Рутинная работа - Виктор Новоселов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И только я двинулся с порога магазина, как еще одно сообщение пришло мне на терминал. Ну, все, теперь просто закидают предложениями о работе, выбирать будет тяжко. Видимо в агентстве как раз прошли первые защиты проектов и теперь руководители принялись массово рассылать предложения. Но нет, сообщение было не от агентства, оно было от Риты и не было никак озаглавлено. Я обеспокоенно открыл его, но там было всего лишь два слова: «Я беременна!»
Эпилог
Пожилой мужчина, медленно и часто шаркая, шел по тропинке, ведущей через старое кладбище. Ему предстоял длинный путь к самым первым захоронениям, но мужчина, несмотря на боль, в суставах, обострившуюся накануне, все равно неуверенным шагом шел к цели. С тех пор как он вышел на пенсию, он приезжал сюда каждый год несмотря ни на что. Как он говорил своим маленьким внукам: «Навестить друзей – это мой последний долг».
Мужчина был уже на середине девятого десятка, но на пенсию он ушел лишь девять лет назад. В пятьдесят шесть лет, после окончания работы в полях, где он дорос до руководителя экспедиции на Хароне, он вернулся на Землю. Но не уволился, а остался работать в агентстве в качестве эксперта в комиссии по принятию планов на экспедиции. Таков был его характер, то, что в молодости делало его нервным и дерганым, с возрастом немного успокоилось и стало его бесконечным топливом. Почти бесконечным, десять лет назад, когда он как обычно засиделся на работе допоздна у него в первый раз схватило сердце. Еще год он, скрываясь от всех, занимался самолечением. Но коллеги и родные заметили, что он немного сдал, и вывели его на чистую воду.
Ушел на отдых он с большим почетом, и до сих пор ему иногда звонили из агентства, спрашивая совет. Он понимал, что на самом деле это не всерьез, там и без него все решат. Но коллеги знали, как приятно ему чувствовать себя важным, и он с удовольствием играл в эту игру.
Мужчина остановился и протер платком свой лоб. Давно надо ходить с тростью, ноги уже не держат. Ему предлагали заменить ноги протезами, но он считал, что его век уже подошел к концу и воспринимал старость как должное. Его взрослая дочь на день рождения подарила ему красивую трость, но он для приличия походил пару дней с подарком, а потом закинул ее в чулан. Дочь немного обиделась для виду, но на самом деле ей было некогда, она унаследовала характер отца и была больше увлечена работой, чем переживаниями из-за каких-то там подарков.
Его дочь родилась довольно поздно. Однажды еще, будучи механиком, он вернулся в отпуск после консервации базы на Мимасе. Он, к тому моменту, уже сорока двух летний ветеран-космонавт, встретил молодую и скромную девушку по имени Фанни, что работала в бакалее недалеко от дома, где он проводил отпуск. Роман закрутился со страшной силой, и вскоре у молодоженов родилась дочь.
Но отец не видел ни ее первого вздоха, ни ее первых шагов, не слышал ее первых слов и даже не побывал на ее первом утреннике в школе. Космос, вот что было главным для него. С дочкой он толком познакомился, когда его сильно ударило балкой во время работы над реактором на орбите Урана. Он долежал в госпитале до конца смены и уехал на Землю в годичный отпуск, там то он впервые и увидел свою дочь вживую, а не с экрана монитора в узле связи.
Потом произошел очередной прорыв в постройке межпланетников, и теперь даже с Плутона можно было приезжать на Землю в отпуск. Хотя это совпало с моментом, когда многие семьи уже не называли Землю своим домом, человек освоил солнечную систему и теперь начал ее заселять. Те места, где гибли первые исследователи нашей системы, теперь стали домом для людей.
Так Япет, где старик провел свои первые годы в космосе, теперь стал учебным полигоном для гляциологов и геологов. Да, та планета, где закончил свой путь первый наставник мужчины – Нильс Фрам, теперь была всего лишь школой. Сейчас там располагался огромный учебный комплекс, что носил имя другого товарища пожилого мужчины, так же погибшего на Япете. К могиле, которого он в этот момент как раз и подошел.
Мужчина бросил тяжелый взгляд на табличку, где было выгравировано имя, и глубоко вздохнул. «Алекс Кириллов, верный муж и лучший друг» – гласила табличка. Стандартная табличка для работников космического агентства. По ней можно было понять, что могила пуста, а человек был женат, но обзавестись детьми не успел. Если тело удавалось привезти, то сначала писали: «Здесь покоиться…». А если у погибшего были дети, то: «верный муж и любящий отец».
Но Алекс так и остался лежать на Япете, а его вдова оставалась безутешной по сей день. Старик знал, что на момент гибели они не общались, но Рита Кириллова до сих пор часто приезжала сюда и содержала могилу в порядке. Насколько он знал, она так и не оправилась от этой утраты.
Он зашел на ухоженный участок, где всегда неизменно цвели различные цветы, и остановился у надгробия. Пьер Гарсон тяжело оперся на надгробный камень, снял с переносицы очки и сделал вид, что потирает уставшие глаза. Но на самом деле слезы брызнули из глаз старика.
Он так и не смог забыть тот день на Япете, когда Алекс провалился в трещину. Гарсон как мог быстро спустился за ним в эту трещину, он начал спуск, самое большее, через пару минут после падения Алекса . Но трещина оказалась очень глубокой. Вертикально вниз она спускалась на добрые сто пятьдесят метров. Гарсон спускался все ниже и с каждым метром вытравленной веревки понимал, что шансов спастись у Алекса не было. Наконец он спустился на канате в небольшую пещеру, и увидел Алекса сидящим у стены. Он воскликнул от радости, подумав, что Алекс жив. Но когда Гарсон подбежал к Алексу, то эта преждевременная радость покинула его. Он умом понимал, что Алекс просто упал так, что казался просто сидящим, просто нельзя выжить падая с такой высоты. А отстегнувшись от троса и подбегая к Алексу, он наступил на разлетевшиеся по льду осколки стекла.
Гарсон сразу понял, что произошло, но все равно попытался что-то сделать. Пьер
