Величайшая подводная битва. «Волчьи стаи» в бою - Рафаэль Халхатов

Следующий поход в этот район стал для «Блок Айленда» последним. А началось все удачно. В ночь на 1 мая один из патрульных самолетов выследил германскую подлодку и навел на нее эскортный миноносец «Бакли». Лунная ночь позволила накрыть субмарину внезапным шквалом артиллерийского огня, затем командир миноносца лейтенант Брейт Абель таранил ее. Несколько немецких подводников полезли на борт «американца», как в «доброе старое время», на абордаж! Началась рукопашная схватка. Ошарашенные дерзостью врага американские матросы отбивались с помощью ручного оружия, в качестве метательных снарядов в дело пошли снарядные гильзы, посуда с камбуза, кое-кто орудовал кулаками. Драка продолжалась несколько минут. Наконец корабли расцепились и… теперь подлодка нанесла «Бакли» таранный удар, а затем стала уходить в надводном положении на большой скорости. На ней полыхал сильный пожар, из открытых люков вырывались высокие языки пламени. Когда лодка затонула, американцы подобрали из воды 36 немецких подводников, от них и узнали, что потопили U-66 капитан-лейтенанта Герхарда Зеехаузена; 24 члена экипажа субмарины погибли.

Но немцам удалось отомстить. 29 мая в 420 милях от Азорских островов авианосец «Блок Айленд» подкараулила U-549 капитан-лейтенанта Детлева Кранкенхагена. Три торпеды поставили точку в биографии удачливого «охотника» за «у-ботами»: через полчаса корабль затонул. Миноносцам охранения осталось лишь подобрать из воды 951 члена команды. А один из «эскортников» — «Юджин Элмор» — догнал-таки субмарину-убийцу и потопил ее со всем экипажем из 57 человек.

4 июля 1944 года американской поисково-ударной группе, возглавляемой авианосцем «Гуадалканал» (типа «Касабланка») кэптена Дена Гэллэри, довелось захватить германскую подлодку U-505. Она принадлежала к большим лодкам IX-С серии и вошла в строй в 1941 году. Начала успешную боевую работу: потопила 8 судов общим водоизмещением почти 45 тысяч тонн. Но затем удача отвернулась от нее. U-505 уничтожила парусный корабль под колумбийским флагом, а у военных моряков бытовало поверье: пустить ко дну парусник — значит навлечь на себя несчастье. По возвращении из боевого похода на берег списали командира капитан-лейтенанта Акселя-Олафа Лёве — подвело сердце. Первый же выход в море с новым командиром оказался неудачным: самолет противника сбросил на лодку авиабомбу, проломившую прочный корпус. Лодку отремонтировали, но, очевидно, не очень качественно. При первом же погружении «заплата» дала течь, обнаружились и другие неисправности. Команду заподозрили в саботаже, к делу подключилось гестапо. Наконец лодка вышла в поход и… нарвалась на противолодочные корабли союзников. Начались изнурительная погоня и бомбежка. У командира не выдержали нервы, и он застрелился прямо в боевой рубке…

В двенадцатый боевой поход лодку повел обер-лейтенант Геральд Лангс, которому, казалось, удалось поднять боевой дух экипажа, убедить его в будущем успехе. Но на полпути от Канарских островов к Островам Зеленого Мыса «у-бот» обнаружили корабли сопровождения «Гуадалканала». Эскортный миноносец «Шателейн» лейтенанта Дадли Нокса установил с U-505 гидроакустический контакт. С кораблей и самолетов на нее посыпались глубинные бомбы. В это время немцы, не подозревавшие, что за ними началась охота, собрались завтракать. Грохот разрывов, стремительно возникший крен, шум вливающейся в лодку воды вызвали панику у команды, и она передалась командиру. Лангс продул цистерны, и лодка вылетела на поверхность, как пробка. Американцы действовали стремительно и смело. Пока немцы не пришли в себя, к борту лодки подлетел миноносец «Пиллсбери». Подготовленная для подобного случая абордажная команда бросилась на палубу субмарины, захватила в плен 59 деморализованных немцев, один подводник в потасовке был убит. Американцы быстро закрыли клапаны балластных цистерн, обезвредили 15 подрывных зарядов и не дали лодке затонуть. Взятую на буксир U-505 отбуксировали сначала к Бермудским островам, а затем к берегам США.

Трофей оказался просто бесценным: в руки союзников попали две шифровальные машины «Энигма», кодовые книги с шифрами на каждый день, секретные карты со всеми обозначениями и, наконец, акустические торпеды Т-5 «Цаункёниг»!

Подводя итоги сражений в Атлантике в 1943 году, Уинстон Черчилль, выступавший в парламенте с необычной даже для него помпой, порадовал слушателей сообщением о неоспоримых успехах союзников в борьбе с германским подводным флотом. Однако он прозорливо заметил, что борьба потребует еще немалого напряжения сил. И Дёниц действительно готовил союзникам новые сюрпризы.

В 1944 году, когда германские войска и флот несли одно поражение за другим, руководство рейха стало уповать на «чудо-оружие». О вере в чудо российский писатель Михаил Кураев однажды очень верно заметил: «Так уж устроена душа человеческая: когда надежда не находит опоры и помощи нигде и ни в чем, когда последняя беда… надвигается, лишая воли и сил, последним прибежищем души остается вера в чудо». «Чудо-оружием», призванным спасти Германию от разгрома, ведомство Геббельса объявило ракеты «Фау» и реактивные самолеты, тяжелые танки «Королевский тигр» и сверхтяжелые — «Маус», реактивные противотанковые гранатометы и планирующие управляемые авиабомбы.

Таким «чудо-оружием» должна была стать и самонаводящаяся акустическая торпеда Т-5 «Цаункёниг» («Крапивник»). Когда новый вид вооружения прошел испытания и стал серийно производиться германской промышленностью, Дёниц порекомендовал командирам «у-ботов» новую тактику. Ее суть сводилась к следующему: при атаке конвоя предлагалось сначала наносить удар «чудо»-торпедами по эскортным кораблям, а затем обычными парогазовыми расстреливать беззащитные транспорты.

В подобном предложении был резон: акустическая торпеда гарантированно поражала корабль в кормовую часть и если не топила его, то выводила из строя и лишала хода. Транспортные суда оставались в таком случае без прикрытия. Первые атаки немецких подлодок, проведенные с помощью Т-5, застали союзников врасплох. Поэтому захват этих торпед на борту U-505 являлся чрезвычайно важным для противодействия им и совершенствования разрабатываемых в то время союзниками «торпедных ловушек».

Свой вклад в борьбу с новым оружием немцев внес и советский Военно-морской флот.

30 июля 1944 года подводная лодка U-250 действовала в Финском заливе. Утром немцы обнаружили в проливе Бьерне-зунд стоявший на якоре русский сторожевой катер. Им оказался МО-105, командир которого, в нарушение всех инструкций и здравого смысла, встал на якорь и разрешил экипажу обедать. Погода была замечательная: солнце, ни единого облачка, и «отец-командир» разрешил команде катера позагорать и искупаться…

Командир же «у-бота» капитан-лейтенант Вернер-Карл Шмидт наблюдал в перископ за беззаботными русскими более двух часов. Сначала с удивлением, затем с раздражением, но когда они еще и стали нырять в воду с борта катера, он очень разозлился на этих «курортников» и выпустил по ничтожной цели торпеду. Взрыв разорвал деревянное суденышко на части; из 26 человек экипажа в живых осталось семь человек.

Торпедировав «Мошку», Шмидт неблагоразумно остался в этом же районе. Он не имел серьезного боевого опыта — вывел субмарину лишь во второй боевой поход, а потопленная скорлупка русских была первым «судном», пущенным им на дно. Кстати, в штаб капитан-лейтенант радировал о потоплении сторожевого корабля! В подводном флоте Шмидт оказался против своей воли. Начинал он офицером надводного флота, служил на легком крейсере «Кенигсберг». Жажда подвигов во имя фюрера увлекла его в авиацию. Сначала на гидросамолете, затем на бомбардировщике он совершал разведывательные полеты и минные постановки в Северном море, бомбил Лондон, Ливерпуль, Глазго, Белград, Суэц, Александрию, Москву. Был награжден Железным крестом с Дубовыми листьями. А в 1942 году его направили на курсы командиров «у-ботов», после чего он получил в командование строившуюся в Киле U-250.

В тот день, когда Шмидт уничтожил русский «сторожевик», неподалеку производил траление 12-й дивизион катеров-тральщиков советского Балтийского флота. Ему были приданы два катера-дымзавесчика, чтобы в случае обстрела с берега прикрыть тральщики завесой. В 19.06 с одного из катеров, КМ-910, обнаружили перископ. Дымзавесчик имел на вооружении всего один пулемет «максим», но его командир главный старшина В. Павлов не растерялся, он стал циркулировать вокруг перископа и одновременно выпускать ракеты, чтобы привлечь внимание находившегося рядом в дозоре «охотника» МО-103 (рации на КаэМке не было). Один раз Павлов даже увидел немецкую подлодку сквозь толщу светлой воды на небольшой глубине!

Через пару минут подлетел «охотник» под командованием гвардии старшего лейтенанта В. Коленко. Получив сообщение о присутствии подводной лодки противника и тут же обнаружив ее гидроакустической станцией, в 19.15 МО-103 вышел в атаку и сбросил на U-250 серию глубинных бомб. Глубины моря здесь составляли максимум 30 метров, поэтому промахнуться было трудно. На поверхности появились воздушные пузыри и масляное пятно. Коленко сбросил еще серию глубинных бомб. В районе атаки из глубины появился огромный пузырь воздуха, всплыли матрасы, подушки, а затем показались и головы немецких подводников. Взрыв глубинной бомбы проломил корпус U-250, и Шмидт, недолго думая, отдраил люк боевой рубки и покинул умирающий «у-бот» вместе с теми, кто находился рядом с ним: двумя офицерами и тремя матросами. Об остальных 46 подводниках капитан-лейтенант Кригсмарине и кавалер двух Железных крестов не подумал…