История Швеции - Игвар Андерсоон

Тот факт, что королю удалось добиться мира, сохранить и укрепить его, безусловно содействовал возникновению и усилению единовластия. Вследствие того, что мир в Сен-Жермене в 1679 г. был заключен при посредничестве Франции, Швеция вышла из войны без особого ущерба. Важнейшей потерей было лишение значительной части побережья реки Одер, отошедшей к Бранденбургу. Но, оказав помощь Швеции, Франция сделала это в унизительной для Карла XI форме. И когда позднее Швеция отошла от союза с Францией, от планов Скандинавского альянса Юхана Юлленшерны и от великодержавной политики в духе Карла Густава и, наоборот, решила поддерживать дружественные отношения с Голландией, это соответствовало желаниям самого Карла XI. В его политике все сильнее проявлялись стремления к миру и стабилизации положения страны, хотя он никогда не упускал из виду возможности и угрозы войны и следовал в этом отношении принципам регентского правительства или, вернее, одной из групп внутри его. Но, в противоположность его предшественникам, Карлу XI удалось решить «проблему мира».

Первым делом Карла XI было расследование деятельности регентского правительства. Расследование окончилось тяжелым обвинением всех, кого оно затронуло. Наряду с этим Карл XI проводил другое мероприятие, не смешивая его с первым, — осуществлял редукцию, решение о которой в принципе было принято уже в 1680 г., но после этого было распространено на ряд других типов владений и стало напоминать решение о церковной редукции при Густаве Ваза. Правительство прежде всего конфисковало в пользу государства земли, пожалованные графам и баронам, и другие виды крупных ленов. Потом редукция распространилась уже на более мелкие земли. В конце концов под ее действие подпали даже земли и права на сбор налогов, которые были заложены, чтобы их владельцы могли уплатить долги, или куплены за наличные деньги; мотивировалось это тем, что условия покупки земли и приобретение права на сбор налогов были раньше настолько высокодоходными, что данный покупатель или залогополучатель уже был вознагражден сторицей.

Для характеристики размеров редукции приведем некоторые цифровые данные. К концу правления Густава Вазы (см. глава XIV) правительство владело 28,5 % всех земель, дворянство — 21,4 %, свободное и податное крестьянство — 50,1 % (цифры относятся только к собственно Швеции). В последние годы правления Кристины (см. глава XIX) дворянство владело основной массой всех земель, в то время как земли короны и податного крестьянства вместе взятые составляли не более 28 %. Едва ли меньшим было количество земель, которыми владело дворянство в 1860 г., несмотря на попытку редукции при Карле X Густаве, так как во времена регентства было довольно много земельных пожалований. Большая часть всех этих дворянских владений находилась в руках небольшого числа могущественных семейств и родов, таких, как Уксеншерны, Делагарди, Брахе. Кроме этих земель и доходов, которые раздавались дворянству в самой Швеции, дворяне получали еще огромные наделы на шведской территории, лежащей за пределами страны. Когда редукция, приблизительно к 1700 г., была в основном уже проведена, распределение земель коренным образом изменилось: количество государственных земель, которые до начала редукции были почти ликвидированы, теперь увеличилось приблизительно до 35,6 % (таким образом, их было гораздо больше, чем в XVI в.), количество земель, облагаемых налогом, равнялось 31,5 %, а дворянские земли составляли 32,9 %. В Финляндии редукция, судя по всему, была проведена в еще более значительной степени. Наиболее эффективной она была в шведских областях, лежащих по другую сторону Балтийского моря [65].

Редукция имела троякий результат: вновь были стабилизованы государственные финансы, уменьшились опасности, угрожавшие независимому положению крестьян, и, наконец, в значительной степени уменьшилось экономическое преобладание дворянства.

Так как наряду с редукцией оказывало свое действие и происходившее расследование деятельности регентства, положение высшего дворянства становилось затруднительным. После редукции руководящая политическая роль дворянства в стране сошла на нет и уступила место неограниченной монархии [66]. На почетных государственных должностях, после смерти тех, кто их занимал, уже не появлялось новых должностных лиц; из числа прежних членов совета, который с 1682 г. назывался уже не государственным, а королевским, мало кто остался в центральных коллегиях. Были созданы новые правительственные учреждения (например, государственная контора) и новые комиссии (например, комиссия по редукции), которые находились под строжайшим контролем самого короля. Прежних членов государственного совета заменили секретари по различным делам и специальные чиновники.

Однако нельзя рассматривать этот значительный, одновременно политический и экономический переворот как крушение дворянства в целом. Рыцарское сословие продолжало поставлять кадры для офицерства и чиновничества, хотя, по крайней мере на некоторое время, в политической жизни стали участвовать и другие группы, помимо старых знатных дворянских родов. Кроме того, старинные дворянские наследственные имения не подлежали редукции; путем обмена этих земель на конфискованные дворяне старались сохранить свои большие имения и горные пастбища, в то время как хутора, арендованные крестьянами, передавались для редукции. Правительство не возражало против подобных операций. Таким образом, значительная часть помещичьих усадеб и замков XVII в. сохранила свое место в шведском ландшафте и в шведском обществе. Старые крупные имения сохранились, а кроме того, в годы редукции образовались значительные земельные владения различных «новых людей» — среди них было немало людей, близких к королю, покровительствуемых им «секретарей» из старого и нового дворянства. Новое законодательство о найме батраков означало привлечение рабочей силы, необходимой для обработки огромных поместий. Поэтому значительной части народа редукция не принесла никакого облегчения [67].

Король использовал все эти вновь полученные государственные земли и налоговые поступления прежде всего на приведение в полный порядок государственного хозяйства, причем каждая сумма предназначалась для точно установленной цели. Лучше всего эти мероприятия можно проиллюстрировать историей большой военной реформы, проведенной Карлом XI. Он сознавал, что решение «проблемы мира» — в условиях напряженной внешнеполитической обстановки начала 80-х годов XVII в. — невозможно без наличия хорошо организованной военной силы. Его основным мероприятием в этой области было распределение части полученных казной средств и имущества между армиями. Знаменитое «расселение», проведенное Карлом XI и сохранявшее свое значение в течение нескольких веков, покоилось на принципе, который и до того часто применялся в Швеции, но только теперь был последовательно и эффективно проведен. Офицеры получали от государства усадьбы для жительства и эксплуатации как часть натуральной оплаты. Рядовых всадников оплачивали за счет обычных налогов (сюда входили поземельные налоги времен средневековья, а также подушные налоги более позднего времени) с некоторых поместий — крестьяне этих поместий освобождались от уплаты налогов государству, но обязаны были на сумму налога содержать всадников. Офицеры получали свои «дворы» в тех же районах, где жили рядовые. Благодаря связи с землей и общему местожительству кавалерийские полки отличались единством и сплоченностью. Это во многом напоминало организацию армии при Густаве II Адольфе, но при нем подобная организация не была последовательно проведена.

Точно таким же образом была организована и пехота. В основе организации пехоты лежал не принцип уплаты жалованья за счет налогов, а старый принцип обязательной воинской повинности. Но теперь, по предложению правительства, крестьянство не должно было поставлять солдат на основе непопулярных среди населения рекрутских списков, а должно было содержать профессиональных солдат, которые обычно получали еще небольшой клочок земли с «собственной избой», «спаннеланд земли (около половины шведского акра) для пахоты, участок земли для разведения капусты и маленький луг на два воза сена». Таким образом, и пехота в мирное время прикреплялась к земле и содержалась так же, как остальные войска. Эти «поселенные» солдаты и офицеры, солдатские деревни и офицерские усадьбы вплоть до конца XIX в. играли видную роль в шведском обществе. По тому же принципу, что и в армии, было проведено распределение государственных земель и доходов от налогов с целью обеспечить уплату жалованья гражданским чиновникам и другие государственные расходы. В 1693 г. король заявил на сессии риксдага об «освобождении сословий» от всех чрезвычайных налогов, за исключением старых поземельных. Таким образом, государственные финансовые дела были так или иначе упорядочены, причем большую роль здесь сыграли те излишки доходов, которые поступали из прибалтийских областей [68]. Неограниченный монарх больше не зависел ни от согласия риксдага на взимание налогов, ни от рекрутских наборов. Король так организовал свои государственные финансы, что ему удалось добиться «идеального бюджета», который с той поры стал нормой для шведского государственного хозяйства вплоть до XIX в.