Самый неправдоподобный роман. Книга вторая - Юлия Коротина

— Да прекратите же вы оба! — Закричала девушка в тот самый момент, когда Чарли взгромоздился на Росса и мутузил его израненными кулаками.

В банкетном зале воцарилась тишина. Чарли, по-прежнему сидя верхом на Россе, не донес кулак до его лица и обернулся на Джулию. Тут же Келвин воспользовался этим и, сбросив с себя Чарльза, от души врезал ему. Теперь казалось, что преимущество было на стороне Росса, но ненадолго. У него было, в сущности, два противника — Чарльз и выпитый алкоголь. Хмель был даже сильнее Чарльза. Поэтому постепенно силы Росса иссякли, и он выдохся.

— Если вы сейчас же не прекратите драку, то больше вы меня никогда не увидите! — Джулия отчеканила каждое слово, так что у обоих парней в любом случае не могло оставаться сомнений в сказанных ею словах.

Девушка снова привлекла к себе внимание гостей. Все взгляды теперь были обращены на нее. Складывалось впечатление, что победила в этом поединке именно она.

— Вы слышали? — Спросила она, снова призывая их обратить на себя внимание. — Или, может, я вам мешаю?..

Чарльз Роберт медленно поднялся на ноги. Перевел затуманенный дракой взгляд на Джулию, попытался улыбнуться сбитыми в кровь губами. Чудо, что за девушка! Ему такой больше никогда нигде в мире не сыскать. Они с Россом в порыве драки почти забыли о ней, чуть не убили друг друга, а она одним махом все прекратила. Боже, как же он ее любит! И за что ему только такое счастье?!

— Вставай! — Сказал он Келвину, который валялся на полу среди опрокинутых тарелок с едой, битого стекла и фарфора почти в отключке.

Тот, кряхтя что-то нечленораздельное, начал подниматься. Чарльз протянул ему руку, потом спокойно произнес:

— Ну, что? Извинишься перед Джулией?

Келвин растерянно переводил взгляд с Чарльза на Джулию, с Джулии — на всех гостей. Ему это только показалось, или вид у всех был такой, словно они наступили на мерзкого скользкого слизняка? Как будто на всех разом надели одинаковую маску. И почему ему самому вдруг стало так противно, точно его вот-вот стошнит?

Росс снова посмотрел на Джулию и неохотно процедил сквозь зубы:

— Прости меня…

Потом, ни на кого не глядя, быстро вышел из банкетного зала, осторожно вытирая пальцами кровь, сочившуюся из разбитой щеки.

На этом банкет по случаю выпуска курсантов летной академии был закончен.

Глава IX

Непостижимо, невероятно, нестерпимо, что из всех женщин в мире ее единственный сын выбрал дочь Дэна Уайтхорна! Как могло такое случиться?! Кто мог это допустить?! И ведь Чарльз любит эту девушку, безумно любит! Любит так, как если бы она стала смыслом его жизни! Да и Джулия любит его. Достаточно посмотреть на них обоих, чтобы это понять. Самое обидное, что он, кажется, влюбился окончательно и бесповоротно. Но почему именно она? Почему именно дочь этой женщины и Дэна?!! Мир сошел с ума! За что ей такое наказание? За что у нее отнимают самое дорогое, что ей осталось в жизни? Ведь она теряет Чарльза — так же, как однажды уже потеряла Дэна. Его уводят от нее две совершенно чужие ей женщины, от которых она раз и навсегда надеялась избавиться. Джессика Колфилд и ее дочь отнимают у нее единственного человека, который на самом деле ее любил бескорыстной, искренней сыновней любовью. Теперь Чарльзу уже не до матери; у него новая жизнь. Он безумно влюблен и ни за что не откажется от своей любви. Он хочет быть счастливым и будет идти напролом к своему счастью. И не важно, что мать останется совсем одна — больная, испуганная и одинокая.

Жаклин была больна уже около года. Сильнейшие головные боли, частое повышенное артериальное давление, длительные потери сознания. Она не придавала этому особенного значения, считала, что это признаки старения, хотя ей было немногим больше 47 лет. Врачей, подобно Дэну, она не любила, а поэтому редко к ним обращалась. Она сама подбирала себе лекарства от повышенного давления, так как считала, что ничего серьезного в этом нет. Все это продолжалось до тех пор, пока однажды невыносимая головная боль вплоть до потери сознания не заставила ее все же обратиться к врачу. Жаклин специально выбрала хорошего доктора, который не знал об ее отношении к семейству Уайтхорн, хотя найти в Лос-Анджелесе такого человека было весьма трудно. Правда, ей пришлось пойти на маленькую хитрость — она, записываясь на прием, использовала свою девичью фамилию. К ее испуганному удивлению, доктор внимательно выслушал ее жалобы, потом задавал много наводящих вопросов, что-то записывал в ее медицинской карте и, наконец, назначил ей длительное обследование, ради которого Жаклин пришлось на неделю переехать в клинику. По этой причине она солгала Роберту — сказала, что поедет в Европу отдыхать. Конечно, первые пару дней ее мучили угрызения совести, но Жаклин решила, что сразу после возвращения постарается возместить ему сторицей за свое отсутствие. Время, проведенное в клинике, не было потрачено впустую. За неделю женщине удалось немного восстановить свои силы, а когда доктор ее выписывал, вызвал ее на серьезный разговор, в результате которого Жаклин узнала, что тяжело больна. В правом полушарии мозга у нее есть опухоль, которая постоянно прогрессирует. Причем болезнь находится на такой стадии, на которой любой больной в любом возрасте абсолютно не операбелен. К ее собственному ужасу, выяснилось, что жить ей осталось не так уж и много. Пока она вполне может вернуться к родным и близким, вести прежний образ жизни, принимая определенные лекарственные препараты. Но как только действие лекарств прекратится, головные боли станут еще сильнее, и тогда ей уже необходимо будет вернуться в клинику — насовсем.

Это было шоком! Жаклин, которая за всю свою жизнь болела разве что простудой, да в детстве переболела всеми болезнями, которыми положено было переболеть, тяжело больна?! Нет, невозможно! Она не верила доктору Килфорду. А посему собрала все необходимые документы и провела полное обследование в другой клинике у другого врача. Однако результаты оказались такими же. На пару дней женщина впала в такую апатию, что никого не хотела видеть, ничего не хотела делать. Ей было больно, плохо, одиноко и очень жаль себя в своем одиночестве. Кто бы мог подумать, что все так обернется! Жаклин много лет потратила на то, чтобы поставить Дэна на ноги, она помогала многим людям, работая медсестрой в больнице в Солт-Лейк-Сити, а в итоге сама оказалась неизлечимо больной и никому не нужной. Конечно, можно было бы сказать Дэну о болезни. Он окружил бы ее заботой и вниманием, нашел бы лучших в мире врачей, но в глубине души считал бы, что она использует свою болезнь, чтобы вернуть его себе. Подобные отношения были бы мерзостью. С Чарльзом все было бы иначе, но и его она не хотела привязывать к себе своей болезнью. Чарли, конечно, так не думал бы, он искренне проводил бы с ней большую часть времени, но и для него это было бы в тягость, поскольку у него много времени уходит на учебу и на любовь. Ну, а Роберт… Он-то уж точно никогда об этом не узнает, потому что он любит ее и никогда не должен жалеть. Вот и решила Жаклин никому ничего не говорить. Скажет, когда у нее уже не будет выхода. Тогда пусть все жалеют ее, обвиняют, в чем хотят, ругают. Больше всего она боялась потерять сознание на людях, ведь тогда неизбежно посыплются вопросы, на которые она не захочет ответить сейчас. Но в этом отношении болезнь пока не сильно мучила ее. Жаклин старалась не переутомляться, чтобы потом не было длительных обмороков. Но их все же было не избежать.