Ловите конский топот. Том 2. Кладоискатели - Василий Звягинцев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так это прозвучало в переводе. Значит, он сумел донести до дагонов то, что хотел.
– Мы бы хотели, чтобы ваш старший друг пришел к нам. От него мы узнаем больше, чем от тебя. Ты знаешь много, но мыслеречь твоя слаба…
«Во как, – подумал Новиков. – Слаба, значит. Это они таким образом мой блок воспринимают. Ну, да. Мог бы тараторить мысленно без пауз, выдавая и вторые, и третьи смыслы, эмоции тоже. А я цежу в час по чайной ложке тщательно подобранные слова, как финский лесоруб. Вот если Константин откроет все свои шлюзы – мало не покажется. Как бы „уши“ не начали затыкать…»
– Мой товарищ, второй слышащий, который сейчас вышел наружу, старается его позвать. Он очень далеко сейчас, но я надеюсь, мы дозовемся…
– Он умеет летать по воздуху?
– Вроде того. И не только по воздуху. Он умеет летать среди звезд, – и, не давая старцам опомниться, перехватил инициативу: – Пока он прилетит, расскажите, что было дальше. Почему ваш народ не владыка Африки, почему вам остались только эти пещеры? И откуда здесь такая радиация? Вы без нее не можете жить?
Ожидая, пока дагоны опять посовещаются, Андрей прикурил остаток сигары. Что-то долго Сашка не возвращается. Он бы охотно оставил его вместо себя, выскочив на свежий воздух. Кожа лица зудела все сильнее, и он отчетливо чувствовал, как миллионы проклятых заряженных частиц пронзают его тело.
Старейшины, закончив диспут, передали слово другому докладчику. Кажется, это был сидевший на дальнем от Новикова конце стола.
– Ты правильно угадал. Раньше то, что ты называешь радиацией, было гораздо сильнее, оно было везде, и его хватало для поддержания нашей жизни везде, куда мы доходили. Наш народ в пору расцвета насчитывал больше миллиона особей…
Так прозвучало, не «человек», а «особей». Возможно, так они себя дифференцировали от прочих рас.
– Потом эта жизнетворная сила стала слабеть везде. Те, кто оказались «далеко от дома», стали терять силы, у них перестали рождаться дети. Те, кто вовремя понял, что происходит, начали возвращаться. Но вернуться успели немногие. Тысячу или две лет назад весь народ собрался вокруг этих пещер. Здесь мы по-прежнему можем жить долго. Многие остались на поверхности, там жизненной силы хватает, только далеко уходить все равно нельзя. Кроме того, наши враги размножились и стали так сильны, что нам не осталось свободных земель. Еще потом пришли белые. И наша жизнь кончается…
«Это же что, в Древнем Египте была такая радиация? Наука вроде не подтверждает. Или они имеют в виду спектральный состав Солнца? Что-то такое писали, кажется. Но не такой же интенсивности? Или по мере деградации им требовались все большие дозы, как наркоманам?» – торопливо думал Новиков, одновременно подбирая слова для правильной формулировки следующего вопроса.
– Жить долго – это сколько?
– Мы, сидящие у очага, не знаем, сколько нам отпущено. Этого знать нельзя. Некоторые из нас видели, как строились пирамиды, некоторые помнят, что было еще раньше…
«Очаг», нужно понимать, здоровенный пласт урана высокой чистоты. И эти ребята мотают по четыре-пять тысяч лет. Неслабо».
– А те, кто живет наверху?
– Те меньше. Но все помнят, как в Африке появились белые люди…
«Тоже триста как минимум», – прикинул Андрей.
О точной численности уцелевших дагонов спрашивать не стал. На всякий случай, вдруг это военная тайна или болевая точка.
– Вы позволите мне подняться на поверхность? На меня ваша «жизненная сила» действует не столь благотворно. Здесь трудно дышать. Я помогу товарищу звать нашего умного друга, вдвоем это легче. Я отдохну, потом мы продолжим. Хорошо?
– Хорошо. Иди. А мы будем совещаться еще…
Проводника ему не дали, но он и сам, светя под ноги фонарем, легко нашел обратную дорогу.
Кажется, никогда в жизни свежий воздух не был так ароматен и живителен, в буквальном смысле слова. Неподалеку от выхода из пещеры, на полянке рядом с небольшим водопадиком, расположились друзья.
– Уф-ф, наконец-то, – выдохнула Ирина.
– Да что такого? Едва полчаса прошло…
– А нам показалось – полдня. Ну, рассказывай, до чего договорились…
– Сейчас. – Он посмотрел на экран гомеостата. Желтый сектор больше не пульсировал, наоборот, медленно начал сжиматься. Обошлось.
– Держите, проверьтесь все…
– Чего проверяться, лечиться надо, – ответил Шульгин. – Помаленьку все схватили. – Возьми, Олег, твоя очередь.
– Плесни мне, Саша, в чарочку, да покурю по-человечески. Что там с Удолиным?
Я с ним говорил. Он в полном восторге. Обещал скоро быть.
– Отлично. Пусть и ведет переговоры. Если явится в эфирной копии, ему на радиацию плевать.
– А материально?
– Дадим гомеостат, мой. Мне, честно говоря, снова туда лезть – никакого интереса.
В ожидании Удолина вкратце пересказали девушкам и Левашову историю дагонской расы.
– Так где же они проскочили развилку? – вслух задумалась Ирина. – Очень может быть, что как раз в районе возникновения месопотамской и египетской цивилизаций. Читала я у Льва Гумилева насчет «пассионарных вспышек». Неизвестно, откуда они возникали, но давали мощные толчки историческим процессам. Что-то такое, возможно, здесь и случилось… Часть дагонов сделали «что-то не то» и остались доживать на этой Земле, а остальные «вовремя перешли на другую сторону улицы». Механизм возникновения альтернативы я плохо представляю. Если бы подключить вычислительный центр Таорэры, пожалуй, несколько гипотез просчитать бы можно было.
– А Замок? – спросил Левашов.
– Ничего не могу сказать, с его методиками и мощностями я не знакома.
– Есть одна идейка, – щурясь от пробившегося сквозь облака солнечного луча, сказал Шульгин. – По поводу Замка. Если мы смогли перебраться сюда, так велика ли разница? Выйти в каком-то там веке до нашей эры и лично выяснить, где возникла развилка и почему…
– Но-но, – с намеком на угрозу ответил Андрей. – Завязали с экспериментами. Не хватало в позднекаменном веке застрять. Константину делать нечего, ему и карты в руки. Сумеет в мозгах у старцев нужные концы найти – тогда и мы подключимся…
– А хорошо бы, – мечтательно сказала Лариса. – Найти ту развилку, заблокировать – и не будет больше никаких монстров и дуггуров. Останутся одни англичане, а уж с ними мы разберемся… А потом я снова в Кисловодск уеду. Что вы ни говорите, в двадцать первом веке мне больше нравится, чем в девятнадцатом.
Глава пятнадцатая
Британская империя вместе со всеми доминионами буквально взорвалась чувством обиды, возмущения, жестко униженной гордости, когда газеты сообщили о поражении двух английских крейсеров в бою с одним трансваальским на границе Атлантики и Индийского океана. Пожалуй, Россия даже Порт-Артур и Цусиму пережила легче. Другой исторический опыт плюс разнузданная антигосударственная либеральная пропаганда. Господа интеллигенты почти сумели внушить обществу мысль о том, что проигранная война – великое благо. А тут и Первая русская революция подоспела.
Не то в Англии. Здесь, где каждый с детства мнил себя моряком и империалистом, такая пощечина прозвучала особенно громко и оскорбительно.
Немецкий грузовой пароход, идущий из Малайи, случайно отклонившийся от общепринятого курса, заметил в океане крейсера, дрейфующие в самом жалком положении. Единственное, что британцы сумели, заделав пробоины и откачав воду из кормовых отсеков, это с помощью паровых катеров подтянуть корабли и пришвартовать их бортами, из подручных материалов соорудить рули, установить кливеры и фор-марсели, чтобы держаться по ветру и не встретить шторм лагом к волне.
Один минный катер снарядили и отправили в Кейптаун за помощью, заранее готовясь к позору и насмешкам экипажей эскадры и прессы.
Но немец подоспел раньше и, сговорившись о цене, взял несчастные крейсера на буксир.
Описание боя, изрядно приукрашенное кейптаунскими корреспондентами, поданное в самом выгодном для англичан свете, все равно произвело шоковое впечатление. А немцы и другие независимы репортеры «нейтральных» держав расписали историю так, что толпы «патриотов», размахивая флагами на Пелл-Мелл и Риджент-стрит, требовали линчевать хоть кого-нибудь из флотского начальства.
Радикальные либералы во главе с Ллойд-Джорджем, рабочая партия и социал-демократы настаивали на немедленном прекращении боевых действий. Но большинство парламентариев и «народ», охваченные острым приступом шовинизма, требовали вести войну до победного конца и до последнего бура, если потребуется.
Адмиралтейство со всеми его лордами, артиллерийское управление, технический комитет, военно-морская разведка, атташе в европейских и прочих, имеющих хоть какие-то морские силы странах были завалены запросами из парламента и директивами начальства всех видов, по нисходящей. Выяснить и доложить, что случилось, кто виновен и подлежит наказанию. Откуда и каким образом в распоряжении Трансвааля оказался современный боевой корабль, какого он типа, где построен, чем вооружен, какой принадлежности экипаж, где базируется, как снабжается и так далее, и тому подобное.
