Алексей Ботян - Александр Юльевич Бондаренко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поляки встретили советских разведчиков очень недружелюбно.
— Зачем пришли? — жёстко спросил их командир. — Без вас обойдёмся!
— Что ж вы до сих пор не обошлись? — скептически усмехнулся в ответ Алексей. Услышав его речь, польский поручик Барабаш, он же — Мариан Солтысяк, никак не мог поверить, что Ботян не поляк, а белорус, и всё допытывался, за сколько злотых тот продался Советам.
Всё же как-то удалось с ним договориться, и смягчившиеся аковцы даже поделились с советскими партизанами — никто же не стал уточнять, что это оперативная группа особого назначения НКГБ — хлебом и сигаретами. Но порекомендовали побыстрее покинуть их края. На том и разошлись…
«Когда я появился там, в Краковском воеводстве, то вскоре узнал, что поляки очень встревожены, — рассказывал Алексей Николаевич. — Имеются в виду Армия Крайова, Лондонское правительство. Мол, советские партизаны здесь появились — что с ними делать? Представители и руководители всех этих эмигрантских сил, что тут были, собрались в Кракове на своё подпольное совещание. И там после долгих обсуждений было решено: уничтожить советскую группу. В том числе, разумеется, и меня. Но уничтожить как? Самим это делать было достаточно чревато неприятностями: тут находилось немало просоветских отрядов и наши бывшие военнопленные — как бы они к этому отнеслись? Да и Красная армия наступала неудержимо, а значит, потом перед ней пришлось бы ответ держать… Вот они тогда и решили подставить нас немцам. Немцы бы окружили и уничтожили нашу группу, а поляки потом выражали бы искреннее сочувствие».
Насчёт этого предательства аковцев также существует немало легенд — или вариантов. Например, что Ботяна якобы заманивали в какой-то сарай, который потом успешно взорвали, но только без него… Сам же Алексей Николаевич рассказывал о происшествии так: «Нашли они одного командира группы — фамилию его я забыл, хотя потом с ним встречался — и предложили мне сделать совместную операцию против немцев. Но они, по-моему, об этом немцев уведомили. То есть они хотели, чтобы мы пошли вместе, а они оттуда потом незаметно смоются. Но я об этом узнал, меня предупредили… Я им сказал: что же вы, сволочи, делаете? Всё получилось так, что мы туда не пришли — я подставил немцам поляков, а сам со своими ребятами ушёл… Вот такое было отношение у аковцев!»
В общем, как можно понять, польские «товарищи» вознамеривались повторить подвиг Ивана Сусанина. Вернее, в конце концов взять за него реванш: если и не завести русских партизан в лесные непроходимые чащобы, то хотя бы навести на гитлеровскую засаду. Однако реванш не удался, потому что на полпути к месту засады опергруппа аккуратнейшим образом исчезла… Что после этого делали аковцы — большой вопрос. Хотя если Ботян командира этой группы впоследствии встречал, то, значит, и поляки уцелели, а впрочем, может, и не все…
Есть, кстати, и другая версия этих событий, приведённая Иваном Золотарём в его документальной книге:
«Утром, как только рассвело, предатель Хованец и его непосредственный руководитель агент гестапо фольксдойч Ричард Лонгин — довоенный подофицер польской пограничной службы, а с приходом немцев военнослужащий немецкой железнодорожной охраны — привели по еле заметным следам, проложенным советскими партизанами, крупный отряд гитлеровских карателей. Однако вместо того, чтобы накрыть советских партизан, они привели карателей, миновав посты, прямо в расположение отряда Завиши.
Застигнутые врасплох аковцы еле спаслись, оставив на месте схватки двоих убитых и всё своё продовольствие, так трудно достававшееся в горных условиях»[233].
Может, именно так всё и было, а может и нет. Хотя Иван Фёдорович писал о произошедшем почти «по горячим следам», но тот период он знал ещё по чужим рассказам. И так как это не оперативный отчёт, а художественное произведение, то что-то возможно было опустить, а что-то пересказать иначе…
«Народное настроение тогда было таково, что врагами всё ещё считали не так русских, как большевиков, — вспоминал Алексей Николаевич. — Вот, ко мне в отряд поляки попали, молодые ребята, очень хорошие — один, хороший парень, Пушник по фамилии, в дальнейшем он погиб… Он говорил: „Я вас, русских, очень уважаю и люблю! Но ты, курвин сын, большевик!“».
Удивляться не приходится: большевики были той «страшилкой», которую власть активно предлагала населению. Мол, вам при нашем правлении плохо — так ничего, придут большевики, всех вас в колхоз загонят, всё имущество отнимут, даже жён «обобществят», костёлы позакрывают, ксёндзов поголовно отправят в Сибирь… В ту пору любой буржуазный режим очень боялся большевиков, которые предлагали трудящимся альтернативу иной жизни. Жаль только, что сами большевистские лидеры далеко не всегда следовали тем принципам, которые декларировали…
К счастью, тогдашнее советское руководство было гораздо умнее своих последующих преемников и отнюдь не желало «ломать через колено» население оккупированных территорий. Напротив, и в Польше, и в других освобождённых странах, а позже и в самой Германии делалось всё возможное, чтобы привлечь народ на сторону освободителей.
Вот что говорилось в постановлении ГКО о задачах советских войск, вступавших на территорию Польши, — это постановление было подписано 31 июля 1944 года:
«<…>
3. Имея в виду, что вступление советских войск в Польшу диктуется исключительно военной необходимостью и не преследует иных целей, как сломить и ликвидировать продолжающееся сопротивление войск противника и помочь польскому народу в деле освобождения его родины от ига немецко-фашистских оккупантов, в районах, занятых Красной Армией, советов и иных органов советской власти не создавать и советских порядков не вводить. Исполнению религиозных обрядов не препятствовать, костёлов, церквей и молитвенных домов не трогать»[234].
Следующий пункт был несколько жёстче, куда было деваться? Но интересы «широких масс населения» он не затрагивал:
«4. Установить дружественные отношения с органами власти, которые будут созданы на освобождённой территории Польским Комитетом Национального Освобождения… Никаких других органов власти и в том числе органов польского эмигрантского „правительства“ в Лондоне, кроме органов Польского Комитета Национального Освобождения, не признавать. Иметь в виду, что лица, выдающие себя за представителей польского эмигрантского „правительства“ в Лондоне, должны рассматриваться как самозванцы и с ними следует поступать как с авантюристами…»[235]
Вот и Ботян по мере возможности избегал контактов с аковцами. Зато русские чекисты-большевики успешно воевали вместе против гитлеровских захватчиков совместно с поляками из Армии Людовой и крестьянских «Батальонов хлопских». Взаимопонимание было налажено в предельно короткие сроки.
