На тревожных перекрестках - Записки чекиста - Станислав Ваупшасов

Мне довелось руководить несколькими операциями подобного рода. На моих глазах росли кадры испанских контрразведчиков. Такие талантливые офицеры, как Ортис, стали оплотом народа на незримом фронте борьбы против пятой колонны и добивались в своем деле замечательных результатов.

В кольце неудач

Республика теряет города. — Рекомендации советника Малино. — Герои реки Эбро. — Досадное отступление. — Нерасторопность высшего командования.

На фронте продолжались ожесточенные бои, 14-й партизанский корпус принимал непосредственное участие во многих операциях. Как и прежде, мы отправляли в тыл врага или встречали на передовой отряды разведчиков и диверсантов. Большей частью партизаны возвращались с победой, нанеся фашистам значительные потери. Но так обстояло дело далеко не во всех соединениях народной армии.

Республиканскому командованию не хватало твердости, решительности, гибкости и упорства в осуществлении задуманных планов. Боевые силы и резервы использовались далеко недостаточно и несвоевременно. Эту горькую истину могут подтвердить все советские добровольцы, находившиеся в то время в Испании. Приходилось вмешиваться и на ходу исправлять ошибки, латать прорывы там, где, казалось, никаких советов не требовалось, потому что все было предельно ясно.

Когда мы с Науменко приехали в 35-ю дивизию генерала Вальтера, комдив был занят организацией обороны. Дело в том, что 13-я и 15-я Интернациональные бригады 35-й дивизии приняли на себя удар армейского корпуса марокканцев и их конницы. Обстановка катастрофически осложнялась. Выяснилось, что дивизию обходит большая группа вражеской конницы, сопровождаемой танкетками. Задержать врага могла только артиллерия. Вальтер выехал на позиции гаубичной батареи и стал сам управлять ее огнем. После первых же точных залпов марокканская конница повернула в беспорядке назад.

Однако опасность еще не миновала. Вальтер заметил, как по горной тропе откатывается группа республиканской пехоты, и послал к ней своего адъютанта. Вскоре тот доложил, что отступает сборный отряд 153-й бригады во главе с комбригом. Большинство отступавших анархисты.

Генерал вызвал к себе комбрига и решительно сказал:

— Это что еще за штучки? Почему отступаете без приказа? Остановить отряд! Ни шагу назад!

У комбрига был очень растерянный вид, он, видимо, плохо соображал, что от него требуется. Вальтер еще раз приказал ему занять оборону на высотах и прикрыть единственную в этом месте дорогу.

Наконец комбриг, выслушав, как Вальтер неистово ругал анархистов на польском, русском и испанском языках, пришел в себя, побежал к своему отряду и повел его в горы.

И все же к исходу дня 35-я дивизия вынуждена была оставить Лесэру, а ночью отошла на Абалете дель Арсабиспо. Отходил и 21-й корпус. 34-я дивизия этого корпуса была до предела истощена боями в полуокружении. Только на вторые сутки удалось доставить ей по горным тропам на мулах немного хлеба и по десятку патронов на бойца. Соседние 70-я и 27-я дивизии также пятились под натиском франкистов.

Нам с Науменко надо было прорваться на север через Лериду. Этот город представлял собой как бы ворота в Каталонию. В этом районе наступали наваррский, арагонский и марокканский корпуса противника. Они обладали шестикратным превосходством над республиканскими войсками.

Путь лежал через единственный мост, через реку Сегре, но он был заминирован и мог быть взорван каждую минуту, так как фронт Восточной армии уже был прорван, и республиканские соединения начали общий отход.

— Рискнем, — сказал я шоферу. — А ну-ка газани!

Под сильным артиллерийским обстрелом мы проскочили мост и тут же услыхали позади сильный грохот, от которого больно загудело и зазвенело в ушах. Мы обернулись. Красивый, изящный арочный мост Лериды подскочил вверх, разломился пополам и, медленно опускаясь, погрузился в воду. Рваные осколки металла, рассекая воздух, запели над нашими головами.

Водитель Роберт развил такую скорость, что автомобиль подпрыгнул и сделал восьмерку. Я невольно схватил Роберта за плечи, а он объяснил:

— Товарищ Альфред! Вы же сами приказали газануть. Вот я и газанул так, что теперь не могу остановиться. Мне показалось, будто мост упал в мой багажник.

Вытерев вспотевшее лицо, он спросил:

— А теперь куда?

— В Барселону. Только давай поаккуратнее, брат. В штабе 14-го партизанского корпуса мы застали начальника штаба майора Антонио и крепко обнялись.

— Что тут у вас нового? — поинтересовался я. — Как жизнь?

— Дела невеселы, — вздохнул Антонио. — Вот послушайте.

Он рассказал, что находился на фронте в районе Альканьиса, куда 12 марта прибыл с оперативной группой офицеров начальник генерального штаба Висенте Рохо. Генерал Рохо увидел на фронте печальную картину. 12-й армейский корпус фактически уже не существовал, остатки его соединений беспорядочно отходили на восток. 11-я дивизия прославленного героя республики генерала Листера опоздала к месту прорыва мятежников из-за недостатка транспорта. У испанских военачальников была скверная манера не давать соседям автомашин, если даже они были крайне необходимы для перегруппировки войск, от которой зависел успех всего фронта.

14 марта в городе Альканьисе поднялась пулеметная стрельба: это пятая колонна захватила крепость и открыла огонь по городским улицам. С запада и юга на город двинулась итальянская мотопехота в сопровождении танков. В нем началась невообразимая паника. Отступавшие части 18-го корпуса во главе с полковником Эредия устремились на восток, а значительная часть офицеров штаба сдалась в плен мятежникам. Утром итальянские войска вступили в никем не занятый Альканьис.

Майор Антонио сообщил также о совещании, которое провел генерал Рохо с командным составом Восточной и Маневренной армий 16 марта 1938 года.

В среде бойцов и командиров велись открытые разговоры о невозможности дальнейшего сопротивления, поэтому Рохо гневно обрушился на командующего Восточной армией генерала Посаса и приказал расформировать остатки 12-го и 18-го корпусов, а людей передать на пополнение других частей республиканской армии.

Генерал Рохо сказал также, что по решению главного командования фронт Маэстраего (так назывался по-испански фронт прорыва) ликвидируется. Весь участок обороны к югу от реки Эбро передается боеспособной Маневренной армии. Для формирования резервного маневренного корпуса Рохо приказал командованию Центральной армии, армиям Леванта (восточное побережье Испании), Эстремадуры и Андалузии немедленно выделить и подготовить к переброске по одной пехотной дивизии.