Дорога висельников - Наталья Резанова

– Волки, стало быть, есть? – полюбопытствовал Сигвард.

– Точно. Сейчас-то они сытые, а зимой, бывает, наглеют, – сообщил Ингоз.

– И как же ты одна в лесу с этой напастью справляешься? – Сигвард через его голову обращался к Кружевнице.

– Как с любой другой. Ты же видел. Волки мой дом стороной обходят. Я их гоняю – само получается… когда одну задумку провернешь, другую…

– А эта дрянь, которой ты бедолагу прикончила… вроде не та, что для костра… это и есть твоя новая зажигательная смесь? – припомнил Ингоз давний разговор. – Та, что сама собой вспыхивает.

– Нет, – она с досадой развела руками так, что выпустила поводья, но, спохватившись, снова вцепилась в них. – Этой не получается. Похоже, без земляного масла не обойтись. А его ни здесь, ни в ближайших провинциях не добывают.

– Только в Зохале, – подтвердил Перегрин.

– Это что еще такое? – Ингоз не столько был заинтересован, сколько готов вступиться за честь Открытых Земель, где, оказывается, кроме вина, еще чего-то недоставало.

– Нафта. Природное вещество, исключительно горючее. В некоторых странах ее используют вместо масла для светильников.

– Так почему ж эта вонючка и без нафты загорелась?

– К бутыли фитиль был прикреплен. Ты просто не разглядел. – По тону Кружевницы было слышно, что она сама недовольна подобным объяснением смертоносного фокуса.

Сигвард благодаря службе на границе знал, что такое нафта. И ему оставалось возблагодарить Бога за то, что среди рахманов не нашлось умельца, который додумался бы применить это вещество в военных целях, а не только для плошек и факелов. С другой стороны, если бы такой умелец был при императорских войсках…

Однако стемнело, и даже Перегрин – каким бы зрением он ни обладал – не решился прокладывать путь дальше. Они остановились на ночлег, причем Кружевница отнеслась к требованию расседлать лошадь со всей серьезностью. Зрелище было не для слабонервных. Если б со взрывчатыми веществами она обращалась так же, как с седлом и упряжью, дом в лесу давно бы взлетел на воздух, а лес выгорел.

Перегрин с Ингозом развели костер, и к тому времени, когда Кружевница закончила бороться с поводом, огонь уже разгорелся.

– Если мы не будем спускаться в долину, то дальнейший путь будет очень неудобен, – предупредил Перегрин. – Правда, и короток. Думаю, до старой дороги осталось дня два.

– Мэтр, там же и черт ногу сломит, не то что конь! Скалы, осыпи и все прелести путешествия в горах.

– Надо было пешком идти, я что говорила! – Кружевница принялась за свою вечную песню.

– Мы обсуждали это в монастыре. Но тогда большинство высказалось за обходной путь – в низине.

– Ну, провидец здесь не я…

– Кружевница, не заводись. – Ингоз решил вступиться за Перегрина. – Может, мы тем путем еще будем возвращаться, лошади пригодятся.

– Если они раньше не сдохнут. Коли дальше скалы и осыпи – что они жрать будут?

Подобные разговоры Сигварду уже приходилось слышать. И в прошлой жизни, и здесь, в Открытых Землях. Но нужно было подумать и о другом.

– На этом отрезке пути есть поселения?

– Нет, – ответил Перегрин.

– Только в низине, – уточнил Ингоз.

– Экспедиция получилась еще та. Мы ввязываемся в дурацкие переделки, наживаем врагов с каждым днем и движемся как раз тем путем, который изначально отвергли.

– А ведь командовать поставили тебя, – не преминул заметить Ингоз.

– Верно. Поэтому прекословить мне здесь никто больше не будет. Если кому-то нравится стрелять и взрывать, будет делать это только по приказу. Сайль, это и тебя касается.

– Напоминаю, капитан, – сказал Перегрин, – что наша цель – не стычки с людьми Куаллайда или кого-то ему подобного, а мост.

– Безусловно. И если мы хотим дойти до него, вы будете меня слушаться.

Кружевница молчала, возможно обдумывая очередную пакость. Ингоз вздохнул.

– Ладно, дня два… а там, если мы найдем треклятый мост и взорвем его, Пандольф нас услышит.

– И не только Пандольф, – ответил Сигвард.

Несмотря на свою склонность к преувеличениям, Ингоз не соврал. Предшествующее путешествие, если не считать отдельных неприятностей с убийствами, было сущим удовольствием в сравнении с тем, что ожидало их впереди. Даже Перегрин не казался столь уверенным в себе, как обычно.

– Я был здесь, – бормотал он. – Точно был, но… Вон за той скалой должна быть большая расселина… или нет? Может, это следующая скала…

Расселина была на месте, и приходилось идти в обход, спускаться и снова подниматься, камни сыпались из-под копыт и подошв, и спокойные монастырские лошади начинали рваться с поводьев, как норовистые жеребцы.

Лишь к вечеру судьба смилостивилась над путешественниками, послав им небольшую долину, окруженную холмами, густо поросшими кустарником. Из-за того что пространство было защищено, трава не успела пожухнуть, и можно было не опасаться, что лошади падут от голода – по крайней мере, сегодня. Имелся здесь и ручей. Ингоз выказал умение, которое редко наблюдалось у южан, – он наловил раков. В имуществе Перегрина нашелся котелок, Сигвард нарубил веток для костра, и вся компания отужинала если не сытно, то вкусно.

Общую идиллию нарушила, как обычно, Кружевница. Может, она просто не любила раков. Или ее раздражало то, что ее собственная одежда до сих пор не высохла (она развесила одежду на кустах, а сырые башмаки сбросила, как только путники встали на привал).

Устроившись у костра – очевидно, вид пламени настраивал ее не на мирный лад, а совсем наоборот, – она принялась рассуждать о возможностях, каковые предоставляет наука для развития военного дела, не забывая при этом пнуть суеверные представления о магии. Мол, все заклинания на свете не стоят хорошего бочонка с порохом. Всем было ясно, что метила она в Перегрина, но ответил ей Сигвард:

– Когда я был в германском походе, то слышал рассказы о маге Абрамелине из Вюрцбурга. Говорят, он привел две тысячи рыцарей-призраков на помощь саксонскому курфюрсту, и тот одержал победу в войне. Это было давно, но не так чтоб в незапамятные времена. Лет сто назад.

– И его не сожгли? – с подозрением спросила Сайль.

– Какой же правитель позволит сжечь такого полезного мага? Говорят, к нему и папы, и кардиналы обращались, и граф Уорвик – тот, которого прозвали Делателем королей, – без его помощи не обошелся. А сам Абрамелин – тут по-разному рассказывают – не то помер от старости, не то просто исчез.

– Мудрец гулял вместе со своим учеником по берегу ручья. Внезапно ручей поднялся со своего русла, образовал в воздухе некое подобие арки. Мудрец прошел под ней, после чего ручей вернулся на свое место, а изумленный ученик увидел, что его наставник исчез, – в задумчивости поведал Перегрин.