Практикуйся, ведьма - Арилика Валентинова

Да и ухудшает дело присутствие Аслана — отца Эдера. Хотя, я-то знаю, что Эдер биологически — ему не сын…

Размышляя над положением, в которое меня угораздило попасть, я готовила обед. Когда готовишь, кстати, голова, словно, очищается — и думать намного легче. Эдер ушёл сидит тут же — благо комната всего одна, чистит оружие. Ненавижу этот звук — но противный титан, словно не замечает моих косых взглядов. Нарезая морковку, я невольно засмотрелась на него — красивый, он у меня, всё-таки. Чёрные волосы, словно шёлк — собраны в хвост на затылке, точёная фигура, обтянутая в простую белую рубаху, кожаные брюки — у меня аж слюнки потекли…

Странно, но раньше я его почти не замечала, как и он меня. Но в один момент, что-то изменилось, и пока Липа была без сознания, мы узнавали друг друга…

Оказывается, он не такой уж и холодный, как пытается казаться снаружи, просто жизнь у него была тяжёлой. Брата собственного убил…

Странные у них отношения в семье — Аслан женился на… как там её? А, вспомнила, Далиаре — но у неё уже был ребёнок — Эдер. Потом, родился второй сын, который помог мамочке устроить государственный переворот, и предал отца. Но Эдер, встал на сторону пусть и приёмного, но отца. Так они и ушли из Титании — вдвоём…

От мыслей, меня оторвал крик — женский и определённо жуткий… А орать так может только моя сестрёнка…

Эдер, как, собственно, и я — сорвались с места и через мгновение, оказались в комнате Липы….

Картина маслом — Липа на полу, над ней рыжеволосый титан, а она вопит, и пытается вырваться.

Собственно, мне сразу стало ясно, что Аслан к моей сестрёнке испытывает далеко не дружественные чувства, ещё когда он впервые появился в доме. Он тогда чуть взглядом её не раздел, а она сидит, жуёт блинчики и даже бровью не ведёт — вот выдержка!

Наконец, Аслан, явно издеваясь, встал сам и рывком, поднял Липу. Мы застыли в дверях, стараясь не шевелиться — Эдер, кажется, даже дышать перестал, что бы не спугнуть такое интересное действие.

Липа одним, молниеносным движением, выхватила меч из поясных ножен Аслана, и кажеся, попыталась, отрубить себе руку… Правую.

Я пригляделась и увидела, что у сестрёнки на руке, одет тонкий браслет. С камешками- сапфирами, изображающими цветы, наподобие того, что висел на моей руке, только прикрытый длинным рукавом — чтобы сестрица не увидела.

Догадка, что это свадебный браслет — пришла мгновенно, и вызвала у меня откровенный смех… Я повернулась и увидела, что Эдер тоже смеётся, тихонько утирая выступившие слёзы.

— Или ты сейчас же снимешь с меня эти кандалы, или я отрублю себе руку! — злобно заорала Липа, Пристраивая к руке меч. Нас сестра не видела, ибо стояла к нам спиной.

Если бы не самодовольная улыбка Аслана, я бы подумала, что всё это происходит серьёзно.

— Сними! — заорала она, протягивая руку рыжеволосому титану.

Тот не будь дурак, ухватился за руку, рывком, подтянул Липу к себе и поцеловал. Она, кажется, что-то мычала, пыталась его оттолкнуть и даже ударить, но титан стоял на своём, не выпуская её из объятий.

Я потянула Эдера за рукав — мол, не стоит им мешать. Он послушно вышел следом…

Олимпия.

Наверное, правду говорят — от любви до ненависти — один шаг. А если наоборот? Ммм… Этот несносный… мужчина (просто больше ни одного цензурного эпитета придумать не могу), издевается надо мной как хочет! Но замуж я не выйду — тем более, что и браслет, он одел на меня обманным путём. Не говорить же, что я почти согласна была…

Сопротивлялась я, как могла — но у титана явно большое терпение и выдержка. А ещё силища…

Так что, когда он в наглую, присосался к моим губам, я ничего не могла поделать — чем больше я сопротивлялась, тем сильнее он сжимал меня в своих поистине, железных объятиях!

Прекратив вырываться — иначе мне грозило остаться без воздуха в груди, я обмякла в его руках.

И с удивлением констатировала, что мне приятно. Очень приятно. Сразу вспомнилось время, проведённое с ним в доме, построенном в меж — пространстве.

Наконец, он, немного, расслабил захват, и в перерыве между поцелуями я могла материться:

— Сво — лочь ты…

— Ага — согласился Аслан. Правильно, что на правду обижаться?

— Ско-тина — продолжала я.

— Вреди — на — ответил он.

— Сво-лочь — выдала я, после секундного замешательства.

— Милая, ты — поцелуй. — Повторяешься. — Поцелуй.

Нет, а что я могу сказать, если все мысли, даже не цензурные, вылетели из головы?

Определённо, этот рыжеволосый на меня плохо влияет. Гад!

Глава 3

— Ай, ай! Липа, ну не надо так! Больно же!

— Молчи, мужчина! — рявкнула я, и продолжила своё дело.

Вот уже полчаса, как бедняжка — Аслан сидит на полу, а я с остервенением заплетаю ему косы. В смысле много…

На втором десятке, Аслан не выдержал и начала вопить, потом — и вовсе, ругаться плохими словами. Наконец, не выдержав такого напора новых слов, мои уши свернулись в трубочку…

— Я прекращу, только если ты снимешь эту гадость с моей руки! — громко сказала я, одной рукой придерживая недоплетённую косичку, а другой тряся злополучным браслетом перед носом титана. Он вздыхал, матерился, но браслетик не снимал.

— Знаешь, из тебя выйдет хорошая правительница! — наконец сказал он, — Я всегда говорил, что страной нужно править железной рукой. Ай!

Я дёрнула Аслана за волосы, но к несчастью, не выдернула…

А всё потом, что кому-то захотелось косички на голове, вместо причёски. По крайней мере, это мне так Аслан сказал. Но я ему не поверила — сдаётся мне, что это какой-то необходимый ритуал…

Надеюсь, не свадебный?

Под дверью отчётливо кто-то шушукался, но я не обращала внимание, — ибо истязать других — поистине моя профессия! Переквалифицироваться что ли?

— Ладно, — наконец, сдалась я, — Давай так — ты снимаешь браслет и меняешь его на что-то менее броское? Пойдёт?

Конечно, я всё ещё лелеяла глупую надежду, что Аслан всё-таки откажется от своих слов…

— Договорились — обрадовался титан — Давай руку.

Я послушно сунула руку с браслетом ему под нос.

Несколько мгновений, и на моём запястье болтается простая, грязно-серого цвета, верёвочка.

— Пойдёт. — Осмотрев сие творение, выдала я. И снова начала прореживать шевелюру титана.

Деликатный стук в дверь, прервал, снова было начавшуюся перепалку.

— Войдите, — не глядя, сказала я.

В приоткрывшуюся дверь, высунулась тёмная шевелюра Вики.

— Липа, — Извините, что отрываю — сестрёнка хихикнула, — Тебе письмо пришло.