Трофей дракона - Арина Теплова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Главное, что теперь сильнейшая царевна-атурия спасена от расправы Сумрачного и в будущем она поможет освободить Цетуриану от рабства драконов», — думала Церцея напряженно.
И только в этот миг Церцею осенило. А что, если самой сильной на самом деле могла стать она сама? Отчего она решила за всех, послав себя на казнь? Может быть, ее дар проявится сильнее и именно она будет иметь возможность спасти планету? Об этом она раньше не подумала. Отчего она решила, что не может быть самой сильной? Но сейчас этого было не узнать, обряд был совершен. И сестры по ее велению выбрали ее, Церцею.
Окончательно запутавшись и не понимая, что делать, Церцея тяжко выдохнула.
В следующий миг луч пропал, как будто растворившись в глади озера. Все поняли, что дух планеты покинул подземный храм.
— Все отошли от озера! — раздался новый приказ Сумрачного. — Больше вы не нужны. Отправляйтесь наверх в замок, в свои комнаты! Позже я дам вам новые распоряжения! Охрана, сопроводите царевен! И лежачую девку тоже заберите!
Девушки послушно вышли из раковин, дожидаясь, пока Цветану вновь положат на носилки. Она была в полудреме и как-то несчастно смотрела на всех.
— Церцея, останься! — раздался повелительный голос императора, едва царевны направились прочь. Церцея остановилась, как и Океана и Асия, которые, видимо, не хотели оставлять сестру одну с этим опасным драконом. Это не понравилось Аргону. — Остальные, прочь пошли!
Асия тут же инстинктивно хотела положить руку на рукоять кинжала. Но промахнулась, оружия не было. Ведь еще вчера по приезде в замок Сумрачного ее кинжал отобрала охрана. Видя, что Асия точно сейчас полезет на рожон, ибо последнюю неделю пребывала в невменяемом состоянии после смерти Любима, Церцея быстро произнесла:
— Иди с Океаной, Асия. Ничего страшного. Прошу, ради меня, иди… все будет хорошо, не бойся…
— Ладно, — буркнула недовольно Асия, понимая, что точно не справится с этим бешеным монстром без оружия.
Он явно был сильнее и мощнее ее. Поджав недовольно губы, Асия пошла вместе с Океаной далее.
Сумрачный окинул неприятным взором еще двух драконов, оставшихся у озера.
— Советник Сургон, вы тоже ступайте, — велел более уважительно, но настойчиво император, не понимая, зачем Серебристый дракон вообще явился, если за все время даже не проронил ни слова.
Но главный советник сам выразил желание увидеть обряд, а отказать ему Аргон не мог. Сургон был сыном и ставленником самих Туманных императоров, к тому же он был братом его жены Дрои.
— Как будет угодно, Аргон, — кивнул Серебристый и важно прошествовал мимо него.
— Ланиор, ты тоже свободен. Вечером перед трапезой зайдешь ко мне, — распорядился Сумрачный.
Лунный дракон поклонился одной головой и вновь уменьшил книгу заклинаний, сунув ее в карман. Он прошел по камням и направился вслед за царевнами и их охраной, возглавляемой Игольчатым драконом.
Глава XXV. Церцея
— Значит, ты та самая девка, которая должна свергнуть меня? — процедил Сумрачный, подходя вплотную к Церцее и чуть склоняясь над ней. — Чего молчишь?
— Я не понимаю, о чем вы говорите, император, — ответила она, поднимая взор на его смуглое лицо.
— Не понимаешь? — угрожающе оскалился он и тут же дерзко схватил ее за подбородок. Она ахнула от его жесткой хватки. Но не сбросила неумолимую руку. — Ваш старец предсказал, что самая сильная царевна разрушит мою империю через семьсот дней. И теперь дух на озере показал, что это ты…
Церцея сглотнула, видя, что Сумрачный явно недоволен всем этим. Она прекрасно знала пророчество несчастного старца Светоча, который томился в этот миг в подземелье замка. Но она не собиралась открывать дракону, что осведомлена обо всем.
Еще там, в Элии, они с сестрами поклялись сделать все, что будет в их силах, чтобы освободить Цетуриану от рабства и захватчиков, и потому была готова ко всему.
— Вы вольны сделать со мной все что угодно, император, — тихо вымолвила она, и его пальцы до боли сжали ее подбородок. Церцея сцепила зубы, но не показала даже взором, что ей больно. — Я в вашей власти.
— Это так, — выдохнул он. — Ты опасна, и твоя дальнейшая жизнь угрожает моей империи.
Она чуть прикрыла глаза, готовая услышать «сегодня ты будешь казнена».
Все существо Аргона в этот миг находилось в смятении.
«Почему ею оказалась именно эта девка?! — думал в бешенстве Сумрачный. — Будь это любая другая из остальных шести, я бы, не раздумывая, велел посадить ее на цепь в подземелье или казнить немедля. Что казнить, я бы сам сейчас зарезал ее тут же! Прямо здесь, в подземелье. Но эта…»
Только эта девица казалась ему достаточно умной и невозможно прекрасной. Она единственная показала себя как настоящая царевна, горделиво и выдержанно. К тому же она точно была мудрой девкой, раз решила принять его волю. И это все терзало существо дракона.
— Ты не умрешь… — заявил он вдруг.
Церцея распахнула глаза и увидела на лице Аргона замешательство, словно он не мог никак принять решение.
Он отпустил ее подбородок и глухо выдохнул. Церцея облегченно вздохнула, думая о том, что теперь ее точно запрут в башне и навечно закуют в цепи, так сказала синеокая девица-дракон.
— Воля ваша, — пролепетала она.
Сумрачный долго молчал и вдруг как-то недовольно сказал:
— Я не предполагал, что это будешь ты… Но раз так вышло… — он вновь замолчал.
Впервые за многие годы Аргон колебался и не мог принять никакого решения. И это раздражало его неимоверно. Она была слишком лучезарна, чтобы казнить ее, и в то же время покладиста и спокойна для того, чтобы сидеть на цепи в темнице. Но и оставлять ее на свободе было опасно. Ее могли использовать как символ восстания. И Аргон прекрасно понимал это. Оттого это решение казалось ему неимоверно трудным.
— Ты очень красива, царевна, — сказал он тихо, прищурившись и не спуская темного взгляда с ее ярких глаз цвета темного каштана.
Впервые в его голосе звучал не металл, а теплые нотки, и Церцея удивилась и ответила:
— Благодарю, император.
— Если ты будешь послушна мне и дальше станешь беспрекословно подчиняться, твоя жизнь не будет несчастной. Ты ведь готова покориться мне, Церцея?
— Да, император, — повторила она, как заведенная кукла, понимая, что от одного неверного ответа зависит не только ее жизнь, но и, возможно, судьба
