Ты думаешь…

— Да ничего я не думаю! — огрызнулся Почтальон. — Можно сказать — никогда.

Проходя мимо казарм, заглянули на КПП. На посту, как и следовало ожидать, стоял солдат. Он был почему-то одноногим и, чтобы не упасть, опирался на винтовку со штыком.

— Стойкий, — заметил Бармалей, кивнув головой.

— Почему не оловянный? — мрачно съязвил Дед.

Солдат балансировал на одной ноге, еле удерживая равновесие и, прилагал неимоверные усилия, чтобы не грохнуться. Пытаясь достать из кармана какую-то бумажку, он при каждой попытке, рисковал оказаться на земле. Оступившись, он всё-таки упал, подняв тучу пыли. Поднялся, отряхнулся и снова свалился.

— Балерон, хренов! — в сердцах воскликнул Кащей, поднимая служивого и устанавливая в надёжную позицию.

Заняв устойчивое положение, солдат достал, всё-таки, бумажку из кармана. Он посмотрел на сталкеров, затем на лист бумаги и, когда история повторилась пять раз, сказал: