Быть Леонардо Ди Каприо - Дуглас Уайт

Расследование, проведенное этой благотворительной организацией в Анголе, и показано в фильме. Звезда картины «Игры разума», Дженнифер Коннелли, воплотила на экране некоторые черты Шармейн Гуч, когда она под видом журналистки собирала доказательства того, что алмазы используются для финансирования военных действий.

«Оксфам» и «Эмнисти Интернешнл» поддержали акцию, и в конце концов кампания затронула всю алмазодобывающую отрасль. Когда фильм готовился к выходу на экраны, запланированному на декабрь 2006 года, «Глобал Уитнесс» узнала, что из Африки по-прежнему поступают «кровавые» алмазы.

Участник кампании Алекс Иерсли сказал: «Получены неопровержимые доказательства того, что повстанцы на севере Кот-д’Ивуара контрабандным путем переправляют алмазы через Гану. Эти камни попадают на мировой рынок, и люди их покупают».

Фильм произвел мгновенный эффект еще до своего выхода. Когда появилась первая информация об этой картине, «Де Бирс Групп» (международная корпорация, занимающаяся добычей, обработкой и продажей природных алмазов) перешла в наступление, наняв голливудское рекламное агентство, и присоединилась ко Всемирному алмазному совету в дорогостоящей кампании по минимизации ущерба для алмазодобывающей отрасли. Торговля алмазами приносит тридцать миллиардов фунтов стерлингов в год, и боссы этой индустрии немедленно начали предпринимать действия, чтобы алмазы (как раньше меха) не стали новым объектом для протестов общественности.

Обе организации заявили, что стараниями Кимберлийского процесса [15]торговля «кровавыми» камнями упала до одного процента. Всемирный алмазный совет пытался убедить Цвика выпустить компромиссное заявление по этому поводу.

Ди Каприо утверждал, что такие компании, как «Де Бирс», не понимают сути происходящего: «Фильм вовсе не говорит, что не следует покупать алмазы. Он говорит о том, что каждый раз, когда вы подписываете чек на что-то, вы одобряете способ ведения этого бизнеса. Когда дело касается бриллиантов, я, например, хочу убедиться в том, что они не из зоны конфликта. На деньги от продажи алмазов финансировались действия полевых командиров в Сьерра-Леоне, и четыре миллиона человек погибли. Мы, как потребители, должны знать об этом. Алмазы – природный ресурс, который должен приносить пользу этой стране, а вместо этого ведет к разрушениям и страданиям людей. По-моему, это фильм об ответственности. То, как мы себя ведем, то, что мы делаем в благополучных странах, влияет на людей в таких странах, как Сьерра-Леоне, и многих других, находящихся на разных концах света. Этот фильм и об экологии. Каждый раз, когда вы что-то покупаете, то поддерживаете компанию, которой принадлежит бизнес».

Лео говорит, что решил действовать сам. Он считает, что американские потребители теряют интерес, когда речь идет о проблемах Африки. «У нас появилась некоторая отстраненность, ощущение, что это нас не касается. Но я должен был увидеть такие места, услышать сигнал SOS. Множество детей теряют родителей из-за СПИДа или нищеты, и я должен помочь им получить новые возможности. Это замечательно – видеть, как твой вклад превращается в нечто реальное. Это меняет ваш взгляд на жизнь. Фильм полезен тем, что теперь в алмазной индустрии будут вынуждены разобраться с происходящим в Африке; эта картина оказала свое влияние на общество».

Когда фильм вышел на экраны, он произвел странный эффект – неоднозначные отзывы критиков на фоне безоговорочной поддержки общественности.

Лео получил высокую оценку за свой африканерский акцент, повторить который очень сложно. Ведущий «Радио Файв Лайв» Марк Кермод обобщил отзывы критиков. Он похвалил «Кровавый алмаз» за поднятую в нем «проблему конфликтных алмазов», но добавил: «Делает ли это его великой драмой – это уже другой вопрос».

Другим критикам фильм позволил смахнуть пыль с каламбуров на тему драгоценностей, вызвав поток упоминаний об «алмазах, которые не засияли», – и общий вывод был таким: это «в большей степени Джеральд Ратнер, чем Гарри Уинстон». Ди Каприо, однако, по всеобщему мнению, в фильме «блистал».

Кристофер Джеймс писал в «Таймс»: «„Кровавый алмаз“ настолько мрачен и депрессивен, что вы никогда уже не посмотрите на драгоценный камень без мысли о том, сколько жизней он стоил». Он также высоко оценил реалистичную игру Ди Каприо, сыгравшего наемника, «чье сердце не совсем окаменело».

У критиков не было единого мнения, но воротилы алмазного бизнеса поняли, что зрители не разделяют их равнодушия к проблеме. Присутствие Ди Каприо означало, что фильм соберет хорошую кассу; снова начались разговоры о номинацию Лео на «Оскар». Поговаривали, что он будет номинирован и за фильм «Отступники», вышедший в прокат три месяца назад.

Леонардо номинировали на «Золотой глобус» одновременно за «Отступники» и «Кровавый алмаз», то есть он сам стал своим собственным соперником. Его коллега по фильму Джимон Хонсу, сыгравший Соломона Вэнди, номинировался в категории «Лучшая роль второго плана».

Перед церемонией компании, торгующие алмазами, наняли знаменитостей, включая Бейонсе и Дженнифер Лопес, чтобы они пришли на церемонию в ослепительных алмазах, а в обмен пообещали пожертвовать десять тысяч долларов на благотворительные кампании в Африке.

Но Леонардо снова ничего не получил. Возможно, его роли нейтрализовали друг друга. Любопытным образом повторилась история 2005 года, когда созданный им образ Говарда Хьюза проиграл воплощению другой реальной личности. В 2007 году он проиграл другому фильму про Африку. Форест Уитакер получил «Оскара» за роль безжалостного диктатора Иди Амина в картине «Последний король Шотландии».

Ко времени лондонской премьеры, через неделю после церемонии «Золотой глобус», Леонардо уже радовался – его включили в число номинантов на «Оскар», снимавшихся фильме. Киноакадемики предпочли его игру в «Кровавом алмазе» роли в «Отступниках». Огромные толпы приветствовали его, и это означало, что его звезда все еще ярко светила. Перед показом он сорок пять минут болтал с поклонниками.

Он прибыл без Бар Рафаэли, и вскоре колонки светской хроники наполнились сообщениями о том, что их отношения закончились, как и съемки его фильма. Если учесть внимание, которое приковывал к себе Леонардо, то удивительно, что паре в целом удавалось сохранять подробности своего романа в тайне и избегать публичных разговоров друг о друге. Появление в Париже, Праге и Нью-Йорке были единственными доказательствами того, что их отношения все еще продолжаются. И когда «Дейли Миррор» попыталась взять интервью у Бар незадолго до премьеры «Кровавого алмаза», ее пресс-служба недвусмысленно предупредила: «Никаких вопросов о Лео».