Святые грехи - Нора Робертс

— Я предложил только семьдесят.

— Ну, так это же совсем другое дело! Всего семьдесят! — Бен принялся было расхаживать по холлу, но тут же попал в огромную паутину. Нещадно ругаясь, он начал счищать ее. — Это семечки, а тебе нужен хороший кусок мяса.

— Ага… чувствуешь свою ответственность, — с нескрываемой улыбкой проговорил Эд и отправился на кухню.

— Ничего подобного. — Бен сжал кулаки в карманах. — Ну да, да, чувствую.

— А вот и двор, мой двор. — Эд пригласил Бена, который поплелся следом за ним полюбоваться на участок. — Думаю посадить базилик, розмарин и немного лаванды — вот здесь, прямо под окном.

Бен увидел заросший по колено травой клочок земли, такой крохотный, что газонокосилка не сможет развернуться.

— Знаешь, Эд, ты слишком много работаешь, на этом деле мы все слегка свихнулись. Послушай меня, приятель, внимательно и постарайся понять. Здесь все сгнило, повсюду термиты и разные другие твари…

— Мне скоро тридцать шесть…

— Ну и что?

— У меня никогда не было своего дома.

— Каждому когда-нибудь исполняется тридцать шесть, но не у каждого есть свой дом.

— Да, но у многих никогда и не было своего дома. Мы всегда жили в квартире.

Стены и пол кухни были покрыты вековой грязью, но Бен решил больше ничего не говорить.

— И еще чердак. Знаешь, там как на выставке — чемоданы, старая мебель, всякие забавные шляпы… Мне нравятся такие штуки! Но прежде всего я займусь кухней.

Бен посмотрел на жалкие кустики под окном.

— Придется отпаривать, — сказал он, — иначе эти старые обои ни за что не отдерешь.

— Отпаривать?

— Угу. — Бен вытащил сигарету и ухмыльнулся. — Тебе вообще много чего понадобится. У меня была когда-то знакомая, которая работала в магазине по продаже красителей. Марли… да, вроде ее звали Марли. Может, она и сейчас сделает мне скидку?

— А на дровяном складе у тебя нет знакомых?

— Надо проверить. Да, чуть не забыл, мне нужно позвонить.

Они притормозили у телефонных будок в нескольких милях от дома. Бен отыскал четвертак и набрал рабочий номер Тэсс. Эд тем временем звонил в участок.

— Приемная доктора Курт.

— Говорит детектив Пэрис.

— Сию минуту, детектив, соединяю. Послышался щелчок, потом молчание, потом еще щелчок.

— Бен?

— Как поживаете, док?

— Прекрасно. — Разговаривая, Тэсс собирала со стола бумаги. — Отправляюсь в клинику.

— Надолго?

— Обычно освобождаюсь в половине шестого — в шесть.

Бен посмотрел на часы и внес изменения в свое рабочее расписание.

— Отлично. Заеду за тобой.

— Но это совершенно не обязательно…

— Обязательно. Кто там сегодня?

— Не поняла.

— Кто из наших сегодня дежурит у тебя? — пояснил Бен, стараясь найти в будке безветренный уголок.

— А-а, сержант Биллингс.

Бен прикрыл ладонью от ветра спичку, прикурил. Надо же было забыть перчатки.

— Пусть Биллингс отвезет тебя в клинику.

Тэсс ничего не ответила, но по ее молчанию Бен понял, что она рассердилась, и он с трудом подавил улыбку.

— Не вижу причины, почему мне не поехать в клинику самой, как я делаю каждую неделю на протяжении уже стольких лет.

— Мало ли что может случиться! Но об этом не стоит думать. Увидимся в шесть.

Бен повесил трубку. Она наверняка все еще держит свою, дожидаясь, пока пройдет раздражение и можно будет спокойно ее положить. Швырять по-детски, как делают многие, она себе, разумеется, не позволит.

Бен был прав. Тэсс медленно просчитала от пяти до одного и только потом спокойно опустила трубку на рычаг. Буквально в ту же секунду прозвучал зуммер внутренней связи.

— Да? — Ей нужно было усилие, чтобы произнести даже это короткое слово.

— Вам снова звонят по второму. Называться не хотят.

— Ладно, я… — Тэсс сразу поняла, кто звонит. — Соединяйте, Кейт.

Тэсс посмотрела на равномерно мигающий сигнал и нажала кнопку одеревеневшим пальцем.

— Доктор Курт у телефона.

— Я видел вас в церкви. Стало быть, вы пришли.

— Да. — Она лихорадочно вспоминала полученные инструкции. Пусть ничего не подозревает, пусть спокойно говорит. — Я надеялась встретиться с вами, поговорить. Как вы?

— Вы были там. И теперь все понимаете.

— Что я должна понять?

— Понимаете величие моего замысла. — Голос звучал спокойно. Решение принято, вера укреплена. — Жертвы, которые вас просят принести, так незначительны в сравнении с воздаянием за преступление. Я рад, что вы там были. Теперь вам все понятно. А то я начал было сомневаться…

— В чем?

— В своей миссии. — Голос почти пропал, словно говорить даже шепотом о сомнениях — грех. — Но больше не сомневаюсь.

Тэсс воспользовалась случаем и спросила:

— Где Лаура?

— Лаура? — Слышно было, как он заплакал. — Лаура в чистилище, ждет, пока я отмолю ее грехи. Это мой долг. Теперь у нее никого нет, чтобы спасти ее душу, кроме меня и Святой Девы.

Итак, Лаура мертва. Сомнений нет.

— Должно быть, вы очень любили ее.

— Она была лучшей частью меня самого. Мы были связаны еще до рождения. И теперь, прежде чем снова объединиться после смерти, я возмещаю нанесенный ущерб. Теперь вам все понятно. Вы были там. И ваша душа соединится с другими душами. Именем Бога я отпущу вам ваши грехи.

— Но ведь нельзя все время убивать! Лауре не нужно, чтобы вы снова убивали.

Наступило молчание… три, четыре, пять секунд.

— А я думал, вы поняли.

Тэсс была знакома эта интонация: обвинение, чувство, что тебя предали. Сейчас он уйдет.

— Да нет, думаю, что поняла. А если ошибаюсь, объясните мне. Я хочу понять, хочу, чтобы вы помогли мне понять. Потому нам нужно встретиться.

— Ложь. Вся вы — сплошная ложь и грех.

Тэсс услышала бормотание — он начал повторять слова молитвы. Связь оборвалась.

Вернувшись в инспекторскую, Бен увидел Лоуэнстайн. Она стояла, прислонившись к собственному столу. Прижав плечом трубку к уху, Лоуэнстайн помахала ему свободными руками.

— Ни минуты без меня не может прожить, — проговорил Бен, обращаясь к Эду. Он словно бы потянулся обнять ее, но на самом деле нацелился не на талию, а на пакетик изюма в шоколаде, лежавший у нее на столе.

— Он снова звонил Курт, — сказала Лоуэнстайн. Бен сразу напрягся.

— Когда?

— Звонок был в одиннадцать двадцать одну.

— Удалось установить место, откуда звонили?

— Да. — Лоуэнстайн взяла со стола блокнот и передала Бену. — Звонили из того же района, что и в первый раз. Кварталах в четырех от ее работы. Голдман говорит, она вела себя прекрасно.

— О Господи, да мы как раз там были. — Бен швырнул блокнот. — Может, даже проезжали мимо него.