Темный дом - Алекс Баркли

— Отлично. Это общая информация, а теперь перейдем к деталям, — невозмутимо сказал Дэнни.

Негр отпрянул, улыбнулся, положил громадные ладони на пояс, подтянул широкие, как мешок, брюки.

— Ага. Значит, мы подошли к тому моменту, когда за каждый грамм сведений я могу просить деньги. Точно?

— Точно, — кивнул Дэнни. — И сразу получишь в грызло, если не будешь отвечать. А поскольку фишка у тебя как поднос, то можешь быть уверен — я не промахнусь.

— Обещающее начало, — снова улыбнулся Кейн.

— Теперь о птичках.

— Он обожает ястребов. Точнее — пустынных канюков. Есть у них такая разновидность. У него все стенки были обклеены картинками с ястребами. Насмотрелся я на них за пять лет до тошноты.

— Сочувствую. А он ничего не говорил о том, что его корешок хочет похитить одну девочку и получить за нее выкуп?

— Только потом, когда этого урода подстрелили. Ничего удивительного. У Блевонтина все планы дикие. Я бы никогда на них не согласился.

— Блевонтин?

— Да, — кивнул Эбелар. — Так Дюка Роулинза в детстве звали. Когда он узнал, что его кореша застрелили, он сначала разозлился, страшно разозлился, орал, что Донни нужно было все предусмотреть, а потом задергался, упал на пол, и тут его начало так выворачивать — он все углы в камере заблевал.

— Что еще можешь сказать о нем?

— Когда он малость отошел, то заявил, что Донни поступил совершенно правильно, он просто справедливо отомстил матери за то, что та обратилась в полицию.

— Подумать только, какое благородство, — процедил Дэнни сквозь зубы.

— Вот такой он, Дюк Роулинз.

— А он ничего тебе не рассказывал о своих будущих планах? Не знаешь, чем он собирался заняться после освобождения?

— Ну как же, знаю. Сначала взять Федеральное казначейство. Постой, постой, он даже дату и время называл. Зайди завтра, я вспомню. — Негр захохотал.

— Все ясно. Больше ничего сообщить не можешь?

Кейн мотнул головой:

— Нет. Дюк Роулинз всегда был парнем загадочным. Мне иногда кажется, что людям было бы спокойнее, если бы вы его продержали в камере всю жизнь, — мрачно произнес он. — Ну что ж, пора заканчивать, мистер детектив. С вас шесть долларов девяносто девять центов.

Со словами «Сдачи не надо» Дэнни сунул ему десятидолларовую купюру, бросил коробки в пакет и зашагал к дверям.

— Эй, постойте, мистер! — раздался за спиной голос Кейна.

Дэнни резко обернулся.

— Вы забыли свою кока-колу, — все так же широко улыбаясь, сказал Кейн. — Или вы думаете, я заработаю на вас большой капитал?

Дэнни усмехнулся.

Внезапно лицо Кейна стало серьезным.

— Знаете, есть тут одна занятная малость.

— Какая? — спросил Дэнни.

— Дюк все время говорил, что Донни прошустрит с этим похищением ради него, вроде чтобы намылить ему деньжат к выходу из тюрьмы. Только ребята поговаривали, что есть там кто-то третий, кто очень боится попасться Дюку на глаза, и что деньги-то как раз и предназначались этому человеку. Думаю, что Дюк неделю бы блевал, узнай он о таком раскладе. А что он с тем человеком сделал бы — я даже не представляю.

Джо остановил машину, пропуская группу детей. Пока они переходили через дорогу, он посмотрел на пассажирское сиденье, где лежала присланная ему по факсу плохонькая фотография Дюка Роулинза. Джо вспомнил одного медика, итальянца, который всю жизнь изучал внешность преступников и пришел к выводу, что в большинстве своем лица у них удлиненные, с выступающей вперед нижней челюстью, а волосы темные. К Дюку эта характеристика совершенно не подходила. Джо поднял голову, увидев, что дорога свободна, двинулся дальше и спустя несколько минут уже припарковался возле полицейского участка.

— Посмотри-ка, Фрэнк, наш Терминатор вернулся, — пробормотал Ричи, заметив в окне знакомый автомобиль.

Джо вошел и сразу обратился к Фрэнку:

— Я должен сообщить вам одну важную информацию. О Мэй Миллер.

Ричи поднял голову.

— Фрэнк, она нездорова, у нее болезнь Альцгеймера, — сообщил Джо.

— По-моему, у Мэй Миллер здесь, — Фрэнк поднялся и постучал себя пальцем по виску, — все в полном порядке. Ты бы, Джо, думал, что говоришь.

— Это не я, а ее сын, Джон Миллер, говорит, — парировал Джо. — Он сказал это Анне, когда она столкнулась с ним случайно, в супермаркете.

— Не могу поверить. Ерунда какая-то, — сказал Фрэнк. — Мне она показалась абсолютно нормальной. А вот за рассудок Джона Миллера я бы лично не поручился.

— Послушай, Фрэнк, тебе в ее поведении ничего не показалось странным? — спросил Джо.

— Нет вроде, — ответил Фрэнк, и вдруг в памяти его всплыло ее прощальное объятие, больше подходящее для секс-бомбы, чем для учительницы младших классов.

Зазвонил телефон, Ричи поднял трубку, ответил: «Хорошо, сейчас будем», — и положил обратно.

— Фрэнк, у нас работают полицейские водолазы.

— Водолазы? — удивился Джо. — С чего бы это?

Фрэнк недоуменно пожал плечами.

— Извини, Джо, но мне нужно идти. — Он схватил со стола ключи и пошел к двери. Джо последовал за ним.

— Фрэнк, еще одна вещь…

— Потом, Джо, потом, — замахал руками Фрэнк. — Подожди до вечера.

— Я привез фотографию того парня, о котором говорил тебе несколько дней назад. Дюк Роулинз. Помнишь? Возьми на всякий случай. В Штатах им сейчас мои друзья занимаются. И еще вот это возьми. — Он передал Фрэнку распечатку фотографии маяка. — Кто-то отправил этот снимок Шону, на его школьный компьютер, через Интернет. Обратный адрес отсутствует. Фрэнк, таких случайных совпадений не бывает. Имей в виду, я знаю, о чем говорю.

— Хорошо, Джо, я сообщу обо всем в Уотерфорд, в полицейское управление графства, попрошу проверить этого парня по Интерполу. Только, знаешь, между нами, ответ придет не скоро. Быстрее твои американские друзья приплывут сюда на весельной лодке, — сказал Фрэнк, уже усаживаясь в машину.

— Спасибо, Фрэнк, я тебе очень признателен. — Джо торопливо пожал ему руку. — Ты, видимо, что-то обнаружил? Водолазы зря не приедут — удовольствие дорогое.

— Сам понимаешь, что не могу тебе ничего сказать.

— Но это как-то связано с Шоном?

— Думать сейчас нужно только о том, как скорее поймать убийцу Кэти.

По дороге на пристань Фрэнк рассмотрел распечатку фотографии и подумал, что неплохо было бы вечером, по дороге домой, прогуляться возле маяка.

Анна взяла два ведра, налила в них горячей воды, впрыснула жидкого мыла, надела на голову небольшую шляпу из овечьей шерсти, на руки натянула длинные садовые перчатки.

Шон выглянул из окна разглядывая ее.

— Хочешь помочь? — весело спросила Анна.

— Ну вот, начинается. Почему все родители думают, что работа в саду успокаивает нервы?

Анна вздохнула.

— Ладно, сиди. Я просто спросила.

Она сунула под мышку пакет с тряпками, толкнула плечом заднюю дверь и вышла на улицу. День стоял настолько сумрачный и пасмурный, что казалось, будто наступил вечер, хотя часы еще не показывали полдень. Опустив голову и пристально вглядываясь в тропинку, стараясь не расплескать воду, она направилась к зданию маяка. Анна поставила на землю ведра, отперла дверь, затем полезла наверх, на галерею, чистить линзу. Провозилась она с час, половину которого потратила на подъем и спуск по лестнице. Бросив на пол тряпку, она решительно зашагала к дому.

— Шон! — крикнула она, подходя к окну. — Шон!

Он снова выглянул, посмотрел вниз.

— Извини, но тебе придется мне помочь. Я просто не могу одна и таскать воду, и мыть линзу. Хотя бы воды мне поноси.

— Какие же вы все-таки бессердечные, заставляете меня работать, когда я потерял самого дорогого человека в жизни, — недовольно пробурчал он.

— Я тебе очень сочувствую, Шон, но жизнь-то продолжается. И она не ухудшится, если ты принесешь мне пять-шесть ведер воды. Поверь, я бы и сама все сделала, если бы не три этажа лестницы.

— Я так и думал, что ты когда-нибудь мне это скажешь, — вздохнул он, но, увидев в глазах матери сострадание, отошел от окна и начал спускаться.

Закончив носить воду, он отправился в свою комнату, лег на кровать, взял в руки телевизионный пульт и принялся переключать программы. Остановился он на «Новостях». Диктор сообщила: «Сегодня в деревушку Маунткеннон графства Уотерфорд прибыла бригада полицейских водолазов. Как сообщили нам из полицейского управления, это вызвано появлением новых обстоятельств в расследовании дела об убийстве Кэти Лоусон. Наш корреспондент находится на месте событий». Вслед за сообщением на экране возникла пристань, девушка-корреспондент в бежевом пальто, с развевающимся красным шарфом на шее и микрофоном в руке. Шон не стал слушать, что она говорит. Он выключил телевизор, схватил с вешалки куртку и бросился вниз.