Цитадель Гипонерос (ЛП) - Бордаж Пьер

К своей старшей сестре возле эркера присоединился Гюнтри де Марс.

— Ситуация вызрела, сударь, — сказал он. — Элита сиракузянской знати одобряет наш замысел. Нас готовы поддержать наемники-притивы, разочарованные тем, что не видят благодарности Императора. Наконец — и это, пожалуй, важнейший момент, — мы полагаем, что разработали микростазии, которые могут нейтрализовать скаитов Гипонероса. Химический эквивалент их процесса стирания.

— Как вы их заставите проглотить вашу микстуру?

По губам Гюнтри, накрашенным черным перламутром, скользнула снисходительная улыбка.

— Микстура — не очень удачный термин, сударь. К тому же скаиты ничего не глотают — ни пищу, ни воду; не дышат, поэтому не смогут вдохнуть, никогда не спят… Единственная возможность распространения микростазии в их организме, если так можно назвать эту отвратительную карикатуру на человеческое тело, — всунуть в одно из носовых отверстий растворяющуюся капсулу. Мы сделаем это с помощью крошечных автоматов размером с насекомое, которые будем пилотировать из центра управления.

— Кого вы намерены посадить на императорский престол?

Мия-Ит де Марс шагнула вперед, вначале коротко взглянув на брата:

— Не примите это за проявление недоверия, но мы предпочитаем пока держать эту информацию при себе.

Шари рассеянно наблюдал, как вышагивает кругами перед кустиками хохлатый павлин. Вовсе не любовь к человечеству воодушевляла Марсов, а непомерные, всепоглощающие амбиции, обостренное желание сохранить или даже расширить гегемонию Сиракузы над остальной вселенной. Подвластные микростазам, они точно так же поощрят воцарение тайной власти над населенными мирами, как прокладывали путь Несотворенному крейциане и скаиты Гипонероса.

— Ну, сударь, что вы думаете о нашем предложении? — сказала Мия-Ит.

— Как вы пожелали сохранить в секрете имя будущего императора, так же и я дам вам свой ответ, когда вы доставите мне два последних кода, — ответил Шари.

Он уже принял решение, но был не в том положении, чтобы пренебречь их сотрудничеством, тем более что не знал, вполне ли восстановилось его тело и выдержит ли немедленный психокинетический перенос. Вдобавок ему с Жеком пришлось бы возвращаться в индисские анналы, чтобы выяснить расположение кодов, подготовиться к вылазке, и они бы рисковали вернуться на Сиракузу слишком поздно, дать имперским армиям время штурмовать епископский дворец и захватить четыре замороженные тела.

— Справедливо, как сказал бы наш друг капитан, — сказала Мия-Ит. — Доказательство нашей эффективности поможет вам сделать правильный выбор. Эти коды будут у вас через два часа.

Алезайе не удавалось избавиться от охвативших ее мрачных предчувствий: она думала встретиться со своим связным-ведомым на улицах Романтигуа, но ожидала его в оговоренном месте с обусловленного часа и до тех пор, пока над крышами домов не появился Розовый Рубин, а он так и не появился. Это при том, что принадлежность к сети требовала от него соблюдения неизменных маршрутов и графика, чтобы руководство могло передавать ему устно инструкции.

Прежде чем приступить к службе у Блоренааров, каковая сводилась исключительно к ублажению сэра Патриса, она вызвала своего вышестоящего связного по экстренному каналу.

— Вероятно, у него возникли проблемы с семьей Марсов, — сказал последний. — Он разговорил младшую дочь Гюнтри де Марса, известную взбалмошностью, а эти люди терпеть не могут, когда лезут в их дела.

— Какого рода проблемы?

Ее невидимый собеседник на мгновение смолк.

— Боюсь, такого, что он больше не придет…

Алезайя прикусила губу до крови, но не сдержала брызнувших из глаз слез. Прохожие бросали на нее осуждающие взгляды, возмущенные тем, что у существа, носящего имя человека, пусть даже у женщины и паритоли, до такой степени может отсутствовать самоконтроль.

— Значит, вы выполните задание вместо него, — продолжил старший связной. — Найдите предлог, чтобы пробраться в секретную резиденцию Марсов и предупредить двух воителей безмолвия, что сенешаль хранит четыре настоящих криокода при себе. Действовать надо очень быстро: все следует уладить до вторых сумерек.

Алезайя кивнула, забыв, что он ее не видит. Она задыхалась, не выходило привести в порядок мысли. Она даже не знала имени своего младшего связного, но возможность, что он исчезнет, была для нее равносильна крушению мира. Она чувствовала, как больно ранят ее душу осколки разбитых иллюзий. Как она его третировала в их последнем разговоре! Ей никогда себя за это не простить.

— Вот координаты и коды доступа к секретной резиденции де Марсов…

Она зафиксировала остаток сообщения словно в тумане, из которого выплывали цифры вперемежку с пояснениями.

— Сейчас свертывайте свой экстренный канал, но докладывайте мне без стеснения как можно чаще. Мы отправляем на точку других связных, в случае вашего провала они обязаны вас подменить. Удачи.

Убитая горем, в отчаянии она вернулась по узким улочкам Романтигуа в особняк Блоренааров. Новое задание не освобождало ее от повседневной рутины: она не могла позволить себе пренебречь Патрисом де Блоренааром, дать иссякнуть своему главному источнику информации. Она прошла через черный ход, настроенный лишь на нее, и направилась прямо в апартаменты Патриса. Он ждал ее, растянувшись голым на кровати; серые глаза поблескивали от мегастазов — химических стимуляторов, без которых его мужской орган остался бы безнадежно выдохшимся.

Алезайя быстро разделась в умывальной комнате, накинула роскошный палантин дамы Блоренаар и легла в постель. Ей пришлось собрать всю свою волю, чтобы выдержать чуть тепловатое и дряблое тело придворного гранда, от мягкой и надушенной кожи которого ее начинало подташнивать. Он еще не достиг преклонного возраста — пожалуй, около шестидесяти стандартных лет, — но вел себя уже по-стариковски.

Он взгромоздился на нее с тем же апатичным энтузиазмом, что и всегда, а поскольку она никак не стала облегчать ему задачу, он весь извелся, прежде чем в нее проник. У Алезайи возникло такое ощущение, словно внутрь нее вполз настырный слизняк. Она почувствовала слабый напор, предвещающей эякуляцию, которая у Патриса де Блоренаара, как и у большинства придворных грандов — и молодых, и старых, — сводилась к вялому вытеканию одинокой капли, жидкой и почти прозрачной. Он испустил долгий вздох и тяжело рухнул на нее, как будто сраженный исключительными физическими усилиями. Он не потел, от его тела ничем не пахло, и это отсутствие элементарного животного начала приводил его партнершу в ярость ничуть не меньше, чем то, как он засыпал бесчувственной тушкой, едва облегчался в ней. Насколько отличались бы романтические отношения с ее земляком-осгоритом! Она подавила новый приступ слез и освободилась от неподвижного тела придворного.

— Извини, я не в лучшей форме, — сонно прошептал тот.

Алезайя удержалась от ответа, что не заметила никакой разницы с днями, когда он объявлял себя полностью во всеоружии.

— Слишком много работы, — продолжал Патрис де Блоренаар. — Сегодня 11-е цестиуса, и денек обещает быть напряженным… Атаку на епископский дворец планировали давно, но нам придется подождать второй ночи, чтобы нагрянуть с полицией на Марсов. Сенешаль не мог начать операцию без предварительного согласия других ведущих семей…

Алезайя выпрямилась и потрясла придворного за плечо.

— Что там такое с Марсами?

— Они подобрали тех двоих, которые тайно влезли в дворец прошлой ночью, парочку этих индисских колдунов… По словам сенешаля, Марсы больше десяти лет готовили заговор, чтобы свергнуть императора Менати. Они производят микростазии, блокирующие ментальное расследование, и завели множество союзников среди старших офицеров Междупола, наемников Притива, кардиналов и придворных. До сих пор сенешаль не вмешивался, потому что внедрил в их организацию собственных информаторов. Он считал, что оппозицию, подогреваемую Марсами, будет легче контролировать, и события, как всегда, подтвердили его правоту… Он приготовил для них небольшой сюрприз: два кода, которые эта шлюха Мия-Ит де Марс доставит двум индисским колдунам, будут криогенными микробомбами.