Сценарист (СИ) - Син Айкава

— Какого чёрта? — злодей явно злился. — Почему ты просто не сдался? Совсем дурной?

— Герои… никогда не… сдаются, — ответил ему мальчик, сверкая изумрудными глазами.

Такой ответ не устроил мальчика с чёрными волосами, потому он резко поднялся, отряхнулся и отвернулся от своего друга, скрестив руки у груди.

— Я мог тебя убить, — уже тише и с некоторым страхом в голосе произнёс он.

Придя в себя, второй тоже встал и отряхнулся, после чего посмотрел на своего друга с чувством вины в глазах.

— Ты бы никогда не сделал этого, — спокойно и уверенно сказал он.

Длинноволосый повернулся к собеседнику и посмотрел ему в глаза леденящим взглядом, от которого тому стало жутко и даже немного страшно.

— Ты ошибаешься, — произнёс он. — Я могу это сделать.

От такого ответа его другу стало не по себе, но что-то в его душе говорило о том, что он никогда бы не стал делать что-то подобное. Зеленоглазый верил в него и не собирался просто так с ним соглашаться.

— Но не станешь, — произнёс он слегка неуверенно. — Ты же… не злодей.

Услышав это, длинноволосый немало так удивился.

— Ты так уверен в этом? — спросил он. — Никогда не суди людей по себе.

— Я уверен в этом, — тут же ответил второй мальчик. — Ты ведь добрый и весёлый! С тобой так хорошо играть! А ещё ты… не сторонишься меня — беспричудного Деку.

— Я так-то тоже без причуды, — напомнил ему друг. — Было бы странно, если бы я отказывался общаться с кем-то, с кем у нас общая проблема.

— Проблема?

— В рамках общества, в котором мы живём, — уточнил длинноволосый.

Уже бывший злодей отошёл в сторону и принялся наблюдать за другими детьми, что играли на второй половине детской площадки.

— Учитывая то, как к нам относятся, злодеем стать не так уж и сложно, — произнёс он с ноткой злобы в голосе. — Даже взрослые смотрят на нас с презрением. Разве это правильно?

— Они не виноваты в этом, — ответил ему друг, вставая рядом. — Им всё это навязали.

— И они просто со всем согласились. Мерзость.

— Они, наверное, не видят нас настоящих, — сказал зеленоглазый, скрестив руки на груди. — Люди часто боятся того, чего не понимают. Они думают, что если мы отличаемся, значит, мы опасны.

Длинноволосый кивнул.

— И это так несправедливо.

В ответ на это его друг грустно улыбнулся и посмотрел на небо.

— Это одна из причин, почему я хочу стать героем, — тут же приковал внимание своего собеседника он. — Хоть у меня и нет причуды, мне кажется, что я всё ещё как-то могу помогать людям. Да, они делают мне больно и грубят, обзывают и избивают, но… я всё ещё хочу стать тем, кто сможет их защитить, — его кулаки по привычке сжались, а сам он еле как сдерживал слёзы. — Возможно, если я стану героем, люди перестанут относиться к беспричудным… так.

Второй мальчик внимательно его слушал. Слова друга отзывались в нём неизвестной ему теплотой в душе. Казалось, что он прямо сейчас смотрел на человека, которого уже очень давно знал.

В этот же момент перед его глазами промелькнул знакомый портрет, после чего он тут же всё понял. После этого на его устах расцвела тёплая и искренняя улыбка.

«Он действительно очень сильно похож на тебя, Мики», — подумал он.

— Уверен, что ты сможешь стать героем, — уверенно сказал он своему другу. — Станешь героем даже лучше, чем Всемогущий!

Услышав это, мальчик широко раскрыл глаза от удивление и обомлел. Для него эти слова значили больше, чем для кого-либо другого. Всю свою короткую жизнь он слышал лишь извинения от матери и оскорбления от остальных. Никто не верил в него, не признавал и не смотрел на него так. Все лишь смеялись над ним, слыша о его желании стать героем.

И лишь длинноволосый сказал ему то, что он так мечтал услышать.

В это же мгновение мальчик почувствовал, как слёзы начинают медленно скатываться по его щекам. Он тут же закрыл лицо руками и начал вытирать слёзы с глаз, сжав губы, чтобы его внутренняя истерика не смогла вырваться наружу. Ему не хотелось, чтобы друг увидел его слабую сторону. Он больше не хотел быть плаксой. По крайней мере, перед ним.

— Спасибо, — ответил он через минуту, когда удалось справиться с эмоциями. — Ты тоже станешь отличным героем, Син!

Пришла очередь Айкавы удивляться. После всего того, что с ним случилось, он и не мечтал о том, что когда-нибудь услышит такие слова от кого-то.

— Я? Героем? Чувак, во мне геройского не больше, чем в том злодее, которого Всемогущий победил на прошлой неделе, — издал смешок он, горько ухмыляясь. — Из нас двоих героем можешь стать только ты.

— Это не так! — тут же решительно ответил мальчик с изумрудными глазами. — Если я смогу стать героем, то ты — тем более!

— Это почему же?

— Потому что ты единственный, кто сказал мне, что я смогу стать героем! — слёзы вновь возникли на глазах зеленоволосого. — Никто до этого не видел во мне того, кто сможет им стать! Каждый день я слышу лишь о том, какой я бесполезный и никчёмный. Даже мама… не верит в меня.

Мальчик опустил взгляд и попытался собраться с силами. Айкава же молча наблюдал за этим, удивляясь услышанному.

— Ты поверил в меня, Син, и я тоже верю в тебя. Ты… действительно способен стать героем! Давай же станем… героями… вместе! Мы станем прекрасной командой!

Длинноволосый широко раскрыл глаза и замер. В его разуме тут же всплыл ещё один отрывок из прошлого.

«Пэйн и Сценарист! Мы станем прекрасным дуэтом!».

В этот момент он был готов заплакать. Ком быстро подкатился к горлу, а глаза предательски защипали. Чувства накатывали на него с невиданной ранее силой, что грозило вылиться в истерику.

Но он сдержался. Ему тоже не особо хотелось выглядеть слабым в глазах человека, который напомнил ему о старом друге, с которым ему больше никогда не встретиться и не поговорить.

— Возможно, это не так уж и плохо, — произнёс Син, быстро вытирая выступившие слёзы.

Его друг тут же оживился, и на его лице появилась такая искренняя улыбка, как будто он впервые увидел свет в самом сердце тьмы. В его глазах блеснула надежда, а его губы дрогнули в улыбке, полной тепла и радости.

Отойдя немного в сторону, Син повернулся к другу и улыбнулся от всей души — так, как он не улыбался давно.

— Давай же станем героями вместе, Мидория!

— Станем лучшим дуэтом из возможных!

* * *

Айкава сжал кулаки, но тут же расслабил. Его разум прояснился. От этого на лице тут же возникла небольшая улыбка. Теперь его воспоминания полностью восстановились.

От осознания этого он позволил себе лечь на спину и посмотреть на землю. За этим тут же последовал смех — громкий, искренний, весёлый. Его примеру последовал и Мидория, который тоже смог пробудить все спящие воспоминания в глубинах своего разума.

— А мы, оказывается, друзья, — сквозь смех произнёс Син, вытирая слезу. — Теперь всё сходится.

— Как так получилось, что мы оба об этом забыли? — задал вопрос Изуку, быстро прекратив смеяться.

— Мой отец постарался, — ответил ему длинноволосый, медленно поднимаясь на ноги. — Хотел воспитать во мне идеального злодея, а ты меня чуть героем не сделал.

— Но зачем твоему отцу делать что-то подобное? И как у него получилось заставить нас забыть? Причуда стирания памяти? Или же другая способность? — засыпал его вопросами зеленоволосый, также поднявшись на ноги.

— Это очень долгая история,— решил не посвящать во всё это молодого героя юный злодей. — Ты, кажется, подзабыл, что нас хочет убить то чудовище, — указал он пальцем на Шигараки.

— Я и не забывал об этом, — попытался отвертеться Мидория. — Чёрт, у меня всё тело ужасно болит, — попытался размять он плечи, оглядывая множественные раны по всему своему корпусу.

— А я уже привык к боли, — безразлично произнёс Син, отряхиваясь от пыли и грязи. — Меня так часто бьют, что уже даже как-то… привычно?

Томура внимательно следил за происходящим и недоумевал. Эти двое сейчас вообще не должны быть способны стоять на ногах, а они мало того, что делают это, так ещё и весело переговариваются. Это было как-то неправильно, учитывая те раны, что они получили, и это выводило седоволосого из себя, ведь ему уже надоело биться с героями. Столько схваток за один день способны привести к нервному срыву любого.