СЛВ 2 (СИ) - Сергеев Артем

Парень сделал огромную ошибку, выпустив её из поля зрения. Всё же фанатики слишком полагаются на себя, на свою веру и поэтому склонны недооценивать других. Точнее, переоценивать себя и того, кто даёт им силу, но тут по-другому никак. Лара с быстротой, недостижимой для обычного человека, кинулась в обход холма, отведя таинникам глаза и заставив не слышать себя. Через минуту она уже стояла в том самом распадке, шагах в пятнадцати от лихорадочно собирающихся людей и отчаянно ругала сама себя всеми плохими словами, какие только знала. Ну вот чего ей стоило, дурынде, не сделать так с самого начала, к чему эта беспечность?

Монахи шустро собирались, их командир всё так же крепко прижимал к себе мычащего что-то негодующего отца Савву и отпускать его пока не собирался. Он чутко прислушивался и присматривался к холму, готовясь в случае чего или выполнить свою угрозу, или отступить вместе со всеми. Лара тоже ждала шевелений, раскручивая себя и готовясь перехватить всех троих сразу. Ей и надо-то две-три секунды, не больше, была бы возможность, а она точно будет, в этом Лара не сомневалась, не поползут же они к лодке в обнимку, в самом деле.

Дело уже было почти на мази, двое монахов вышли вперёд, закрывая своими телами своего командира, а тот одним рывком развернулся и закинул себе на спину отца Савву, легко и быстро, как волк закидывает овечку, Лара выдохнула чуть слышно и начала было магичить, но тут полузадушенный и все ещё плохо соображающий поп пришёл в себя. Дико вращая глазами и что-то взмемекнув, он дотянулся до голенища, одним движением вытащил оттуда узкий нож и всё тем же движением воткнул его своему захватчику прямо в почку.

Парень выгнулся, удивлённо развернулся к отцу Савве и тут же умер, получив второй удар от него снизу вверх под подбородок прямо в мозг, а взбешённая до самого предела Лара так приголубила двоих оставшихся, что они попадали на месте, даже не поняв, что происходит. Поп упал было вместе с ними, но тут же подскочил на месте, ошалело размахивая ножом во все стороны, а Лара устало вышла к нему из кустов.

— Ну что же вы, отец Савва, — бесстрастным и ровным голосом, в котором только экипаж «Ласточки» мог бы распознать сильнейшее, смертельное разочарование, произнесла она. — Сказано же было, добро и любовь. Хотя спасибо, конечно, без вас бы я не управилась, уж очень хитрые попались злодеи, как они нас ловко. Мне глаза отвели, надо же, давно такого не было. Я уже думала всё, попалась. Вот так оно всё и бывает, святой отец, спасли вы нас, да и не только нас. Всё село, можно сказать, экипаж да меня.

Она говорила и говорила, убеждая отца Савву в правильности его поступка, а сам присела на корточки перед убитым, с горечью посмотрев в его светлые, немного удивлённые глаза. Что ж ты мне раньше не встретился, попеняла она убитому, я бы тебе мозги прочистила, к делу бы пристроила, а теперь вот всё. Лара вздохнула и провела пальцами по его глазам, некуда им было теперь смотреть, и выпрямилась.

Отца Савву начало понемногу колотить, но он еще не отошел и от удара, и от схватки, и эльфийка поспешила действовать. Первым делом она бросилась убирать мёртвое тело, с глаз долой из сердца вон, и повинуясь ей, все корни подземные на расстоянии двух шагов от убитого пришли в движение. Рыхлый песчаный грунт чуть раздался в стороны под телом, и через минуту на поверхности остался лишь разодранный в клочья камуфляж, оружие, амулеты и немногочисленные личные вещи.

Поп размашисто наложил на себя знамение, выронив из рук окровавленный нож, и Лара заметила, что легкое свечение и не думало угасать, а даже немного усилилось. Это хорошо, успокоенно подумала эльфийка, значит, внутреннее убеждение осталось, не хватало мне ещё и ему тут мозги чистить.

— Господи, прости, — выдохнул поп, тоже с удивлением разглядывая усилившееся свечение. — Господи, помилуй мя, грешного. Выхода не было, господи, ты же всё видишь, ты же не забрал от меня знаки внимания своего! Только за други своя, за село и за людей, от отчаяния ударил, господи! Зла много бы наделали вельзевулы сии, остановить их надобно было!

— А ну-ка соберитесь, отец Савва, — тут же перебила его стенания, которые легко могли перейти в ненужную сейчас истерику, Лара. Причём самым деловым, строгим и язвительным голосом. — Вы знали, куда мы идём и зачем. Это вам не дома на кровати духом возмущаться. Или вы надеялись всю жизнь свою без врагов прожить?

— Правда ваша, — глухим, надтреснутым голосом произнес поп, отстранённо рассматривая оставшиеся от убитого вещи. — Я понимаю. Я должен идти до конца, это моё решение. И я уже не отступлю, даже не думайте. Я поступил правильно, я поступил единственно верно, а чувства мои пусть при мне и останутся. Если жив останусь, в монастырь уйду для вечного покаяния. А про духом на кровати возмущаться это вы не в бровь, а в глаз.

— Меч свой подберите, — указала ему Лара на брошенный нож и занялась делом, принявшись перебирать и складывать в свою безразмерную сумку найденные и снятые со всех троих амулеты. Она ловко укладывала их по как раз для этого и предназначенным кармашкам, стараясь учесть и нивелировать взаимное воздействие амулетов друг на друга. Оценивала, поражалась невиданному ранее уровню работы, но постепенно успокоилась и мысли её снова перепрыгнули на отца Савву.

Чувства у него, видите ли, кто бы о моих чувствах подумал, хотя бы раз за сто лет, мысли под монотонную работу текли легко и ровно. Ещё одна смерть, чёрт бы их всех побрал, только и всего. Сколько их было и сколько их ещё будет, и ведь не самого человека жалко, а упущенных возможностей для него. Ну почему этот парень не оказался среди этих двоих выживших, дрянь ведь людишки, без вариантов, вот им жить незачем, слова бы отцу Савве не сказала. И вообще, чего это я на него взъелась-то так, он-то откуда знал, он молодец. Действовал решительно, смело, не растерялся, в другой ситуации спас бы всех, и положиться на него можно.

— Спасибо вам, отец Савва, — вдруг неожиданно для самой себя сказала Лара. В конце-то концов, её тараканы в голове — это её личное дело, не хватало только сейчас смертно обидеть соратника и сбить его с пути своим непонятным отношением. — А война, она всегда такая. Потом привыкаешь. Мне-то полегче было, я своего первого с перепугу великого убила.

— Так и я с перепугу, — криво ухмыльнулся в ответ поп. — Испугался очень, а что-то делать было надо. Не мог я допустить, чтобы они ушли отсюда, мной прикрываясь. И впредь прошу — не надо из-за меня на уступки злодеям идти, хорошо?

— Ну, мне виднее, — Лара наконец уложила все амулеты по местам и поднялась на ноги. — А теперь давайте утвердимся в правильности дел своих тем, что вот этих двоих разговорим. Есть у меня ощущение, что расскажут они нам много нового и интересного. Да такого, отец Савва, что как бы нам потом друг дружку от них оттаскивать не пришлось, ножи отнимая. Выбирайте, просто разговорим, или как с Колькой-пришлым поступим?

— Не надо, — содрогнулся отец Савва, уж слишком свежи и ярки были его воспоминания. — Если б не этот подлец, не смог бы я сегодня убить, точно говорю. Не надо.

— За всё в этой жизни надо платить, если вы ещё не поняли, — наставительно сказала ему Лара. — А вот ушли бы утром в соседнюю комнату, и плыли бы сейчас в лодочке. Зато совесть чистенькая и руки. А я бы за вами по бережку бежала да переживала, как вы там?

— Хватит, — наконец улыбнулся ей отец Савва. — Ежели предначертано бысть мне монахом воинствующим да взять меч в руки, то возьму его без радости и лишь на время малое. Но и прятаться, чтобы духом возмущаться в уединении уютном, уже не буду. Я свой путь выбрал, и что мне предстоит превозмочь и в чём запачкаться, понял.

— Хорошо, — Лара повернулась наконец к лежащим на земле и лишенных оружия и амулетов телам. — Ну, двое из ларца, кто из вас больше знает? Кто прожил подольше и увидел побольше, тому и речь держать.

Один из лежавших на земле кивнул ей головой, а второй показал на него же пальцем. Да и с виду этот головорез выглядел повнушительней и постарше, так что ошибки можно было не бояться. Лара попросила отца Савву сходить в лодку, забитую пожитками и поискать складные стулья и стол, ведь были же, и приготовилась записывать. Выложила на стол свою тетрадь, вечный магический карандаш и приободрила поднявшегося на ноги старшего злодея.