НФ: Альманах научной фантастики. Вып. 4 (1966) - Фред Хойл

— Боюсь, я слишком похож на тупицу, чтобы понять, о чем оно там толкует. Может быть, кто-нибудь объяснит? — заметил Паркинсон во время перерыва в передаче.

— Ну, если считать, что обучение может проходить разными путями, из которых один лучше, чем другие, то я думаю, что это действительно вопрос случая, — ответил Кингсли. — Это как пари на футболе. Вероятность того, что ребенок выберет самый лучший способ обучения для каждого из дюжины предметов, не больше, чем вероятность заранее угадать победителя в двенадцати футбольных матчах.

— Понимаю. И это объясняет, почему гений — такая редкая птица, верно? — воскликнул Паркинсон.

— Да, он встречается не чаще, чем человек, который выиграл все пари за целый футбольный сезон. Это также объясняют, почему гений не может передать детям свои способности. Везение не передается по наследству.

Облако возобновило передачу.

— Это наводит на мысль, что человеческий мозг от природы способен действовать гораздо совершеннее, если только вести обучение наилучшим образом. Вот это я и предлагаю сделать. Я предлагаю, чтобы кто-нибудь из вас попытался научиться моему способу мышления и потом мы постараемся найти наилучший метод обучения. Ясно, что учиться придется не на вашем языке и связь нужно организовать совсем по-новому. Из ваших органов чувств наиболее подходят для получения сложной информации глаза. Правда, вы почти не пользуетесь глазами в обычном разговоре, но именно с помощью глаз ребенок воспринимает картину окружающего мира. И с помощью глаз я хочу открыть вам новый мир.

Мои требования будут сравнительно просты. Сейчас я их изложу.

Последовали технические детали, которые Лестер тщательно записал. Когда Облако кончило, Лестер сказал:

— Ну, это будет не так уж трудно. Что-то вроде громадного телевизора со множеством экранов.

— А как мы должны получать информацию? — спросил Марлоу.

— Ну, конечно, первичная информация будет поступать по радио, а затем через узкополосные усилители отдельные группы сигналов будут подаваться на электронно-лучевые трубки.

— Для каждого усилителя будет свой код.

— Правильно. Так что какая-то упорядоченная картина будет поступать на трубки, хотя ума не приложу, как мы будем в ней разбираться.

— Пора начинать. Времени у нас мало, — сказал Кингсли.

Настроение обитателей Нортонстоу значительно улучшилось после этой беседы. Вечером они, возбужденные и заинтересованные, собрались у только что установленной аппаратуры.

— Пошел снег, — заметил Барнет. — Боюсь, нас ждет суровая зима, не говоря уже об этой двухнедельной арктической ночи, — сказал Вейхарт. — Вы понимаете, к чему все это представление?

— Понятия не имею. Что можно узнать, глазея на эти трубки?

— И я тоже ничего не понимаю.

Первое сообщение Облака вызвало некоторое замешательство:

— Лучше, если участвовать будет только один человек, во всяком случае вначале. Позднее я смогу обучить остальных.

— А я-то думал, мы все получим билеты в ложу бельэтажа, — заметил ктото.

— Нет, это правильно, — сказал Лестер. — Видите, аппаратура установлена так, что на нее удобно смотреть только сидя вот в этом кресле. Нам были даны специальные инструкции, как расположить места для зрителей. Я сам не понимаю, что все это значит, но надеюсь, мы все сделали правильно.

— Ну, вызовем добровольца, — объявил Марлоу. — Кто первый?

Последовала долгая пауза. Наконец Вейхарт вышел вперед.

— Если все боятся — я согласен быть первым подопытным кроликом.

Мак-Нейл пристально посмотрел на него.

— Есть одно обстоятельство, Вейхарт. Понимаете ли вы, что это опасная затея? Отдаете себе в этом отчет? Вейхарт рассмеялся.

— Не волнуйтесь. Не в первый раз мне придется провести несколько часов, глядя на экран.

— Ну, смотрите сами. Если хотите попробовать, садитесь в кресло.

— Будьте осторожны с креслом, Дэйв. Может быть, Гарри специально для вас подключил к нему ток, — пошутил Марлоу.

Вскоре на экранах стали вспыхивать огоньки.

— Джо начинает, — сказал Лестер. Трудно было сказать, вспыхивали огоньки в каком-то порядке или нет.

— Что он говорит, Дэйв? Вы что-нибудь понимаете? — спросил Барнет.

— Пока ничего не понятно, — ответил Вейхарт, закидывая ногу на ручку кресла. — По-моему, это полная неразбериха. Но я всетаки попробую найти в ней какой-нибудь смысл.

Время тянулось тоскливо. Большая часть общества потеряла интерес к переливающимся огонькам. Начались разговоры, и Вейхарта оставили наедине с экраном.

Наконец, Марлоу спросил его: — Как дела, Дэйв? Ответа не было.

— Эй, Дэйв, в чем дело? Молчание.

— Дэйв!

Мэрлоу и Мак-Нейл подошли с двух сторон к креслу Вейхарта.

— Дэйв, почему вы не отвечаете?

Мак-Нейл тронул его за плечо, но ответа по-прежнему не было. Они следили за его глазами, направленными сначала на одну группу трубок, затем быстро перебегающими на другую.

— В чем дело, Джон? — спросил Кингсли. — По-моему, он в каком-то гипнотическом состоянии. Похоже, сейчас он способен воспринимать что-либо только глазами, а глаза не отрываются от экранов. — Как это могло случиться?

— Хорошо известно, что зрительные воздействия могут вызвать гипнотическое состояние.

— Вы думаете, оно было вызвано умышленно?

— Очень похоже, на то. Едва ли это могло произойти случайно. И посмотрите на его глаза. Глядите, как они двигаются. Это не просто так, в этом какой-то смысл, глубокий смысл.

— По-моему, Вейхарт — не очень подходящий объект для гипнотизера.

— Согласен. Страшное зрелище и совершенно необычное.

— Что вам кажется необычным? — спросил Марлоу.

— А вот что. Обычный гипнотизер может пользоваться зрительными воздействиями, но он никогда не ограничивается только ими. Гипнотизер говорит своему объекту, он передает смысл словами. Но здесь нет слов. Чертовски странно.

— Интересно, ведь вы предупреждали Дэйва. У вас были какието предчувствия, Мак-Нейл?

— Да нет, ничего определенного. Правда, физиологи недавно обнаружили, что вспышки света при частоте, близкой к частоте сигналов в мозгу, производят необычное действие. С другой стороны, было ясно, что Облако может выполнить свое обещание только каким-то совершенно необычайным способом. Кингсли подошел к креслу.

— Не думаете ли вы, что мы должны что-то сделать? Может быть, утащить его? Мы могли бы легко это сделать.

— Я бы не советовал, Крис. Он, вероятно, стал бы яростно сопротивляться, а это может быть опасно. Самое лучшее — оставить его в покое. Он пошел на это с открытыми глазами в буквальном и переносном смысле слова. Я, конечно, останусь с ним. Остальные должны уйти отсюда. Оставьте кого-нибудь на случай, если нужно будет связаться с вами — Стоддард подойдет — и тогда я позову вас, если понадобится.