Дождь не вечен - Ханна Флейм

и воровать там было нечего, а снимать собственный сон бессмысленно. На дисках в столе у него хранилась коллекция любимых записей, например тех дней, что Катя была в его доме до комы, целая подборка волшебных кадров из коридора на выходе из ванной и из гостиной. Сейчас Леша хотел бы к ним добавить видео-запись прошлого вечера и ночи из своих покоев.

«Камеру надо поставить обязательно», сделал он новую пометку у себя в голове уже улыбаясь.

Он откинулся на спинку кресла и снова отхлебнул кофе, бегло сканируя записи сразу всех камер на быстрой перемотке. Никто «левый» к дверям квартиры не подходил, правда медсестра все же обманула, когда сказала, что была рядом с Катей, когда установила той капельницу. Его напрягнал лишь момент непрофессионального обмана с ее стороны, ведь ходить по Катиной просьбе за покупками, он и так ей поручил. Девушка нравилась его жене, а значит, пока исполняет капризы его сокровища и поднимает ей настроение, отвлекая от главного, она идеально подходит в дополнительную охрану.

«Стоит прикормить сестричку, лишние глаза, уши и рот, так удачно втершиеся моей пташке в доверие всегда пригодятся». От Лешиных денег никто никогда не отказывался, план был давно отработан и не мог подвести и тот прикинул, почем можно купить Любину преданность. Чуть подавившись, он остановил запись, увеличивая изображение кухни. На столе медсестра ловко разделывала тушку курицы, складывая части трупика в кастрюлю. Чуть позже его Катя вместе с безмозглой медсестрой из фаянса для мороженного уплетала третью миску жуткого бульона. Он тихо выругался, стараясь остудить свой пыл и мысленно внося в сегодняшнее расписание дел разговор с Михаилом о поведении его работников и системе Катиного питания.

Ожидаемо, Катя с новоявленной подругой исследовали дом, попутно беседуя о чем-то и заливисто смеясь, что снова полярно поменяло его мнение о полезности Любы. Звук не писался и разговора Лекс не слышал, но выражение лиц девушек было весьма красноречиво, к тому же, ничего важного они не могли обсуждать, медсестра слишком мало знала и могла ответить только на общие медицинские вопросы.

«Пока она довольна и расслаблена, я могу подступиться ближе. Сейчас мне не нужны истерики, все уже сделано, она давно моя и этого не поменять. Вопрос лишь в скорости сближения и привыкания ко мне, все прекрасно», Любовь уехала, оставляя Катю одну, и девушка, странно озираясь вокруг, будто заскучала и о чем-то задумалась, неосознанно глядя прямо в камеру, которую не замечала в наличнике окна. Она нырнула в спальню, вынося оттуда некую черную тетрадь. Леша увеличил запись с камеры в гостиной, несколько раз перемотав. В спальне книг и журналов не было, но чтиво было оттуда. Мужчина напрягся, снова перематывая этот момент. Катя внимательно прочитывала страницу за страницей, ровно три разворота и, когда он начал открывать входную дверь, Катя скрылась с книжицей в спальне, не закрывая двери, отчего по касательной в проеме было видно изножье ее кровати. Именно туда, под матрас, она и спрятала книгу. Вельд очень бегло прошелся по другим записям, и стремительно вырубив монитор, метнулся в спальню.

Достав тетрадь, он убедился, что перед ним и в быстром темпе пролистнул.

«Да где ж ты его ныкала, куколка моя, столько лет пролежал где-то. Где? В спальне или в гардеробной? Из туалета ты сюда бы его не пронесла». Лекс понимал, просто забрать дневник он не может. Он начал читать, пробежав глазами первые 10 листов. Дневник Катя вела нерегулярно, но он весь был исписан описаниями их романа с гонщиком. По самым грубым прикидкам, Лекс многого недооценил и сейчас его мозг вопил о том, что нужно ознакомиться, исправить такую нелепую ошибку в его идеальном плане. Он решительно отсчитал первые три листа, ровно до того момента, как дочитала Катя на видео и резко рванул листы, начиная со следующей страницы.

Упущение приводило его в ярость. Он со злостью, чуть помяв, пихнул тетрадь обратно в Катин тайник, вошел в гардеробную, окидывая ее оценивающим взглядом, схватил толстовку и накинув на себя, засунул страницы в карман. Уже через десять минут он гнал по Садовому к своему центральному офису.

На панели завибрировал телефон, отвлекая от дороги и его напряженных мыслей о том, что надо усилить охрану в жилье минимум тремя камерами и дополнительными замками на двери. Страницы Катиного дневника жгли его карман, но этот звонок был важнее.

— Да, Лев Григорьевич, чем могу быть полезен? Вы уже на месте?

Он чуть сбавил скорость, вникая в речь собеседника.

— Да, — проговорил он, все больше хмурясь, — я буду через минут пятнадцать, передайте Миле, чтоб принесла вам кофе или чай и расположила в моем кабинете.

Он повесил трубку, набирая номер помощницы Милы. Ледяной, острый тон проплыл по салону:

— Мила, в кабинет проводи его живо, отмени все остальные встречи до обеда. Сиськи приоткрой, минимум на 3 верхние пуговицы. И чтоб сосками по столу чиркнула, когда будешь его чашку кофе на стол ставить. Развлекай, как хочешь, но чтобы он к моему приходу был доволен как кот, поняла?

Он резко отключился, ускоряясь. Лев Григорьевич не приезжал просто так, что-то было сильно не в порядке, раз он снизошел до личного визита к Вельду. И такой визит не сулил ничего хорошего.

Паркуясь, Алексей прокручивал в голове варианты возможного разговора. Лев Григорьевич точно не на утренний кофе заскочил из Кремля именно этим утром. Леша надел самую свою непроницаемую маску и поднявшись с парковки по лестнице, быстро пройдя несколько коридоров, свернул к своему кабинету. В огромной, предваряющей вход к нему приемной сидела Мила, совершенно одна. Вельд недовольно покосился на нее.

— Здравствуйте, — пропищала тихо девушка модельной внешности и грудью четвертого размера. — Он в вашем кабинете, я кофе ему налила, а остальным он не заинтересовался. Листает Форбс из приемной.

Алексей проигнорировал эту абсолютно неинтересную ему отчетную исповедь и, пренебрежительно фыркнув в ее сторону, прошел в приоткрытые двери кабинета, захлопывая их за собой.

Лев Григорьевич сидел за его столом в его кресле, покручивая ручку в его органайзере на столе.

— А я уже и заждался, Алексей, голубчик, присаживайся! — указал мужчина чуть за пятьдесят на кресло напротив. Леша послушно, но горделиво устроился напротив.

— Надеюсь, вам удобно и я вас ничем не смущаю, — он чуть приподнял уголок губ, холоднокровно прищурившись.

— Нет, ни сколько, не переживайте, — парировал собеседник, — но давайте оставим любезности, молодой человек, у меня нет на них времени. Поясни, почему тобой интересуется ФСБ, копает, запрашивает информацию и все это сейчас,