Украденные небеса - Кимберли Кейтс

— Начинай, Кейн! Начинай, если хватит смелости!

Эйдан молча кивнул и пошире расставил ноги для устойчивости. Решив применить не острое лезвие, а толстое древко, он сделал стремительный выпад в сторону противника, но тот без труда увернулся.

— Тебе придется хорошенько попотеть, Кейн! — прокричал Гилпатрик со смехом.

Эйдан снова пошел в атаку, но ирландец отразил выпад своим оружием. От встречного удара, отозвавшегося в запястьях резкой болью, Эйдан едва не разжал пальцы, сжимавшие древко. И тут вдруг Гилпатрик ударил его в живот тупым концом косы. У Эйдана тотчас же перехватило дыхание и подогнулись колени; он отступил на несколько шагов и, покачнувшись, рухнул на землю. В глазах у него потемнело, и он почувствовал, что вот-вот провалится во тьму беспамятства.

Эйдан стиснул зубы в ожидании жгучего укуса косы, однако удара не последовало. Собравшись с силами, он поднялся на ноги и, вскинув голову, увидел Гилпатрика. Тот стоял в десятке шагов от него и презрительно усмехался.

— Похоже, Кейн, что мне не придется отвечать на твои вопросы. Если, конечно, ты не попросишь меня как следует.

Крепко сжав в руках древко косы, Эйдан снова бросился на противника. Изловчившись, он ударил Гилпатрика тупым концом в солнечное сплетение. Ирландец со стоном отступил и громко выругался. Эйдан опять взмахнул своим оружием, целясь противнику под ребра, но тот на сей раз отразил удар и с расчетливой точностью легонько полоснул Эйдана лезвием по плечу. Причем было совершенно очевидно, что при желании Гилпатрик мог бы нанести врагу гораздо более серьезное ранение, мог бы одним ударом одержать победу.

«Но почему же он этого не сделал, почему не воспользовался таким шансом?» — спрашивал себя Эйдан.

В конце концов он решил, что противник просто хотел с ним поиграть, хотел помучить его, прежде чем нанести смертельный удар.

Еще крепче сжав в руках древко косы, Эйдан принялся кружить вокруг Гилпатрика, тот же внимательно следил за каждым его движением.

— Донал, перестань дурачиться! — закричал один из разбойников. — Ты мог бы уже сто раз располосовать ему живот! Предатель Кейн наконец-то в твоих руках! Прикончи его!

— Да, убей его, убей! — раздались голоса.

И тут же залязгали клинки и послышались щелчки пистолетных курков. Эйдан понял: если Гилпатрик и не имел намерения его убивать, то все прочие явно не собирались щадить своего врага. И если бы ему все-таки удалось каким-то чудом одержать победу над ирландцем, то толпа разбойников тут же набросилась бы на него. И следовательно, его единственный шанс остаться в живых — это приставить к горлу Донала Гилпатрика лезвие косы. Только в том случае, если жизнь предводителя бунтовщиков будет в его руках, он сможет благополучно выбраться из этого ада. Заложник станет его путем к спасению и ключом к ответам на все вопросы.

— Эй, держитесь подальше от Кейна! Не трогайте его! — прокричал Донал.

Гилпатрик на мгновение повернулся к своим людям, и в этот момент Эйдан мог бы нанести удар — в таком случае он непременно одержал бы победу. Множество раз он поступался ради победы своей честью, однако сейчас сдержался, словно какие-то невидимые цепи удержали его на месте. А в следующую секунду Гилпатрик уже повернулся к противнику и снова вскинул свое оружие.

Эйдан в ярости заскрежетал зубами; теперь он жалел о том, что упустил свой шанс, — ведь было очевидно, что Гилпатрик просто хотел поиграть со своей жертвой, прежде чем нанести последний удар.

Издав звериный рык, Эйдан бросился на ирландца, из последних сил нанося удары тупым концом косы. И Гилпатрик отступил на десяток шагов; судя по всему, он не ожидал от противника такого натиска.

Но уже через несколько секунд предводитель мятежников пошел в атаку, и тут же выяснилось, что он владел своим оружием в совершенстве — так учитель фехтования обращается с любимой рапирой.

Гилпатрику потребовалось нанести всего лишь несколько ударов, чтобы сбить противника с ног и приставить к его горлу лезвие косы. И тут же перед мысленным взором Эйдана проплыли картины прошлого: Кассандра, бегущая навстречу радуге по росистому лугу, и Нора, озаренная лунным сиянием… И он с горечью подумал о том, что теперь уже никогда не увидит ни дочь, ни жену.

Взглянув на своего врага, Эйдан прохрипел:

— Убей меня. Убей, ты заслужил это право. Только поклянись, что оставишь в покое мою дочь и мою жену. Поклянись на Камне Правды, который убил моего предка, и я с радостью сойду в ад.

Гилпатрик промолчал; он пристально смотрел на поверженного врага. Эйдан же подумал о том, что перед смертью, когда ударит фонтан его крови, он увидит Нору.

Глава 20

Ночь царапалась в окно и заглядывала в комнату башни насмешливым лунным глазом. Ночь наполняла спальню жуткими чудовищами, тянувшими к Норе свои острые когти. И все же она не уходила к себе, она час за часом расхаживала по комнате, временами поглядывая на Кассандру, безмятежно спавшую в своей постели. Нора знала, что именно этого ждал от нее Эйдан, именно поэтому он сделал ее своей женой. Он хотел, чтобы она позаботилась о Кэсси, если с ним что-нибудь случится.

Но как же она могла утешить девочку, если и ее, взрослую женщину, мучили страхи? Ее сводила с ума мысль о том, что Эйдан, возможно, никогда не вернется.

Расхаживая по комнате, Нора то и дело подносила к губам галстук Эйдана, который нашла на винтовой лестнице, ведущей в комнату Кассандры. Галстук мужа… Она вспомнила, как развязывала на нем узел, когда они с Эйданом раздевались перед развалинами замка Кейслин-Алейн. Но неужели этот галстук останется для нее единственным напоминанием о той чудесной ночи?

Нет-нет, он жив. Она должна в это верить.

Если бы с ним что-то случилось, если бы он пал от удара шпаги или от пистолетной пули, она бы непременно это почувствовала.

Нора снова поднесла к губам галстук и, всхлипывая, прошептала:

— Только не умирай, Эйдан, только не умирай…

— Нора? — послышался вдруг сонный голосок Кассандры. Нора поспешно утерла слезы и повернулась к кровати.

— Ты проснулась, Кассандра? Как спала, дорогая? Знаешь, кухарка еще накануне приготовила твои любимые…

— Ничего мне не надо, — перебила девочка. — Хочу видеть папу. Приведи его, пожалуйста.

— Видишь ли, моя милая, твоего папы сейчас нет в замке. Пока ты спала, он… — Нора присела на край кровати и взяла девочку за руку. — Ты только не беспокойся, Кэсси, он скоро вернется. Непременно вернется, я уверена. — К глазам Норы подступили слезы, и прелестные черты девочки утратили четкость.

Кассандра нахмурилась и, выбираясь из-под одеяла, пробормотала: