История Русской армии - Антон Керсновский

Шведский главнокомандующий генерал Клингспор, устроив свою армию, нанес нам в северной Финляндии ряд поражений (Сикаиоки, Револакс), самих по себе незначительных, но имевших весьма досадное последствие — усиление в тылу русских войск партизанщины. Наши войска отступили частью в Куопио (главные силы Багратиона), частью в восточную Финляндию (Тучков). Клингспор, заняв укрепленную позицию у Сальми, не преследовал.

В начале мая нами потеряны Аландские острова, и Готланд отобран соединенным англо-шведским флотом, к которому перешло господство на море. В середине мая в Готебург на помощь шведам прибыл английский корпус генерала Мура (14000), однако, союзники не поладили — и войска эти были отправлены в Испанию. Это обстоятельство и бездействие Клингспора выручили нашу армию из затруднительного положения. К лету русские силы были доведены до 34000, из коих 18000 действующих. Буксгевден образовал два отряда — Барклая де Толли и Раевского (затем Каменского 2-го). Смотря по обстоятельствам, один из этих отрядов должен был действовать на шведов с фронта, другой — во фланг.

В конце лета произошел перелом в пользу русского оружия. Молодой отважный Каменский разбил Клингспора 20-го августа у Куортане, 21-го у Сальми и 2-го сентября при Оровайсе. В половине сентября король Густав, явившись с англо-шведским флотом в Финском заливе, произвел десант в южную Финляндию — в тыл действующей русской армии. Высадилось 9000 человек в трех отрядах — один из них был вскоре разбит у Гельзинги, после чего вся экспедиция вернулась на корабли. По просьбе шведов было заключено перемирие, но Государь не утвердил его.

В октябре наши войска перешли в наступление по всему фронту и к ноябрю, дойдя до Торнео, покорили большую часть Финляндии. В декабре на место Буксгевдена главнокомандующим был назначен генерал Кнорринг.

* * *

Император Александр повелел Кноррингу открыть кампанию 1809 года переходом Балтийского моря по льду с целью перенести военные действия в самую Швецию и овладением Стокгольма, склонить Густава IV на мир.

Не веря в успех предприятия, генерал Кнорринг и старшие начальники затягивали и откладывали его выполнение. К выступлению их побудил лишь посланный Государем Аракчеев.

1-го марта 1809 года армия двинулась, наконец, тремя колоннами по льду Ботнического залива. Северная колонна Шувалова (5000) шла от Улеаборга на Торнео и Умео. Средняя — Барклая де Толли (5000) — от Вазы на Кваркен-Умео. Южная — Багратиона (20000) — от Або на Аландские острова и дальше — на Стокгольм. Шувалову и Барклаю надлежало, соединившись, идти на усиление Багратиона.

Переход по льду удался блистательно и по справедливости может считаться одной из славнейших страниц нашей военной истории. Колонна Шувалова овладела Торнео, преследуя отступавший корпус генерала Гриппенберга. Барклай, заняв Кваркен, пошел на пересечку шведам, взял Умео на шведском берегу Ботнического залива{185} и 13-го марта при Калликсте неприятельский корпус, попавший между двух огней, положил оружие в количестве 7100 человек и 30 орудий.

Багратион овладел Аландскими островами, рядом боев на льду совершенно истребил защищавший их шведский корпус, захватив свыше 3000 пленных и 30 орудий; а его авангард под начальством лихого Кульнева 7-го марта достиг шведского берега у Гриссельгама{186}, наведя панику на Стокгольм.

Довести всю операцию до конца не пришлось. В Швеции под влиянием Ледяного похода русской армии произошел государственный переворот. Густав IV был низложен, и вступивший на престол под именем Карла XIII герцог Зюдерманландский{187} прислал к русскому главнокомандующему парламентера с предложением перемирия и мира. Опасавшийся скорого вскрытия льдов генерал Кнорринг заключил перемирие, вернул со шведского берега Барклая и Кульнева и задержал Багратиона на Аландских островах, а Шувалова в Торнео. Император Александр был очень недоволен этим преждевременным перемирием. Он назначил главнокомандующим Барклая де Толли, однако, наступившая весна помешала возобновлению операции.

3-го мая Шувалов заставил положить оружие при Шелефте{188} шведский корпус генерала Фурумарка в количестве около 5000 человек при 22 орудиях. Это была операция неслыханной смелости — обошедшая шведов колонна генерала Алексеева двигалась по уже вскрывавшемуся льду Ботнического залива — буквально по льдинам. Весна была в полном разгаре, на берегу давно зеленела трава. Лед на заливе трещал под ногами, местами войска шли по колено в воде. Через полыньи переправлялись по мосткам, а то и на лодках. Орудия везлись на санках в разобранном виде. У самого Шелефте лед отошел от берега на полверсты, и русскому отряду пришлось сделать крюк в 16 верст, ежеминутно рискуя быть унесенными на льдинах в открытое море. Через 48 часов море совершенно очистилось от льда.

Летом северный отряд принял Каменский. Шведы пытались было перейти против него в наступление, но попытка эта окончилась полной неудачей и высаженный

в тыл русским десант Вахтмейстера был совершенно разгромлен Каменским при Ратани, потеряв свыше 2000 человек — треть своего состава.

Это было последним боевым столкновением войны. 5-го сентября в Фридрихсгаме состоялось заключение мира, давшего России всю Финляндию.

* * *

Русско-шведская война 1808–1809 годов была в политическом отношении эпизодом титанической борьбы Наполеона с Англией. Русская политика в этот период была всецело под влиянием Наполеона. Россия враждовала с Англией, а расплачиваться пришлось Швеции. Русско-шведская война была, так сказать, конкретным выявлением англо-русской войны, длившейся с 1809 по 1812 годы, но не приведшей к непосредственному столкновению двух великих держав.

Результаты войны — присоединение Аландских островов и всей Финляндии были чрезвычайно выгодны для России. Весь Финский залив становился русским, и мы приобретали на нем ряд опорных пунктов (как Свеаборг). Петербург, бывший все XVIII столетие под ударом северного врага (вспомним войну 1788–1790 годов), окончательно был обеспечен этим. Новоприсоединенному краю была дана самая широкая автономия на правах великого княжества, и умная политика, длившаяся три четверти столетия, добилась здесь выдающихся результатов.

В военном отношении примечателен наш поход по льду через Балтийское море. Подобно Петру I, Александр I сознавал, что лучший способ заставить Швецию положить оружие — это перенести войну на шведскую землю. Английский флот безраздельно владел морем, но зимою был бессилен. Нерешительность генерала Кнорринга помешала продиктовать неприятелю мир в завоеванной столице.

Из старших начальников Багратион с блеском поддержал свою шенграбенскую репутацию (мы знаем, что после Ледяного похода он был отправлен на Дунай к Прозоровскому). Выдвинулся Баклай де Толли, прославились Каменский и Кульнев. Этот последний со своими Гродненскими (ныне Клястицкими) гусарами зарекомендовал себя бесподобным начальником авангарда — бодрствуя за всех и оказал армии неоценимые услуги.

Война велась незначительными силами на громадном фронте в сильно пересеченной местности и имела характер партизанской борьбы в большом масштабе. Довольствие войск всю войну было ниже всякой критики. Злоупотребления в провиантской части были невообразимыми, и войска зачастую были вынуждены питаться ягодами, кореньями и бывшими оба лета обильными грибами. Больших сражений не было. В самых крупных боях, как Оровайс и Ратань, участвовало 6–8 тысяч бойцов с каждой стороны. В отличие от шведской войны в царствование Екатерины, флот в обе кампании не играл никакой роли, ввиду четверного превосходства в силах противника.

Единственной сохранившейся до наших дней боевой наградой за эту войну является поход за военное отличие, пожалованный 34-му пехотному графа Каменского Севскому полку. Кроме Севского пехотного полка поход за отличие имеет и 26-ой пехотный Могилевский.

Третья война с Францией

Эрфуртское свидание 1808 года явилось апогеем дружбы двух Императоров. Вскоре после него эта дружба стала идти на убыль и с 1810 года отношения между Александром и Наполеоном совершенно испортились.

Примкнув к континентальной системе. Император Александр наложил на Россию совершенно непосильные для нее и невыполнимые обязательства. Рубль обесценился на три четверти, и экономическую жизнь страны разбил бы полный паралич, если бы торговля с Англией, вопреки всем договорам с Наполеоном, не поддерживалась бы, правда, в минимальных размерах. А это обстоятельство давало Императору Французов повод жаловаться на неискренность и фальшь своего эрфуртского союзника.

В 1809 году Александр I еще помог Наполеону, правда, в очень скромных размерах, посылкой 20-тысячного обсервационного корпуса на Волынь к австрийской границе (Франция вела тогда войну с Австрией). За эту помощь, не потребовавшую пролития русской крови, Россия получила Восточную Галицию (Тарнопольскую область). Но в следующем году франко-русской дружбе наступил конец.