Ничей ребенок - Элизабет Смит

— Видишь ли, Стиви, тут тоже довольно не просто. Брак Джо — это нечто вроде семейной тайны, мы никогда не говорим о нем. Рассуждения не пойдут на пользу ни Джо, ни Кэти. Их семейная жизнь закончилась как таковая много лет назад. Было чудовищной ошибкой начинать ее, но теперь с этим уже ничего не поделаешь.

— Почему?

— Долгая история. Нам всем очень хочется помочь Джо, он так несчастен. Даже сегодня его еще мучает чувство вины за случившееся, а уж внимание прессы здесь было бы совершенно излишним. О Боже! — спохватился вдруг Ричи, вспомнив, что Стиви — репортер. — Длинный же у меня язык. Но ты же не собираешься писать об этом, правда? Я знаю, что Джо причинил тебе боль, но…

— Расскажи мне о его браке.

Однако как ни пыталась Стиви разговорить его, больше на эту тему Ричи не произнес ни слова. Ей хотелось повернуть назад, чтобы задать Джо все те вопросы, на которые не хватило мужества сразу. Ей хотелось бить его в отчаянии своими слабыми кулачками, бросать в лицо самые оскорбительные фразы. Отвернув в сторону мокрое от слез лицо, Стиви молча смотрела в окно машины, стремительно уносящей ее все дальше и дальше от человека, которого она любила.

В аэропорту Ричи предложил дождаться вызова на посадку вместе, но Стиви отказалась. Лицо его сделалось таким огорченным, что она сочла своим долгом сказать хоть что-то:

— Я знаю, ты переживаешь из-за меня, Ричи. Мне очень больно, что Джо не был до конца искренним, но я не собираюсь использовать ему во вред сказанное тобой. Вернусь в Денвер, заживу старой привычной жизнью, и все. — Привстав на цыпочки, она поцеловала его в щеку. — Передай маме, что я понимаю ее. Не хочу, чтобы она еще из-за меня огорчалась. Ей хватает и своих проблем…

В полете она безуспешно пыталась выстроить планы на ближайшее будущее, но в ушах неотвязно звучали жестокие последние слова Джо. Почему это оказалось таким ударом? Потому что прямо перед этим они отдавались неистовой любви? Не могли друг без друга? Однако ведь говорил же он, говорил, что не хочет никаких осложнений, а она не поверила ему. Как наивной девчонке, ей казалось, что любовь преодолеет любые препятствия.

Но только не это. Джо Девлин уже был женат.

На следующей неделе с осунувшимся лицом и кругами под глазами Стиви вернулась к работе. Приступы тошноты стали теперь более продолжительными, и вместо того, чтобы набирать вес, она его теряла. Встревоженному Гарри Стиви объяснила недомогание последствиями недавно перенесенного гриппа.

Редакционная суматоха помогала прожить день. Но куда спрятаться от боли ночью?..

На втором месяце беременности Стиви пошла к доктору, который лишь подтвердил то, что она уже знала. Вопроса о том, как быть с будущим ребенком, в ее мозгу не возникало. Пусть она нужна только этому крошечному существу, пусть. Стиви ощущала в себе море нерастраченной любви. Из нее выйдет хорошая мать, у которой будет семья, и она приложит все силы для того, чтобы ребенок даже без отца не чувствовал себя обделенным.

Вечером она поставила в микроволновку нехитрое блюдо из замороженных продуктов. Когда еда была готова, принялась сортировать по привычке прочитываемую во время ужина почту. Заметив надписанный аккуратным почерком Джо конверт, она резко отодвинула в сторону пластиковый поднос.

Первая весточка от него после возвращения. Конверт выпал из ее дрожавшей руки.

Внутри она обнаружила единственный листок бумаги и приложенный к нему чек. Строчки короткого письма расплывались и прыгали от навернувшихся непрошеных слез.

Стиви, дорогая,

Прошу тебя, используй деньги на себя и ребенка. Я устроил так, что ты будешь теперь получать эту сумму каждый месяц. И не беспокойся по поводу медицинских счетов — обо всем позабочусь я.

Стиви, если сможешь, забудь мои горькие и жестокие слова. Будь я в силах не любить тебя, ничего подобного, может быть, и не произошло бы. Во всяком случае, мне хватило порядочности сказать тебе правду, пусть даже и сделано это было слишком поздно. Господи, если бы ты только знала, как я хотел, чтобы все у нас с тобой сложилось иначе.

Стиви со вздохом откинулась на спинку кресла. Когда взгляд упал на чек, она не знала, плакать ей или смеяться от глупой комичности ситуации. Увиденная цифра в три раза превышала ее месячную зарплату. Что ж, с грустной иронией подумала она, если знаешь, что тебя все равно отошьют, имеет смысл выбрать жертву побогаче.

Почувствовав неожиданную усталость, Стиви медленно поднялась с кушетки и подошла к столу. Нашла чистый конверт, написала на нем адрес Джо. Завтра чек отправится по назначению. Держите свои денежки при себе, мистер Девлин. Чистую совесть на них не купишь.

Два дня конверт валялся на столе Джо невскрытым. Он и так знал, что в нем находится, но все же кроме чека надеялся найти хоть какой-нибудь намек на прощение.

Восстановив в памяти сцену их расставания, он пришел в ужас от своего поведения. Стиви не Кэти. Даже не ее подобие. Она никогда не унизится до лжи, чтобы получить то, что хочет. Все было бы намного проще, расскажи он в самом начале правду.

Я женат. Стоило лишь произнести эти два слова вслух, и ошибки бы не произошло. В душе Джо сознавал: будь он чуть искреннее, и Стиви навсегда ушла бы и не оглянулась, поэтому-то он и смолчал.

Он пытался выбросить из головы мысли о ней, но не смог. Предупредил, что он не тот, не ее мужчина. Казалось, Стиви прислушалась к этим словам и оставила его. На этом все могло бы закончиться, но тут вмешалась семья. А теперь еще ребенок. Его ребенок. Господи всеблагий, что же мне делать? Как можно было забыть об упрямстве Стиви, которая ничего и никогда не согласится принять от него?

Положение складывалось безвыходное. С одной стороны, он с блеском избавился от Стиви, вытолкал ее вон из своей жизни, то есть преуспел в том, к чему так стремился, любой ценой избегая всяких эмоциональных осложнений. С другой — жизнь без нее представлялась ему мрачным адом. К тому же в то время, как Стиви носит в себе его ребенка, Кэти, законная жена, за которую он в ответе перед Богом и людьми, лежит в клинике без малейшей надежды на выздоровление.

Разве может он бросить ее? Какой мужчина сделает такой выбор? И с чего?

Вопросы эти не давали Джо покоя. От них кругом шла голова днем, жгло нутро ночью, они терзали и мучили. Стремление к счастью и любовь к Стиви боролись в нем с чувством долга и ответственностью за Кэти.

Весть о беременности Стиви сломила Джо. Столь тяжкая ноша оказалась не по плечу. Вновь всплыло ощущение того, что им манипулируют. Это с успехом проделала Кэти, когда обманула его, пообещав ребенка, а позже обрушила шквал диких обвинений в неверности.