Рыцарь в старшей школе - Дмитрий Ш.

Принцесса СиСи — С занудой?

Алиса и бублик — Я заранее сочувствую твоему жениху. С гоблином!

Чернушка — Тайно убил одну из преследующих его учениц Святой Анны. Труп спрятал в школе. Ночью вернулся, перенёс тело за стадион, вглубь парка, где и закопал. Поэтому сильно устал и не выспался. А ещё, не успел поужинать.

Принцесса СиСи — Чернушка, у меня тут есть на примете один достойный твоих талантов парень. Хочешь с ним познакомлю?

Кексик с изюминкой — Может, подрался? С бандитами. Наткнулся на них, когда возвращался из школы. Он же на такси ездит. Увидел, как те совершают преступление и…

Крошка Ви — Надо всё же попросить президента школьного совета проверить кухню. Что-то не то с компотом. Яблочки забродили, не иначе.

Нитка — Я только чай пила.

Крошка Ви — Яблоками пах?

Белый кролик — Тёмный гоблин со вчерашнего дня территорию школы не покидал. Избил одиннадцать человек, не получив ни царапины. После ушёл в подвал и оттуда не возвращался. Инфа 100 %.

Алиса и бублик — (ОоО)

Нитка — (о_о)

Крошка Ви — (о_о)

Принцесса СиСи — (='.'=)

Шляпка Дианы — (='.'=)

Кексик с изюминкой — (о_о)

Чернушка — (*з*)

Алиса и бублик — Белый кролик. Откуда знаешь?

Белый кролик — Белый кролик знает всё.

«Белый кролик покинул чат»

Алиса и бублик — Кто что думает?

Чернушка — Предлагаю пытать Белого кролика.

Нитка — Может, расспросить?

Чернушка — Можно и расспросить. Но потом пытать! Она знает то, чего не знаем мы. И не поделилась фоточками! (╯°益°)╯彡┻━┻

Следующие три дня ничего особенного не происходило. Не считая того, что дома меня пытались убить. Встреча с сёстрами оказалась страшнее, чем с Ледяной ведьмой. Она одна, а этих четверо. Занятия в школе шли своим чередом. В клубе, вопреки опасениям, всё было спокойно. Эмма Фаулер словно забыла о нашем поединке. Даже забеспокоился, не потеряла ли память? Но благоразумно не стал расспрашивать. Я не опаздывал, она не придиралась. По словам постоянных членов команды, вела себя как обычно. Вопрос цвета контактного комбинезона больше не поднимался. Ни ею, ни девушками. Вроде как доказал свою силу, дающую право на некоторые привилегии. Но это была лишь видимость взаимного негласного принятия нового порядка.

У меня появилась отдельная площадка для упражнений. Собственная, крайне облегчённая программа тренировок. Такое впечатление, вольная. Хочешь, — занимайся, не хочешь, — не занимайся. По сути, тренер от меня ничего не требовала. Дала учебник по фехтованию и махнула рукой, мол, делай что хочешь. Ни строгого надзора, ни советов, ни наказаний.

Бегал я тоже отдельно от остальных. В одиночестве посещал турник. Но, в конце каждой тренировки участвовал в обязательном спарринге с членами команды. В режиме, сначала один против каждого, по очереди, а затем, одновременно против всех. В отличие от меня, их она натаскивала основательно. Устраивала разбор ошибок. Давала рекомендации. Учила противостоять тем или иным приёмам. Разжигала злость, заставляя выкладываться на полную. Давала возможность осознать свои сильные и слабые стороны. Получить опыт схваток с заведомо более сильным противником.

Из-за этого мне приходилось тяжело. Нужно было стараться, чтобы оправдать ожидания тренера и команды, которые почему-то видели в рыцаре несокрушимую машину смерти, а не обычного, живого человека. Между нами, словно выросла невидимая стена. Ученицы оказались на одной стороне, а я на другой. Они вместе общались, веселились, занимались, ходили на занятия, бегали, отрабатывали удары. Делились проблемами и помогали их решить. А я был один. Почти. Даниэль и Кейси по мере возможностей скрашивали моё одиночество, свободно переходя с одной стороны невидимой стены на другую. Не замечая её. Чувствуя себя комфортно по обе стороны. Но, поскольку большую часть времени выполняли групповые задания, оставаясь с командой, с ней же и проводили большую часть времени.

Было неприятно смотреть, как Даниэль стоит в кругу девчонок и оживлённо с ними разговаривает. Время от времени непринуждённо смеясь. Когда я подходил ближе, разговор как-то сам собой прекращался и девушки разбегались по своим делам. Между нами стала чувствоваться некоторая неловкость. Возникало подсознательное ощущение, будто мы слишком разные. Пару раз столкнувшись с таким отношением, больше уже не подходил.

Не умея применять мягкую силу и не обученный обезвреживать противника без нанесения критических повреждений, продолжил серию сплошных побед. Действуя так, как привык. Максимально просто и эффективно. В играх такой подход отлично срабатывал. Однако здесь я сражался против своих, а не чужих. В этом была огромная разница.

Чамар поставила условие, если хочу навсегда получить в собственность Созвездие Оракула, сделанное ею собственноручно, с автографом, с кучей экспериментальных примочек, то не должен был допустить ни единого проигрыша. Эта навязчивая идея глубоко запала ей в душу, пустив разветвлённые корни. Достижение заявленной цели стало для неё даже важнее, чем для меня. Обдумав, решил попробовать. Да, звучит амбициозно, но в моём духе. Разве не этим занимался в играх? Сбором крайне редких, а ещё лучше уникальных достижений. Так что же изменилось? Сама игра, цель или инструмент её достижения? Я впервые начал задумываться над столь серьёзными вещами. Проецировать нереализованные желания не из реального мира в виртуальный, а наоборот. Поведение сокомандников только ускорило поиск ответа на вопрос, — Если стану непобедимым, буду ли счастлив? Будут ли меня больше любить? Добьюсь ли всеобщего признания?

Одно обстоятельство наложилось на другое. Возможно, перестарался в схватках с девушками, пытаясь доказать свою силу. Не подумал об их чувствах. О том, как они видели эту ситуацию. О неравном отношении тренера к разным членам одной команды. Об их растущих обидах.

Выйдя из душа после очередной тренировки, в одном полотенце, обёрнутом вокруг бёдер, прошёл в раздевалку. Не торопясь. Спешить было некуда. Я остался последним, вся команда уже разошлась по домам. Поскольку мужской душевой в школе Святой Анны изначально не предусматривалось, время использования женской разделили между мальчиками и девочками. Очень даже неравноценно, но жаловаться мы не посмели. Их было больше, и они сильнее. В большом помещении я находился один. И