Сборник " Посольский десант" - Владимир Михайлов

— Я тоже, — присоединился Федоров.

— В таком случае — старт.

Иссора была уже неотличима от звезд. Федоров отвел взгляд от экрана заднего обзора и улыбнулся.

— Ну, наконец-то, — сказал он и глубоко вздохнул. — А каково ваше настроение, сойт? Не грустно покидать родную планету?

— Если знаешь, что это ненадолго — даже приятно, — ответил Алас.

— Знание — великое дело, — согласился советник посольства. И добавил: — Однако, выглядите вы не ахти как бодро.

— Успел немного отвыкнуть от стартов, — пояснил сойт. — Все-таки последний раз я улетал с Иссоры уже давненько.

— Отдыхайте, набирайтесь сил, — посоветовал Меркурий, не отводя взгляда от пульта управления. — Будут еще перегрузочки при переходе в сопространство. Зато потом настанет тишь и благодать — до самого выхода.

— Надеюсь, мы выйдем не слишком далеко от Ливеры? — на всякий случай поинтересовался исс.

— Можете быть спокойны. Наша аппаратура позволяет совершать самые точные маневры.

— Это меня радует, — улыбнулся Алас. — В таком случае, я с вашего позволения полежу в каюте. На Ливере предстоит много суетиться.

— Я думаю, капитан, у вас не найдется возражений? — спросил Федоров.

— Ни малейших. Идите, сойт, и приятного вам отдыха.

Алас осторожно поднялся с кресла.

— Да, отвык, отвык, — озабоченно пробормотал он. — А вы, коллега, не собираетесь подремать? Капитан, кажется, прекрасно справляется и сам.

— Я не устал, — сказал Федоров. — Да вы идите, не думаю, что станете особенно скучать без моего общества.

Исс вышел. Меркурий и Федоров переглянулись. Меркурий ухмыльнулся.

— Надеюсь, у него крепкое сердце, — сказал он.

— На такой работе сердечников не держат, — ответил Федоров. — Хотя, разумеется, возраст… А лихим был деятелем в свое время.

Он едва успел закончить. Алас ворвался в рубку.

— Корабль захвачен! — крикнул он шепотом. — Там, в каюте… арестанты! Это побег! Немедленно сообщите…

— Не может быть, — усомнился Федоров. — Наверное, вам что-то померещилось.

— Или, во всяком случае, вы везете зайцев. В каюте — двое. По-моему, это те самые грузчики. Зачем вы их взяли с собой? Такого уговора не было…

— Успокойтесь, сойт, — спокойно проговорил Федоров. — Мы не возим зайцев. Скорее уж львов… Но ведь они вас не съели?

— Зачем вам эти заключенные?

— Да нет на борту никаких арестантов, — сказал на этот раз Меркурий. — Вы просто ошиблись, приняв за них нашего друга посла Изнова, а также человека, известного вам под именем Гост.

Алас медленно опустился в кресло, покинутое им столь недавно.

— Гост… — проговорил он медленно. — Значит, это Гост. Значит, это за ним мы гонялись несколько лет — и не смогли вычислить…

— Я понимаю, что это для вас неприятная неожиданность, сойт. Но с фактами приходится мириться. А факты говорят, что многолетнего резидента Терраны в вашем мире вы так и не смогли обнаружить, хотя догадывались о его существовании… Ага, вот и наши друзья. Как перенесли старт, посол? Вас, коллега, я даже не спрашиваю: то, что я о вас знаю, позволяет не задавать подобных вопросов.

— Я в полном порядке, — сказал Изнов. — И очень благодарен Гостеву за то, что он даже не позволил мне как следует поволноваться. Вы ведь ни слова не сказали о том, кто он на самом деле.

— Ну, мы сами далеко не сразу его опознали. Да и он, я думаю, лишь со временем понял, что принятый им сигнал исходил именно от нас.

— Так оно и было, — сказал Гост смущенно. — Обошлось бы без разного рода осложнений, если бы я сразу сообразил, кто вы такие. Но вы ведь представились на таможне, как прибывшие с Ливеры, и я поверил и запустил в ход совсем другой вариант для того, чтобы вас надежно изолировать. Ведь весь смысл операции заключался в том, чтобы не допустить вывода протида на Ливеру.

Он умолк и стал массировать кисть левой руки. Вздохнул:

— Чертовски надоели и контактные линзы о трех фальшивых зрачках, и чехлы для несуществующих пальцев — шестого и седьмого… Однако, без них я бы пропал.

— Откровенно говоря, я не понимаю вашей заинтересованности в этой операции, — сказал сойт Алас. — Терранская федерация — совсем другой регион Галактики; что вам до здешней крохотной планетки?

— И вам, советник, стоило ли в это ввязываться? — дополнил его Изнов. — Вы все-таки сегодня должны быть более дипломатом, чем разведчиком. Почему же?..

— Ну, должен же человек чем-то заниматься… — проговорил Федоров лениво. — Даже и в чужом мире. На самом-то деле мир един. А что до Ливеры, то этот полумирок, поставляющий наемников в армии любого толка, стремится зарекомендовать себя планетой, с которой следует считаться, но для этого использует весьма своеобразную методику: пытается оказывать влияние на окраинные области любой системы планет, подавать, так сказать, личный пример. То, что протид нужен им для схода с орбиты — всего лишь дезинформация. На самом деле они перепродают его дальше, на этом неплохо зарабатывают, закупают оружие в той же Федерации Гра — и продают его окраинам, и на этом зарабатывают снова. Торговля по установленным законам и правилам им ни к чему: общепринятым способом они никогда не получат таких дивидендов. Ну, а мы, естественно, заботимся о своих окраинах.

— Что правда, то правда, — кивнул Изнов. — Одной из задач нашего посольства на Синере была, кстати сказать, подготовка соглашения о совместной борьбе против контрабанды протида и оружия. Теперь, увы, этими переговорами будет заниматься кто-то другой. Впрочем, если говорить откровенно, я не так и горюю: Синера не вызвала у меня больших симпатий. Вы уж простите, Меркурий…

— На родине я знаю многих, кто сказал бы то же самое — если бы осмелился, — молвил Меркурий. — Во всяком случае, не мне спорить с вами по этому поводу.

— Ах, уважаемые господа, — невесело усмехнулся Алас. — Право, мне очень жаль, что вы провели так мало времени в нашем прекрасном мире. Иначе поняли бы, что даже Синерианская империя — далеко не самое худшее из всего, что может произойти с государством. Я знаю, что и в Терранской Федерации немало людей, не одобряющих того и сего… Но уйдет не столь уж значительное время — и вы с тоской вспомните о том, что сегодня у себя дома осуждаете.

— Что же нам грозит? — спросил Изнов тоном, ясно показывавшим, что он не принимает предсказания исса всерьез.

— То, к чему относительно недавно пришли мы на Иссоре.

— Откровенно говоря, нам ваша жизнь вовсе не показалась столь ужасной. Конечно, мы мало что успели заметить, но вот наш коллега пробыл на вашей планете достаточно долго — и я не думаю, что он согласится с вами.

— Боюсь, что он во многом прав.

— В таком случае, вы должны были доложить на Терру…

— Уверен, что он делал это не раз, — сказал Алас. — Но это не имеет смысла — потому что даже хорошо поставленная Служба в одиночку ничего не может с этим поделать.

— Почему же в одиночку? Существует демократическое правительство Федерации…

— У нас такое тоже существовало, — усмехнулся исс. — В том-то и беда. Что представляет собой правительство, которое изо всех сил хочет быть демократическим? Группу политиков, больше всего озабоченных тем, чтобы их не упрекнули в нарушении этой самой демократии. Иными словами, люди, отягощенные множеством тяжких комплексов. Самое большее, на что они бывают способны — это слегка повысить голос, упрекая своих противников в том, что те играют не по правилам. А противники — серьезные противники — действительно играют не по правилам. Известно, что власть там, где деньги. Понимая это, демократические правители стремятся разбогатеть. И берут деньги там, где они есть. Но где же есть деньги? У тех, кто получает их и такими способами, которые не имеют ничего общего с законом. Проще говоря — в преступном мире. У населения, к этому миру не относящемуся, денег становится все меньше, потому что этот самый мир и обогащается за счет населения, заставляя платить дань всех и каждого, прямо или косвенно. Те, кто вынужден платить прямую дань, пытаются компенсировать это, повышая цены на свои товары и услуги. Платит население. И нищает. Владельцы собственности богатеют умеренно, потому что они вынуждены соблюдать определенные правила: с ними государство еще может поступать по закону. А те, кто обирает всех, уже никому не подвластны — потому что у них самые большие деньги, и потому что эти деньги, как и их обладатели, никем не контролируются: в этой среде никакой демократией и не пахнет, там — единоначалие, императив приказа и жестокие наказания за отступничество или недостаточное рвение. О, там не боятся крови, не падают в обморок при одном ее виде. И если демократические правители считают себя обязанными хотя бы формально заботиться о избиравшем их населении, то правителей второго мира никто не избирал, они пришли к власти благодаря своим способностям, жестокости и силе — и хорошо помнят, что деньги не хранят следов тех способов, какими они получены. В скором времени серьезные деньги остаются лишь у этого второго мира, точнее — у немногих его главарей. И где же может получить какие-то средства правительство в целом, а еще раньше — каждый его член в отдельности — они ведь тоже хотят жить соответственно своему рангу? Естественно — только у второго мира, других доступных денег нет. И они берут. А взяв — становятся всего лишь исполнителями, делают то, что приказано. И если вас удивило, что протидом нелегально торгует само правительство, то могу вас успокоить: на деле торгует не правительство, а те, кто заказывает всю музыку. И этот процесс подчинения правительства происходит быстро, за считанные годы. Так это произошло у нас, и так же произойдет у вас, потому что на Синере, как я видел сам, преследуют не тех, кто действительно опасен, а в Терранской Федерации — это вы знаете лучше меня — вообще боятся преследовать кого бы то ни было. И вы еще будете жалеть и об Империи, и о Федерации, уважаемые мои противники…