Тайная история отечественной контрразведки - Коллектив авторов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Радиоигры со шведской разведкой представляли для КГБ гораздо меньший интерес, и поэтому были постепенно свернуты. Радиоигры «Блинд» и «Маяк» еще какое-то время продолжались через Моору («Историка»). Радиоигра «Блинд» была прекращена в феврале 1956 г., когда в рамках радиоигры «Маяк» в Стокгольм была отправлена радиограмма, что радист ЭОК умер после хирургической операции. Радиоигра «Север» была прекращена 31 июля 1956 года по распоряжению эстонского КГБ. Вскоре было решено прекратить и радиоигру «Маяк»[372].
Итоги операции «Jungle»
В МИ-6 операция «Jungle» была расценена как полный провал. Это стало окончательно ясно уже осенью 1954 года (после ошибки физиков с радиоактивными пробами воды). Можно сказать, что на этом оперативная игра со стороны МИ-6 закончилась. Многие британские агенты были завербованы МГБ/КГБ. (Одним из них был Март Мянник, заброшенный МИ-6 в Эстонию, а впоследствии написавший мемуары под заголовком «Запутанные сети. Британский шпион в Эстонии», которые были изданы в Таллинне издательством «Гренадер» в 2007 году, а годом позже переведены на английский язык[373]). Дальше англичане лишь проверяли, где именно они ошиблись. Как следует из истории Витолда Беркиса, рассказанной им в октябре 1958 года в отеле «Manger» в Рочестере, штат Нью-Йорк, США, представителю ЦРУ Лео Розенбауму, все советские агенты — Швейцс, Витолиньш, Крейцс и др. — были вычислены очень скоро[374], а под наблюдение взята практически вся агентура. Капитан Силарайс, по слухам, продал свой дом в Лондоне, уволился из Сикрет интеллидженс сервис и уехал где-то после 1957 года[375]. Бывший штандартенфюрер Ребане вышел в отставку в 1961 году и уехал в Германию, умер в Аугсбурге 8 марта 1976 года[376]. Профессор Жакявичюс-Жимантас узнал о том, что все его агенты схвачены (а некоторые перевербованы МГБ) из доклада своего литовского агента Юозаса Лукши в октябре 1950 года. Тоже не хотел верить вначале. Однако в 1955 году ему пришлось сменить род деятельности. Жакявичюс-Жимантас стал сотрудничать в лондонских пропагандистских журналах «Concord» (лит.: «Santarve») и «East & West» («Восток и Запад»). А в 1957 году переехал в Мюнхен и стал работать на мюнхенской радиостанции «Голос Америки». Американцы платили намного больше англичан: там он получал ежегодную зарплату 4.628 долларов (85 долларов за статью/текст). Психологическая война оказалась делом намного более прибыльным и менее ответственным. В октябре 1959 года Жакявичюс эмигрировал в США и умер в Лос-Анжелесе 11 марта 1973 г. от эмболии легких[377].
Основную вину за провал операции возложили на полковника МакКиббина, который был уволен из МИ-6 без пенсии. Карр был просто переведен на другую, менее ответственную должность[378]. Долгое время считалось, что Карр не перенес этого поражения и якобы умер через 4 месяца, в 1956 году[379]. Однако слухи о его смерти были сильно преувеличены. На самом деле Гарри Лэмбтон Карр, Кавалер Орденов Св. Михаила и Св. Георгия, скончался 19 марта 1988 года в своем поместье в Гидфорде, графство Суррей, в возрасте 88 лет[380].
Что касается руководителей советских контропераций, майор Альберт Бундулис, работавший в латвийском МГБ с 1946 года, стал полковником и до конца жизни работал в Высшей школе КГБ[381]. Его коллега, Элмар Вертман, помощник специального отдела эстонского КГБ, отвечавшего за оперативные игры, был назначен начальником 1-го отдела (внешняя разведка) эстонского КГБ[382]. Майор КГБ Латвийской ССР Янис Лукашевич впоследствии стал генерал-майором КГБ и в 1972–1980 гг. работал в Лондоне[383].
Очевидно, первое недоверие в лондонском центре вызвала несанкционированная радиограмма, отправленная Лео Аудовой («Антсом») и посеявшая первое недоверие к «группе Максиса» в Латвии (а заодно и к фиктивным лагерям «лесных братьев» в Эстонии). Предотвратить такой поворот событий МГБ вряд ли могло, не нарушив общего хода оперативной игры. Но (!) эта радиограмма создала такую атмосферу взаимного недоверия в лондонском разведцентре, что его руководству пришлось изолировать и повторно перепроверять всех своих сотрудников и агентов. В итоге практически всю агентуру, задействованную в операции «Jungle» пришлось распустить, уволить или передать более богатым и технически лучше оснащенным американским союзникам (по принципу «на тебе Боже, что нам негоже»). Многих агентов, оставшихся в Советской Прибалтике, просто бросили на произвол судьбы. Проверить всех сотрудников и агентов МИ-6 сверху донизу оказалось просто невозможно.
Главной ошибкой МГБ/КГБ, пожалуй, стала оплошность с пробой воды из реки Тобол, вызванная несогласованностью действий между центральной лабораторией МГБ/КГБ в Москве и латвийским КГБ. Эстонский КГБ также, видимо, допустил ряд ошибок с подбором агентуры (таких как «Талу» и «Обновленный»). Но ведь и выбирать приходилось в основном из перевербованных националистов. Очевидно, нельзя было позволить агенту МИ-6 Хейно Каркману («Альберту»), после попытки его вербовки КГБ, вернуться в Лондон в апреле 1955 года. (Впоследствии, после роспуска всей агентуры, участвовавшей в операции «Jungle», англичане устроили Каркмана на работу во флот, но 14 апреля 1958 год он при загадочных обстоятельствах упал за борт корабля у побережья Швеции близ Кёпинга и утонул. Предполагалось, что это дело рук КГБ[384])
В целом, противодействие советских органов госбезопасности британской разведке в прибалтийских республиках СССР в 1949–1956 гг. было высокоэффективным. «Очевидно, что операции КГБ против британских, шведских и американских спецслужб достигли всех своих целей в общем контексте советской контрразведки, — пишет, например, эстонский исследователь Индрек Юрьо. — Западные агенты были вычислены, а возможные каналы связи — прерваны. Западные разведслужбы в течение нескольких лет были вынуждены вести бесполезные операции, таким образом, сводя на нет возможность помощи вооруженному сопротивлению…»[385] Которое, к слову сказать, в Эстонии и Латвии к тому времени уже не существовало. В ходе контрразведывательных операций они арестовали или уничтожили 42 шпиона, заброшенных МИ-6 в Прибалтику. Многих из арестованных склонили к работе на МГБ/КГБ[386].
Хочется отметить еще один момент. Большинство сотрудников и агентов МГБ/КГБ Эстонии, Латвии и Литвы впоследствии стали знаменитыми людьми — учеными, художниками, спортсменами, писателями. Как раз такими людьми высокой культуры и чести, настоящими патриотами следовало бы гордиться современной молодежи Эстонии, Латвии, Литвы. В годы «холодной войны» именно они защищали свою родину от западных спецслужб, готовых в любой момент развязать и «горячую войну» ради экономических и политических
