Ночная кобылка - Пирс Энтони

Вдруг Аймбри поняла, что этот человек нравится ей даже больше, чем его жена Хамелеон. Он был прекрасным человеком, без всякого самомнения, умным и практичным.

– Волшебство вообще-то кажется мне совершенно обыденной вещью, – продолжал Бинк, – наверное, потому-то мне так сложно его понимать.

– С одной стороны, обладание талантами и их магическое использование, – проговорил Бинк. – В течение столетий мы, люди, полагали, что все живые существа либо полностью волшебники или маги, либо обладают какими-то частицами этого. К примеру, люди занимались волшебством, а драконы сами по себе были волшебными. Затем мы обнаружили, что некоторые кентавры тоже способны быть волшебниками. Таким образом был уже целый ряд разных живых существ, которые практиковали магическую науку. Вот подобные тебе ночные кобылки тоже своеобразные волшебники, они тоже подходят под это определение. Если, к примеру, исходить из того, что вы обычные лошади, только обладающие какими-то волшебными талантами, тогда встает проблема раздвоенности личности, поскольку говорить, что личность обладает двумя талантами сразу, значит признать, что личность не едина – один индивид обладает одним талантом. Сначала мы думали, что каждый талант – это нечто отличное от ему подобных, но затем обнаружили, что многие талантливы не в одной только области, и это никак не противоречит концепции «одно существо – один талант». Но вы...

– Я поняла, что ты имеешь в виду, – отозвалась Аймбри, – но все ночные кобылки способны дематериализоваться и являть разнообразные сценки. Может быть, волшебные создания способны обладать более чем одним талантом!

– Или то волшебное создание, которое способно ночью проходить через любые объекты, ведь у него одновременно есть и талант, и дар воспроизводить какие-то сценки, – сказал он. – Но вернемся снова к попытке определить волшебство, дар. Грубо говоря, в один прекрасный день мы откроем какую-нибудь неизвестную форму волшебства. Подумай, что за человек этот Всадник – очевидно, он в состоянии накладывать заклятья на других людей. Само по себе это не столь важно и знаменательно – мой отец Роланд, к примеру, мог парализовывать людей взглядом, а король Трент обладал способностью превращать их во что-то иное. Но вот что интересно – как этому Всаднику удается действовать у нас, можно сказать, под носом, так, что никто его ни разу еще не заметил. Означает ли это, что у него есть еще один талант – подобно тому, как у тебя таланты появляются ночью. Пока мы этого не знаем, но все равно нужно быть готовым ко всему.

– Теперь я понимаю твои сомнения, – ответила Аймбри. – Волшебство – вещь намного более сложная, чем я прежде думала.

– Я хочу, чтобы ты постаралась сейчас припомнить или предположить, где мог находиться Всадник всякий раз, когда очередной король терял рассудок, – продолжал Бинк. – Он, очевидно, побывал тут и успел сделать свое черное дело, но ведь его начали отождествлять с жителями Мандении, когда они были еще далеко отсюда. Его маршрут может дать нам возможность в конце концов обезвредить его. Я думаю, что Всадник – это все-таки кто-то из Ксанта, кто из соображений личной выгоды помогает людям из Мандении. Они, очевидно, сделали его помощником командира своего отряда в благодарность за оказанные услуги, но он все-таки не стремится помогать им слишком часто. Так, он позволил вам бежать, хотя прекрасно знал, что вы боретесь с людьми из Мандении, а это было явно невыгодно карфагенянам.

– Это все его хитрости, – темпераментно воскликнула Аймбри, – если жители Мандении и жители Ксанта обескровят друг друга, то он может прекрасно подчинить всех своей воле!

– Да, это звучит логично, – согласился Бинк, – он вполне способен затуманивать мозги людям, но это явно не дар от рождения. Возможно, он как-то упаковывает эти умы, подобно тому, как волшебник Хамфри имел обыкновение рассовывать все по своим бутылочкам. Может быть, у него даже есть такая своеобразная бутылка, в которой находится волшебство, забирающее разум у королей. Но все равно, чтобы забрать разум у жертвы, надо к ней сначала приблизиться. Пока мы, к сожалению, не знаем, в чем именно заключается его волшебство.

Аймбри задумалась. Ей дважды довелось встретить этого Всадника – один раз в окрестностях замка Ругна, как раз перед тем, как потерял рассудок король Трент, а второй раз в лагере карфагенян, что в северном Ксанте. Она не видела Всадника, когда произошло несчастье с королем Дором или Повелителем Зомби, но можно было предположить, что человеком, который в ту ночь спрыгнул с дерева и скрылся, был все-таки именно Всадник.

– Значит, он мог быть там вместе с карфагенским отрядом в тот раз, – проговорил Бинк, – ведь когда король Дор спал в своем шатре, люди из Мандении были совсем недалеко, за рекой. Вы не видели Всадника потому, что он скрывался рядом с вами, выжидая своего часа.

Аймбри пришлось согласиться с этим. Ведь в свалке и суматохе боя ничего не стоило незаметно подкрасться туда, где был поставлен шатер короля.

– Так могло повториться и в следующий раз, когда несчастье произошло с Повелителем Зомби, – заключил Бинк.

Аймбри тут же воспроизвела сценку, в которой показала, как Повелитель Зомби наслаждался сном, который доставила ему Аймбри, как Гранди нащупал след врага, который вывел его к реке и там потерялся.

– Ага, это указывает на то, что Всаднику не нужно физически дотрагиваться до своей жертвы, – заключил Бинк. – Он может находиться на небольшом расстоянии, может быть, даже вне пределов видимости. Это очень важная деталь – для наложения заклятья ему не требуется видеть объект. Он просто мог заранее прийти к Баобабу и спрятаться в одной из этих расщелин. Может быть, что он даже находился здесь тогда, когда вы были тут, выжидал момент, когда Хамфри останется один. Возможно, это все произошло сразу же, как только ты ускакала. Интересно, все ли заклятья Хамфри остались на своих местах?

Какой основательный подход ко всему! Аймбри внимательно осмотрела все бутылочки и флакончики, мучительно стараясь припомнить, все ли из них были вынуты из сумки Хамфри при ней.

– Вроде бы все как было, – неуверенно сказала она.

– Но Всадник не мог без особой на то причины скакать сюда целую ночь, – сказал Бинк. – Поэтому я сомневаюсь, что он оставался тогда в этом дереве. С одной стороны, он вроде бы не притронулся к инструментам и снадобьям волшебника Хамфри. На это указывает то обстоятельство, что бутыль, в которую Хамфри запечатал свой голос, тоже осталась нетронутой, хотя это – прямая улика против него. Должно быть, он опасался, что жители Ксанта обнаружат его, и постарался побыстрее удрать отсюда, как только сделал свое грязное дело. Можно предположить, что он не в состоянии заколдовать того, кто стоит на страже, или же его заклятие действует только один раз в тот или иной промежуток времени, но, так или иначе, он старается подстеречь свою жертву в тот момент, когда она остается одна, или же сразу после наложения заклятья Всадник становится очень уязвимым или вообще беззащитным. Он как бы исчезает, а появляется кто-то еще. Это похоже на жену людоеда Удара, малышку Танди – стоит ей оглушить кого-нибудь, как потом в течение определенного периода она становится неспособной сделать это вообще.

Аймбри снова пришлось согласиться. Но при этом ей стало не по себе, едва она только представила, что ужасный Всадник может находиться поблизости от нее. А ведь днем она не может дематериализоваться, что еще больше напугало ее.

– Тебе определенно нужно подкрепиться и передохнуть, Аймбри, – донесся до кобылки голос Бинка, – ступай наружу и соберись с мыслями, но только приходи проверять мое состояние каждый час. Бумажные куклы, которых Хамфри отправил заманить сюда жителей Мандении, явно не прибудут раньше полудня. Я даже подозреваю, что Всадник постарается прибыть сюда раньше этого времени, поскольку он знает все о трюках Хамфри и знает, как это опасно для его союзников-карфагенян. Даже если все окажется совсем не так, как я думаю, ты понадобишься мне, чтобы доставить сообщение обо всем в замок Ругна.

Аймбри механически кивнула, она была одновременно уверена в себе и чем-то обеспокоена. Король Бинк оказался во много раз умнее и практичнее, чем она о нем думала, но всадник при всем своем коварстве все-таки мог переиграть и его. Выйдя из ствола Баобаба, Аймбри наклонилась и ущипнула пучок травы, но та была какая-то совершенно невкусная. Тогда Аймбри стала озираться вокруг, стараясь вовремя заметить, если вдруг Всадник попытается прокрасться незамеченным, как это ему удавалось раньше. Как ловко удавалось этому проходимцу одурачить их всех!

Каждый час Аймбри отлучалась со своего поста, чтобы проверить, как там Бинк, но с ним все было в порядке. Наступил полдень, и все шло своим чередом. Аймбри была даже разочарована – конечно же, она не желала зла королю Бинку, но эта отсрочка появления врага тоже не нравилась ей. А если Бинк все-таки уязвим для волшебных чар? Или Всадник по какой-то причине вдруг захотел, чтобы силы карфагенян оказались подорванными, чтобы силы противоборствующих сторон оказались, к примеру, равными, и решил пока не трогать короля Бинка, дав ему некоторое время повоевать, чтобы потом все-таки лишить рассудка. А может быть, Всадник уже попытался что-нибудь осуществить, но его попытки провалились, а они ничего об этом не знают? Да все что угодно могло случиться, тем более в волшебной стране.