А потом он убил меня - Натали Барелли

Не надо. Я этим займусь. Можешь сейчас за ним съездить?

Я кладу руку ей на плечо.

— Да не переживай ты так! Отдам я тебе мобилку, как только смогу.

Она кивает, и мы идем дальше.

— Но вообще-то ты не должна была приходить даже в этой твоей дурацкой маскировке, — добавляю я.

— Ну да, я бы и не пришла, если бы ты хоть изредка снимала трубку.

— А-а, так это была ты? А я и не сообразила!

— Потому что я звонила с другого номера.

— Серьезно? Лучше бы написала. Откуда мне знать, кто звонит?

— С ума сошла? По идее, мы не должны общаться. Думаешь, обмен сообщениями — это то, что нужно?

— Ну ладно, хватит, я поняла. Набери меня завтра вечером, хорошо? Я возьму трубку и скажу, когда смогу с тобой встретиться. Но мне кое-что от тебя нужно, Кэрол.

— Да? Что именно?

— Джим спер у меня одну вещь. Мою старую трубку. Показал мне ее в тот день, когда уходил, и унес с собой. Наверное, она где-то в его вещах. Она мне нужна.

Кэрол смотрит на меня чуть расширившимися глазами.

— А что за трубка?

— Айфон. В таком жестком защитном чехле со зверушками. Не видела?

— Не помню ничего такого. Трубка точно у Джима?

— Точно.

— Эмма, а это действительно так уж важно? Вдруг я не найду никакого айфона?

— Найдешь, — улыбаюсь я, — я в тебя верю.

Она горбится. Ей явно хочется получить обратно свой телефон и не хочется ничего делать в качестве ответной услуги.

— Завтра вечером?

— До послезавтра я в хранилище не пойду, так что да, созвон завтра вечером. А время встречи обговорим потом.

— О’кей, — неохотно соглашается Кэрол, — позвоню тебе завтра вечером.

Потом она быстро целует меня в щеку и уходит. Я прикасаюсь рукой к тому месту, которого коснулись ее губы.

Как странно. Не пойму, на публику она играет, что ли? Мол, две подружки случайно столкнулись на улице. Я смотрю, как Кэрол исчезает за углом. Когда мы встретились вот так впервые, я не спросила ни себя, ни ее, откуда она появилась.

Но сейчас мне любопытно, ведь вокруг нет ни укромных закутков, ни темных переулков, ни подворотен, и все же Кэрол вдруг словно материализовалась из сгустившихся теней. Может, она высматривала меня из «Старбакса» в доме на противоположной стороне улицы? Сидела у окна, боясь отвернуться, чтобы я не проскочила мимо незамеченной? А потом перебежала дорогу у меня за спиной?

* * *

— А я и забыла об этом ресторане, — говорю я, окидывая взглядом интерьеры «Ла массерии». — Бог знает сколько тут не была.

— Ну, как видишь, здесь все по-прежнему, — замечает Фрэнк, просматривая меню. — Что закажешь?

— Не знаю пока. — Я смотрю на соседний столик. — Наверное, суп.

— La zuppa del giorno![1] — величественно обращается к официанту Фрэнки, заставив меня улыбнуться.

Он опускает меню, и мы снова остаемся одни.

— У тебя все хорошо?

— Конечно, почему ты спрашиваешь?

— Вид у тебя немного растерянный.

— Ну, раз уж ты поинтересовался… — И я излагаю Фрэнки свою версию расставания с Джимом, благо теперь это дается мне легко: напрактиковалась. Вдобавок я рассказываю о своем финансовом положении, свалив всю вину на мужа-экономиста.

Фрэнк качает головой.

— Очень тебе сочувствую, Эмма. Тяжелая ситуация.

Я выдаю набор общепринятых замечаний о том, что жизнь-то идет и что ни делается, все к лучшему, судьбы не избежать, а чему быть, того не миновать, пока банальности не заканчиваются, а потом сообщаю:

— Отчасти поэтому я и хотела увидеться. Думала про твой пляжный дом.

— Правда? А почему?

— Мне нужно где-то пожить, и вот…

— Ох, Эмма! — Фрэнки хватает меня за руку. — Ты без квартиры осталась? Джим попросил тебя съехать? Что ж ты раньше не сказала!

Я начинаю смеяться.

— Нет, конечно, что ты, ничего подобного. Как раз Джим и съехал из квартиры. Мне просто хочется сменить обстановку. — Я вовремя прикусываю язык, чтобы не ляпнуть: «Мне просто хочется побыть одной», что не имеет смысла, ведь я и так одна. — Оказаться подальше от нашего общего дома и воспоминаний, пока не соображу, что делать дальше. Вот я и подумала, может, разрешишь мне пожить в твоем домике? Конечно, если он сейчас не нужен тебе самому.

— Да не вопрос, Эмма, всегда пожалуйста! Это ведь ты его оплатила, чего уж там, — мурлычет Фрэнки, и мы вместе посмеиваемся. Есть у него такая милая причуда: постоянно нахваливать меня за то, что он, по его словам, «возродился из пепла» благодаря мне. — Можешь сколько угодно жить в пляжном доме, мы им сейчас не пользуемся, а даже если бы и пользовались, там полно места.

— Так, вот тут притормози, пожалуйста. — Я вскидываю руку ладонью вверх, это по-прежнему мой любимый жест. — «Мы»?

— Да, но, наверное, время сейчас неподходящее, учитывая обстоятельства… ладно, забудь, потом расскажу. — И Фрэнки, к моему удивлению, краснеет.

— Нет, расскажи сейчас.

— Это подождет.

— Новость-то хотя бы хорошая?

— Да.

— Тогда ты обязан со мной поделиться. Хорошую новость я переживу. — Я улыбаюсь, и он тоже.

— У меня кое-кто появился. — На удивление смущенный, он смотрит в свою тарелку. — Понимаешь теперь, почему я не хотел говорить? После твоего рассказа как-то неуместно.

— Почему? Отличная новость! Я всегда говорю: долой старое, да здравствует новое. Так что вперед.

— Ты уверена?

— Абсолютно.

Фрэнки смеется.

— Ну, его зовут…

В глубине души я в этот миг молюсь, чтобы он не сказал «Ник», однако нет, слава богу: Брэд. Ну и имечко.

— Ты не шутишь? Твоего бойфренда зовут Брэд?

— Да, забавно, знаю, — широко улыбается Фрэнки.

Я отодвигаю тарелку, ставлю на освободившееся место локти, подпираю подбородок ладонями и требую:

— Рассказывай все. В прямом смысле. Давай, начинай.

Фрэнки опять краснеет — ужасно трогательно.

— Что ты хочешь услышать?

Я тянусь через стол и беру его за руку.

— Где вы познакомились? Давай начнем с этого.

— В качалке.

— Ого, замечательно! Так, значит, он в хорошей форме.

— Да, можно и так сформулировать.

На протяжении следующего часа Фрэнки рассказывает мне про Брэда — милого, чудесного Брэда, финансового консультанта.

— Их нужно остерегаться, — иронизирую я. — Я была замужем за экономистом, и смотри, к чему это меня привело. — Мы дружно хохочем. — Давно вы знакомы?

— Два месяца.

— Два месяца? И ты только сейчас мне говоришь?

— Эмма, да мы почти и не виделись! Не смотри на меня так! Поверь, мне до смерти хотелось поделиться.

— Ладно, я тебя прощаю. Фотки есть? — я тычу в его лежащий на столе телефон.

— Таких, которые тебе хотелось бы увидеть, нет, — криво усмехается