Всё под откос, или Я выпита до дна - Юлия Шилова

– Маша, ты очень красивая. Даже когда не накрашена, как сейчас. Так ты более естественна.

Мы зашли в уютный зал. Николай провел меня за столик и помог сесть.

– Здесь очень хорошая кухня. Для настоящих гурманов. На мой вкус, самое лучшее блюдо здесь – это «колдуны».

– Колдуны?

– Да, «колдуны». Это пельмени с грибами, запеченные в сметане.

– Чудное название!

– А еще тут готовят любимое блюдо Екатерины Второй – запеченную осетрину, фаршированную грибами. Тут огромный выбор старорусских напитков – морс, квас собственного приготовления.

– Я бы хотела выпить что-нибудь покрепче, чем квас.

– Есть и покрепче. Медовуха, клюква, настойки – от анисовой до яблочной. Они очень вкусные, поверь.

Когда стол был накрыт, Николай налил мне полный бокал анисовой настойки и сочувственно произнес:

– Давай помянем твою бабушку.

– Давай.

Я выпила настойку до самого дна, совершенно не почувствовав горечи. Перед глазами возник Илья, только не такой, каким сделала его болезнь, а полный сил и здоровья. Он улыбался и манил меня к себе. Я закусила губу, чтобы не заплакать.

Николай, почувствовав мое настроение, слегка приобнял меня за плечи и вновь наполнил мой бокал.

– Спасибо, – машинально поблагодарила я его и тяжело вздохнула.

Глава 21

Минут через пять выпитая настойка дала о себе знать. Тяжесть, сковывающая мое сердце, постепенно отступила. Я заулыбалась и стала поддерживать ни к чему не обязывающий разговор с Николаем. Когда нам принесли кофе, Николай извинился и вышел в туалетную комнату. Я посмотрела на часы и вдруг почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд.

За столиком у самого входа сидел мужчина, показавшийся мне смутно знакомым. Я напрягла память и моментально узнала его. Это был Батон. Тот самый Батон, с которым мы расстались в коттеджном городке при более чем странных обстоятельствах. Этот придурок заставлял меня искать какие-то деньги, при этом не уставая повторять, что я – любовница Валета.

Перехватив мой взгляд, Батон махнул мне рукой, затем встал и, заметно хромая, подошел к моему столику.

– Вот так встреча! Не думал, что ты живая, – сказал он, бесцеремонно усаживаясь на место Николая.

– Как видишь. Совсем не хочется умирать молодой и красивой, – усмехнулась я.

– Ты потрясно выглядишь. Я смотрю, из инкубаторской курицы превратилась в довольно респектабельную даму. Откуда такие изменения?

– Устроилась на высокооплачиваемую работу.

– Подскажи, где так хорошо платят. Может, и меня возьмут?

– Там конкурс. Хромых не берут, – улыбаясь, ответила я и, вызывающе посмотрев на Батона, поправила бриллиантовые серьги.

Батон изменился в лице.

– Если бы ты только знала, сука, как я тебя ненавижу!

– У нас обоюдная неприязнь. Я отношусь к тебе ничуть не лучше.

– Скорее всего, ты устроилась шлюхой, хотя для шлюхи у тебя слишком дорогой прикид. Впрочем, твой спутник может и не такое оплатить.

– Ты его знаешь?

– Видел несколько раз по телевизору. Крупная рыбешка. Эдакий финансовый олигарх. Нормального мужичка ты себе отхватила. Сколько он платит за ночь?

– Достаточно, чтобы чувствовать себя уверенной в завтрашнем дне.

Я положила свою руку на руку Батона и, доверительно наклонившись к нему, произнесла:

– Батон, мне кажется, пора нам познакомиться поближе. Как ты посмотришь на то, чтобы провести несколько часов вдвоем?

– Не понял, – вытаращил глаза Батон.

– Мы с тобой так давно знакомы, а еще ни разу не встречались в интимной обстановке. Тебе представляется такая возможность.

– Ты шутишь или решила надо мной поиздеваться?

– Разве ты видишь на моем лице улыбку? Я говорю вполне серьезно.

Увидев, что в зал вошел Николай, я быстро убрала руку.

– Вали за свой столик. Мой папик на горизонте. Я постараюсь как можно скорее от него отделаться. На стоянке мой фиолетовый «Опель». Держи его в поле зрения и дожидайся меня.

Подошедший Николай с недоумением уставился на Батона. Я улыбнулась и проворковала:

– Николай, знакомься. Это близкий друг моего покойного мужа.

Николай с трудом выдавил улыбку. Батон встал, извинился и пересел за свой столик.

– Маша, прости, что так долго. В фойе встретил хорошего знакомого, пришлось решить несколько коммерческих вопросов. Работа – такая штука, что, даже обедая, нельзя толком расслабиться.

Посмотрев на часы, он заметно занервничал.

– Коля, что-то не так? – поинтересовалась я.

– Маша, даже не знаю, что делать, – произнес Николай подавленным голосом.

– Что случилось?

– Понимаешь, я думал, что ты улетела в Германию, и поэтому распланировал свой день немного по-другому. Я не ожидал встретить тебя на набережной. Через час я должен быть на экстренном, очень важном для меня совещании. Может, мне на него не ходить? Нет, боюсь, что в этом случае последствия могут быть самыми непредсказуемыми. Мне так не хочется оставлять тебя одну…

– Боже мой, о чем ты говоришь! Поезжай на свое совещание и ни о чем не думай. Я прекрасно знаю, что такое работа. Мой покойный муж был солидным бизнесменом, он научил меня с уважением относиться к работе.

– Машенька, меня никто не понимает так, как ты. Ты даже не представляешь, какая ты бесценная женщина!

– Поезжай, Коля, конечно, поезжай, тем более что у меня умерла бабушка и мне некоторое время хочется побыть одной. Совсем одной, понимаешь? Мне никого не хочется видеть. Мне надо тщательно обдумать все, что произошло, прокрутить все события в голове. Может, я смогу выстроить их в логическую цепочку. Мне сейчас очень плохо, так плохо, что ты даже не представляешь…

– Значит, я должен быть рядом с тобой.

– Нет. Мне нужно побыть одной. Не злись и пойми меня правильно. Все свои невзгоды и неприятности я привыкла переживать сама.

Николай рассчитался с официантом за обед и, рассыпаясь в извинениях, ушел. Я с облегчением вздохнула и пересела к Батону. Он заказал шампанское и стал развлекать меня анекдотами. Вполуха слушая его, я с интересом посматривала по сторонам. Напротив нас сидела молодая женщина с девочкой лет пяти.

Девочка прижимала к груди плюшевого медведя с разводами на грязно-белой шкурке. Присмотревшись к игрушке повнимательнее, я почувствовала, как сильно заныло сердце. Это был тот самый медведь, которого подарил мне отец в день смерти матери. Я бы узнала этого медведя среди тысячи, потому что спала с ним всю сознательную жизнь. Боже мой, ну почему я забыла взять его, когда приезжала за фотографией?!