Крепость Серого Льда - Джулия Джонс

— Он пошел вперед, на разведку, — объяснил Арк, вручая ей чашку горячего бульона. — Мы поедем следом и встретимся с ним в полдень. Пешком ему сподручнее передвигаться по горам.

Аш не поняла, почему пешком передвигаться сподручнее, чем верхом, однако промолчала. Ей показалось, что Арк не выспался, и она спросила:

— Что это за штуки ты клал на землю ночью?

Он посмотрел на нее не слишком дружелюбно и встал.

— Твоя дорожная одежда греется у огня. Я покормлю лошадей, а ты пока соберись.

Аш стало обидно от того, что сулл не захотел поделиться с ней своими секретами. Она поднесла чашку к лицу, согреваясь горячим паром. Где-то внизу снежный петушок посвистывал, встречая рассвет. Влажный ветер крепчал, предвещая ненастье.

Аш встала, чтобы размяться и проверить, окрепла ли она хоть немного против вчерашнего дня. Да, сил, пожалуй, чуть-чуть прибавилось. У костра, уже закиданного землей, лежали меха и кучка одежды.

На ее шерстяном платье сверкало что-то серебряное — зажим для волос. Аш взяла в руки вещицу из белого металла, гладкую, как обручальное кольцо, и холодную, как лед. Такие же колечки она видела в волосах Землепроходцев и заметила, что при луне они светятся ярче, чем на солнце. Теперь суллы и ей подарили одно. Аш отыскала в своей поклаже гребень. Когда она продела в кольцо свои светлые волосы, подошел Арк с лошадьми.

Под росомашьим плащом он с ног до головы облачился в доспехи, и оружие на хитроумно устроенной перевязи висело в полной готовности у него за спиной. Аш насчитала два меча, двояковыгнутый длинный лук, кинжал и короткий топорик. Шестифутовое копье упиралось тупым концом в желтую роговую пластину на стремени серого.

— Это тебе подарок от Несогласного, — сказал он. — Маль хочет, чтобы ты знала: сотворив луну, Первые Боги создали затем вот этот металл, чтобы отражать ее свет.

Растроганная Аш закрепила кольцо в волосах.

— Теперь его совсем не видно. — Арк резким движением сел на серого. — Жду тебя у русла.

Быстро одевшись, Аш приторочила к серому коню Маля свои одеяла и тощую котомку. Пряжки на его сбруе сверкали, как зеркала, и Аш увидела в одной из них свое отражение. Оно поразило ее. Почему никто не сказал ей, что глаза у нее стали синими?

На самом рассвете они с Арком отправились в дорогу — вниз по склону, сперва на восток, потом на юг, мимо замерзших ручьев, зарослей ползучей ивы и обледеневших лугов. Для Аш тропа, по которой они ехали, оставалась невидимой, но Арк сказал, что Маль обновил ее, и время от времени показывал Аш разные знаки на заиндевевшей земле. Аш, вглядываясь в гранитные валуны и сухие стволы, поначалу не видела ничего, но, окончательно потеряв терпение, вдруг замечала указывающую на север ветку с отпечатком большого пальца — слабым и почти неотличимым от кристалликов инея на коре.

— Он показывает, что на севере, если мы захотим съехать с тропы, есть проточная вода, — объяснил Арк.

Аш в это время преодолевала трудную скальную лестницу, однако взглянула на него с недоверием. Арк заметил это и сделался холоден.

— Дорожные знаки делают нас уязвимыми. Враг, разгадав их, с легкостью выследит нас. Ему откроются тропы, известные только нам, тропы, проложенные еще в Старину первыми майджи и Древними. То, что я тебе показываю, можно расценить как пустяки, но пустякам свойственно разрастаться и приобретать важность. Обучая тебя науке чтения следов, я даю тебе в руки оружие, которое может быть использовано против нас.

Пристыженная Аш потупилась. Арк ехал впереди, держась в седле прямо и гордо. Аш благоразумно не старалась поравняться с ним и смиренно ехала следом. Суллов она пока знает не лучше, чем при первой встрече с ними, но она будет прилежно учиться и станет одной из них.

Утренний туман сменился мелким мокрым снегом. О том, что уже полдень, Аш догадалась, лишь когда Арк устроил привал. Они проезжали в это время узкую долину, где деревья наконец-то перестали стлаться по земле, и Арк остановился дать отдых лошадям и подождать Маля. Огня они не разводили, а значит, и еду не готовили. Аш отыскала в котомке сухари. Она устала, проголодалась, и ноги у нее болели от долгой езды верхом. Арк, почти не обращая на нее внимания, расхаживал туда-сюда по долине, глядя на лес. Росомаший плащ надежно защищал его от падающей с неба влаги.

Время шло, а Несогласного все не было. Аш скорее чувствовала, чем видела, что Арка это беспокоит. Он перестал ходить и стоял на месте, поставив ногу на обломок базальта и опираясь на копье, как на посох. Когда из леса показалась темная фигура, он взял копье наперевес, и Аш подумала, что сейчас он метнет его, но Арк узнал своего хасса и снова упер копье в землю.

Маль быстро шел через густо валящий снег. Меч с эфесом в виде головы ворона он держал в руке, и Аш поняла, что дело неладно. Арк двинулся навстречу хассу, и она сделала то же самое. Ледяные глаза Несогласного, минуя ее, смотрели только на Арка.

— Надо выбрать другую дорогу. Вход в Долину Рва охранял маэрат.

С меча его капало что-то черное, прожигая снег, как кислота.

15

МЕРТВОРОЖДЕННЫЙ

Райф, присев за камнем, выбирал себе добычу. Было студеное утро. Ветер выпивал из снега всю влагу и нес ее по сухой, как соль, тундре. Райфу повезло, что он набрел на стадо в эту пору года, в самом конце зимы. Кроме того, три дня назад он предусмотрительно потратил целую ночь на то, чтобы выстругать себе копье. Шестифутовое древко он сделал из белого падуба, который нашел в каньоне, острие обжег на огне. В кланах такие копья называют шлюхиными кольями, потому что они годятся только на один раз. Если промахнешься, ляжешь спать голодным. Райф пока еще не голодал, но вяленые тюленьи языки и копченое сало успели ему надоесть, и он соскучился по свежему мясу — а еще больше по охоте. Давно уже он не убивал никакой дичи.

Он шел на восток, все время на восток, по каменистой кромке Пустых Земель и Глуши. Здесь, к востоку от Черного Града и к северу от Медных холмов, земля носила на себе следы какого-то древнего стихийного катаклизма. Она то вздымалась вверх утесами и скалистыми грядами, то западала вниз сухими руслами, каньонами и еще более глубокими щелями. Ее голые, острые грани сверкали от инея. Райф сам ни разу не бывал в этих местах и слышал о них очень мало. Дхуниты каждую осень выезжали сюда на охоту, чтобы урвать свою долю от огромных лосиных стад, к зиме откочевывающих на юг. Там, на юге, Райф со своего места видел Медные холмы. Их далекие, затянутые дымкой вершины лиловели от вереска, на склонах темнели какие-то линии — то ли звериные тропы, то ли крылья Дхунской Стены.

Райф потерял счет дням, проведенным в пути. Ему не хотелось вспоминать о том, что случилось в форте Клятвопреступников, и последующие воспоминания тоже были не из приятных. Не хотел бы он еще раз проделать путь через черно-градские пустоши. Он сильно отклонился в сторону от старого охотничьего лагеря, заступив за ледяную границу Глуши, и все равно почувствовал, когда прошел мимо места, где умер его отец.