Дьявол во плоти (ЛП) - Клейпас Лиза

Кир резко отстранился, что вызвало укол боли в рёбрах, и выругался. Поднявшись на ноги, Кир кинул на неё взгляд, полный муки и досады.

— Не получится, Мерри.

Тень улыбки исчезла.

— Потому что ты сомневаешься в моих способностях, — констатировала она.

Кир покачал головой.

— Потому что ты и есть моё сердце.

Он развернулся и вышел из комнаты, пока ещё был в состоянии.

Глава 34

Кир бесцельно бродил по дому в невесёлых размышлениях. Если бы только Меррит поняла, что ставит его в безвыходное положение, всё было бы намного проще. Он не хочет везти её на остров не из-за того, что не уважает, а как раз наоборот. Её благополучие Кир выдвигает на первое место, потому что считает Меррит самым ценным человеком в жизни. Потому что так, в его понимании, должен поступать мужчина. И потому что он её любит.

Кир очнулся от раздумий, когда понял, что идёт по коридору, ведущему в кабинет, и услышал звуки голосов, доносящихся из открытой двери. Без задней мысли он остановился на пороге и заглянул в комнату. Внутри Кингстон и Уэстклиф вели непринуждённую беседу старых добрых друзей, между ними стоял поднос с графином бренди и хрустальными бокалами. Кир соскучился по посиделкам в таверне и разговорам с товарищами, соскучился по тем временам, когда после работы задерживался со своими работягами, чтобы пропустить глоток-другой виски. Такой конец дня они называли "ударным".

Кингстон поднял глаза и улыбнулся, увидев Кира.

— Входи, мой мальчик.

Выражение лица герцога изменилось, оно смягчилось и потеплело. Кира это обезоружило. Он удивился, что в ответ испытал чувство близости и облегчение в ожидании душевного разговора. Кир вдруг обнаружил, что ему начинает нравиться общество этого человека.

Войдя в кабинет, он остановился перед Уэстклифом, зная, что нужно как-то обсудить отношения с Меррит.

— Сэр, — сказал он и неловко откашлялся. — Ранее… Меррит дала понять, что я уже сделал ей некое предложение и получил утвердительной ответ. Но я бы не поступил так, предварительно не обсудив вопрос с вами.

Выражение лица графа было трудно прочесть.

— Согласие отца не требуется в случае, если вдова выходит замуж повторно.

— Оно требуется мне, милорд, — ответил Кир. — Если вы считаете, что я стану для неё неподходящим мужем, ваше право об этом заявить, и я обязан прислушаться к вашему мнению.

Уэстклиф окинул его задумчивым взглядом.

— Без надобности перечислять очевидные трудности, с которыми вы оба столкнётесь. Лучше я спрошу, как ты планируешь с ними справляться.

Кингстон взял свой бокал бренди и встал.

— Боже милостивый, — весело проговорил он, — если разговор принимает такой поворот, плесну парню спиртного. Присаживайся в моё кресло, Кир.

Кир подчинился и сел напротив графа.

— У меня ещё нет продуманного плана, — признался он. — Но я сделаю всё возможное, чтобы защитить Меррит и позаботиться о ней. Она ни в чём не будет нуждаться. Я стану прислушиваться к мнению Меррит и относиться к ней как к верной спутнице жизни. Я буду очень усердно работать и пожертвую всем, чем придётся. Если ей не понравится жить на Айлее, мы поселимся в другом месте.

Герцог отдал ему бокал бренди и присел неподалёку на массивный стол из красного дерева.

Уэстклифа поразили последние слова Кира.

— Ты готов уехать с острова? И у тебя нет сомнений, что Меррит стоит таких жертв?

— Конечно. Такой, как Меррит, больше нет на свете. И я ни на минуту не перестану радоваться, что она у меня есть.

Кир впервые наблюдал у Уэстклифа такую естественную и широкую улыбку.

— Если ты говоришь так после её сегодняшнего выступления, думаю, вы поладите.

— Я горжусь тем, что она прекрасный стрелок, — заверил его Кир. — Но ей не нужно ничего доказывать. Я никогда не подвергну её опасности.

— Ты прекрасный молодой человек, — сказал граф. — Как бы то ни было, я всецело поддерживаю ваш союз. Однако брак с одной из Марсденов может оказаться непростым делом, даже с такой добродушной женщиной, как Меррит. Позволь мне поделиться с тобой толикой с трудом обретённой мудрости…

— Будьте любезны, — с готовностью согласился Кир.

— Я довольно часто объезжаю своё поместью верхом, — сказал Уэстклиф. — И на каком бы коне ни скакал, я частенько отпускаю поводья, чтобы животное само нашло баланс и выработало собственный аллюр. Я неоднократно встречал слишком властных наездников, которые ни на минуту не давали лошади свободы действий и постоянно её подгоняли. Даже лёгкое движение головы или секундная заминка порицались. Чтобы подчинить коня, люди используют разнообразные мучительные удила, шпоры и ремни. Некоторые лошади выдерживают такое обращение, но большая часть гибнет. А у тех, что остались в живых, навсегда сломлен дух и испорчен характер. Позволь лошади быть лошадью. — Он сделал паузу. — Понимаешь, к чему я клоню?

— Да, милорд.

— Обязательно было использовать аналогию, Уэстклиф? — спросил Кингстон. — Ты мог бы просто сказать: "Пожалуйста, относись по-доброму к моей упрямой дочери и не сломи её волю".

— Привычка, — ответил граф. — Ни один из моих сыновей не обращает внимания на мои слова, если только речь не заходит о лошадях. — Он допил бренди и отставил пустой бокал в сторону. — Я откланиваюсь. Поговорите наедине, — сказал Уэстклиф и встал. По дороге к выходу он добавил: — Кстати, если вдруг всплывёт, что объясняя, как обращаться с моей дочерью, я использовал аналогию с лошадьми, у меня не останется другого выбора, кроме как заявить, что это откровенная ложь.

— Понял, — сказал Кир и спрятал ухмылку в своём бокале.

— Если не возражаешь, позволь задать вопрос, — проговорил герцог после ухода Уэстклифа, всё ещё не отходя от стола, — чем закончился разговор с Меррит?

Кир бросил на него обречённый взгляд.

— Если я не возьму её с собой на Айлей, то это почему-то докажет, что я не ценю Меррит, как спутницу жизни.

— Яркая черта Марсденов, — сухо сказал Кингстон. — Каждый из выводка Уэстклифа мечтает тем или иным способом спасти мир.

— Но я не беру её, как раз потому что ценю.

— Со временем она поймёт.

— Надеюсь. — Кир сделал ещё один глоток бренди и коротко вздохнул. — Ей не раз представится возможность спасти мир в ближайшие месяцы и годы.

Герцог скрестил свои длинные ноги, рассеянно разглядывая кончики начищенных туфель.

— Кир … Думаю, что от части понимаю твои чувства. Мне особенно знакомо то ощущение, когда сталкиваешься с горой обязанностей, к которым совершенно не готов. Тем не менее ты без сомнения со всем справишься. В конце концов, найдёшь управляющих недвижимостью. Между тем, не могу представить себе более подходящую женщину, чем Меррит, которая поможет тебе разобраться с делами.

— А как же её окружение? Эта славная публика.

— Что с ними?

— Сильно они усложнят ей жизнь за то, что она вышла замуж за человека ниже себя по положению?

Кингстона слегка удивили его слова.

— Ниже? Твоё положение выше, а родословная именитее, чем у неё. Ты не только сын герцога, но и по материнской линии происходишь из древнего саксонского рода.

— Но мои манеры, внешний вид, образование…

— Не имеют значения. Общество, прежде всего, уважает происхождение. Поэтому они будут относиться к тебе в высшей степени лояльно. Впадёшь в безумие, назовут тебя очаровательным эксцентриком. Станешь вести себя как тупица, похвалят за отсутствие притворства.

По лицу Кира расползлась неохотная ухмылка.

— Что бы тебе ни понадобилось, — сказал Кингстон, — совет, связи, деньги, что угодно, обращайся в любое время. Я всегда к твоим услугам. — Он сделал паузу. — Позже, когда представится возможность, я хочу познакомить тебя с двумя другими твоими братьями. Они тебе понравятся. Вы с Габриэлем очень похожи по темпераменту. Он женился на девушке из семьи Рэвенел, она само очарование…

— О, Пандора, обожаю её! — раздался новый голос. Они оба посмотрели на порог, где стояла Серафина. — Она очень остроумная и весёлая, и немного странная в самом хорошем смысле слова. — Стройная красавица в зелёном платье с блестящей золотисто-рыжей косой, перекинутой через плечо, напомнила Киру русалку. — Могу я прервать вас на минутку? — спросила она, лучезарно улыбаясь им обоим. — Мне нужно показать Киру нечто важное.