Никому не говори… - Карен Робардс

Она хочет этого, а там будь что будет, твердо сказала она себе. Она сделает это. Ляжет с Мэттом в постель.

Все остальное потом.

Вынув ключ, Мэтт отпер дверь и открыл ее, пропуская Карли вперед.

Она сделала глубокий вдох и вошла.

Глава 25

Квартира была маленькая, состоявшая из одной прямоугольной комнаты, ванной и крошечной смежной кухни.

Когда Карли переступила порог и Мэтт закрыл дверь, ничего другого она не заметила. Он не включил света, хотя выключатель был рядом. Карли не сомневалась, что он сделал это нарочно, и от страха у нее подогнулись колени. Но она справилась с собой и прошла вперед, сделав вид, что ее вовсе не беспокоит полумрак, рассеиваемый лишь полосками света, пробивавшегося сквозь неплотно задернутые шторы.

В комнате было прохладно благодаря встроенному в заднюю стену кондиционеру. Пол покрывал светлый ковер. Мебель была самая простая: кресло, явно состоявшее в родстве с двумя «реклайнерами», стоявшими в доме Мэтта, потертый диван с обивкой из коричневого твида, а также стол, лампа и телевизор, располагавшиеся ближе к двери. Всю вторую половину комнаты занимала кровать королевских размеров. Рассматривать ее Карли побоялась. А вдруг она там увидит цепи и наручники, вделанные в изголовье из темного дерева?

В конце концов, это логово холостяка. Единственное в городке место, где можно реализовать свои сексуальные фантазии. Кто знает, чем он тут занимается?

Карли с огорчением и замиранием сердца поняла, что она не имеет ни малейшего представления о том, как ведет себя в постели взрослый Мэтт, шериф Бентона.

— Ну вот, я так и знал, что что-то забыл, — сказал Мэтт. Он по-прежнему стоял за ее спиной, и Карли обернулась к нему, радуясь тому, что у нее есть предлог не смотреть на кровать. Но тут же заметила взгляд темных глаз, в которых горело лукавство. И желание. Это сочетание делало Мэтта невероятно сексуальным.

—Что?

— Я оставил дома плетки и цепи.

Карли на мгновение задумалась, а потом прищурила глаза.

— Не смешно.

И все же ей пришлось улыбнуться. А потом она почувствовала, что почти совсем успокоилась. Рядом с ней стоял высокий, смуглый и красивый жеребец-производитель, мечта любой женщины, и все же это был Мэтт. Ее Мэтт — защитник, насмешник и старший друг, который видел ее насквозь.

Если он окажется извращенцем, что ж, ей придется с этим смириться.

Мэтт слегка улыбнулся и взял ее за руку. Рука была теплой, сильной и до боли знакомой; Карли уцепилась за нее, как утопающий за спасательный круг, и позволила подвести себя к кровати. Когда она остановилась у изножья и Мэтт посмотрел ей в лицо, у Карли снова бешено забилось сердце. Что дальше? Она снова начала нервничать.

Сейчас они разденутся, и…

— Посмотри вверх, — велел он.

О боже… Ладно, она на все согласна. Если он хочет что-то сделать с ней, пока она будет смотреть вверх, пусть делает.

Она подняла взгляд и увидела грязноватый потолок, отделанный белой плиткой. В углу висела паутина. Слава богу, паука Карли не заметила. Когда ничего не случилось и ей надоело ждать, Карли снова взглянула на Мэтта. Он следил за ней с лукавой улыбкой. Кровать, накрытая самым обычным стеганым одеялом бурого цвета, была совсем рядом, но Карли изо всех сил старалась не смотреть на нее.

— Ну и что?

— Зеркала нет. Видеокамер тоже. И глазков, через которые можно подсматривать. Ничего особенного. — Он усмехнулся и покачал головой. — Ну и воображение у тебя.

Карли тут же ощетинилась:

— Я вовсе и не думала…

— Еще как думала. — Его глаза блеснули в темноте. Мэтт взял ее за обе руки. — К твоему сведению, я главным образом смотрю здесь спорт по телевизору. Дома мне до пульта не добраться.

Карли смерила его настороженным, недоверчивым взглядом.

— Да, пожалуй…

Ложь была красивая, даже благородная. Но платить за ангар с квартирой ради того, чтобы смотреть спорт по телевизору…

— Впрочем, я давненько здесь не был, — добавил он. Вот этому она сразу поверила. На деревянных поверхностях скопилось немало пыли.

— Вот и хорошо, — не успев подумать, сказала Карли.

Ну и зачем она это сказала? Чтобы дать ему понять, что рада тому, что в его сексуальной жизни наступил перерыв? И какое ей вообще до этого дело? Но, с другой стороны, кто в такой ситуации смог бы сохранить ясную голову?

Во всяком случае, не она. Сейчас она могла думать только о кровати, о том, как Мэтт опрокинет ее на эту кровать и…

— Ладно, — поспешно сказала Карли, решив поскорее покончить с этим, пока Мэтт не сбежал, пока не рухнула крыша, не началось землетрясение или не случилось еще что-нибудь, что непременно им помешает. — С чего начнем? — деловым тоном спросила она.

В этот миг Мэтт подносил ее руку к губам. Он замер, посмотрел на Карли, улыбнулся своей сексуальной улыбкой и поцеловал ладонь. Карли следила за ним как зачарованная. Когда влажные губы Мэтта коснулись ее кожи и она ощутила его дыхание, покалывание щетины, пробившейся на щеках и подбородке, сердце ее замерло, потом ухнуло куда-то вниз. Она с трудом перевела дух, только сейчас осознав, что забыла дышать.

— Не знаю, — серьезно ответил он, положил ее руки себе на плечи, слегка обнял за талию и притянул к себе. Глаза Мэтта еще смеялись, но в них горело пламя, у губ залегла чувственная складка, и при взгляде на него у Карли сладко заныло под ложечкой. — Я думал, что сниму рубашку с тебя, а ты с меня. А потом мы бы сняли друг с друга брюки… что-нибудь в этом роде.

— Звучит неплохо, — срывающимся голосом прошептала Карли.

— Кстати, — заметил Мэтт, взявшись за край ее рубашки и приподняв его, — почему она у тебя надета наизнанку?

— О боже…

Карли оглядела себя, не в силах собраться с мыслями. Теплые ладони Мэтта гладили ее живот, бока, а затем и мучительно медленно потянулись к изнывавшим по ласке грудям, поднимая блузку все выше и выше. Конечно, та была надета наизнанку. Вместо бабочек, вышитых на темно-синем фоне, она видела красные, розовые и зеленые нитки. Карли одевалась так быстро, что ничего не замечала и ни на что не обращала внимания, потому что…

— Энни! Я думала только об Энни.

— Эй, ты же слышала слова Барта. С ней все будет в порядке. — Голос Мэтта был низким, хриплым, а в глазах горело темное пламя. У Карли пересохло во рту.

— Знаю. Теперь. А тогда…

Ладони Мэтта наконец нашли ее груди, погладили их и чуть сжались. Карли тихо ахнула. Мэтт наклонился и крепко поцеловал ее… Если он хотел отвлечь Карли от тяжелых воспоминаний, то он своего добился.

Когда Мэтт прервал поцелуй и снял с нее блузку, у Карли кружилась голова, перехватывало дыхание и дрожали колени. Только заметив взгляд Мэтта, обращенный на ее грудь, она поняла, что стоит перед ним в одном лифчике и джинсах.