FIASCO. Исповедь трейдера с Уолл-Стрит - Фрэнк Партной

Тысяча долларов, которую вы можете получить когда-нибудь потом, всегда дешевле той же тысячи, но сегодня. Помните, что такое приведенная стоимость? Она зависит от срока получения денег: чем больше времени до погашения, тем дешевле бескупонная облигация. Например, право получить 1000 долларов через 10 лет сегодня стоит около 500 долларов, а право получить те же 1000 долларов, но через 30 лет — долларов 150. Вот потому-то, что тридцатилетняя бескупонная облигация номиналом 1000 долларов и стоит сегодня около 150, она и называется уцененным инструментом. Такая облигация напоминает фальшивое золото, поскольку стоимость ее гораздо ниже, чем может показаться по внешнему виду.

В противоположность IOette «голяк» купить легко, а сроки погашения уже объявлены. Цены на различные серии ежедневно публикуются в «Wall Street Journal». Каждый же день их продают и покупают, причем помногу. Если бы, работая в Morgan Stanley, я захотел приобрести немного «голых» облигаций, то мне достаточно было бы позвонить трейдеру и назвать ему объем и срок погашения. Он, в свою очередь, сообщил бы цену, и я купил бы облигации или отказался от сделки.

Суть сделки с AMIT заключалась в том, что инвестор покупал обе части — и IOette, и «голяк», причем одного и того же номинала. (РО, не пошедшие на создание IOette, предполагалось сбыть кому-нибудь еще.) Допустим, инвестор приобретает тех и других бумаг номинальной стоимостью на 10 миллионов долларов каждая. Вы не забыли, что облигация номиналом 10 миллионов долларов не обязательно столько и стоит? В нашем случае стоимость «голых» облигаций номиналом в 10 миллионов может составлять около двух миллионов, тогда как IOette того же номинала стоят 200 миллионов долларов. После того как Morgan Stanley заложит в стоимость свое скромное вознаграждение — ну, скажем, три миллиона долларов, — цена пакета бумаг станет около 205 миллионов. Вот этот пакет и есть AMIT.

Тем не менее, чтобы сделка прошла гладко, инвестор не должен покупать обе части непосредственно. Вместо этого Morgan Stanley для покупки и IOette, и «голяка» организует отдельный траст, бумаги которого и приобретет наш инвестор. Давайте посмотрим, что из этого получится на примере только что приведенных сумм. Новый траст эмитирует 200 тысяч новых бумаг, представляющих исходные облигации общим номиналом в 20 миллионов долларов: IOette номиналом 1000 долларов (всего на 10 миллионов) и «голые» облигации того же номинала (также на 10 миллионов долларов).

Естественно, различные облигации будут иметь разную реальную стоимость. Обеспеченные IOette трастовые бумаги поднимутся в цене до 2000 долларов, а связанные с «голыми» облигациями — упадут до 20 долларов. В среднем же, несмотря ни на что, цена каждой трастовой бумаги составит примерно 1000 долларов, хотя одна половина их окажется значительно дороже другой, поскольку реальная цена IOette (настоящего золота) значительно выше реальной цены бескупонных облигаций (золота фальшивого).

Сначала инвестор приобретет все 200 тысяч бумаг нового траста за 205 миллионов долларов по средней цене чуть больше 1000 долларов за штуку, а потом попросит Morgan Stanley взмахнуть волшебной палочкой.

Через несколько дней после покупки обязательств нового траста он уведомит Morgan Stanley, что в его планы входит продажа 100 тысяч бумаг, половины от всего купленного объема. Нужен предлог — пожалуйста: бумаги траста потребовали гигантских вложений, а инвестору понадобились деньги. Убедительно? Не совсем. За несколько дней стоимость ни IOette, ни «голяка» существенно не изменится. Следовательно, вы рассчитываете, что текущая стоимость половины трастовых бумаг составляет около 100 миллионов долларов — примерно столько же, сколько за них заплатили при покупке. Таким образом, инвестор остается при своих. Правильно?

Неправильно. Опять неправильно. Вот тут-то Morgan Stanley и взмахнет своей волшебной производной палочкой. Траст организован таким образом, что если инвестор захочет продать его бумаги, то в соответствии с полученными указаниями управляющий прежде всего начнет избавляться от более ценных IOette, а только потом — от «голых». Допустим, инвестор пожелал продать половину всех трастовых бумаг, 100 тысяч штук, за которые заплатил до этого 100 миллионов долларов. Выполняя приказ, менеджер траста продаст IOette общим номиналом 10 миллионов долларов, а к «голяку» и не притронется. Продаваемые IOette стоят гораздо дороже средней покупной цены всех бумаг траста. Допустим, реальная их цена осталась такой же, как мы и говорили ранее. В этом случае она равна 200 миллионам, которые управляющий получит от их продажи, а потом выплатит инвестору.

Еще раз для тех, кто разобрался не до конца. Во-первых, инвестор покупает 100 тысяч трастовых бумаг за 100 миллионов долларов. Во-вторых, через несколько дней инвестор продает 100 тысяч бумаг траста за 200 миллионов долларов. Проделав два очень простых действия, инвестор почти мгновенно (несколько дней — не время) получает прибыль в 100 миллионов долларов. Как вам схема? По-моему, простенько и со вкусом.

Разумеется, у инвестора все еще остаются 100 тысяч бумаг траста, которые он купил за 100 миллионов долларов; правда, реальная цена этих бумажек сегодня — всего около двух миллионов долларов (именно столько стоят оставшиеся в трасте «голые» номиналом в 10 миллионов долларов). Когда через 30 лет бескупонные облигации все-таки погасят, их владельцу придется признать убытки на сумму 90 миллионов долларов с хвостиком. Но через 30 лет это будет уже чьей-то еще проблемой.

Японские инвесторы обожали сделки с AMIT, с одной стороны, и панически боялись обмана, с другой. Японцы с превеликим удовольствием платили Morgan Stanley гонорары в миллионы долларов за возникновение из небытия сотен миллионов, но придирались к каждой детали сделки. Реальный доход в точности соответствовал ожидаемому, так что подозрений у органов, регулирующих банковскую деятельность, не возникало; инвесторы разрабатывали и совершенствовали методы подсчета прибылей, придумали они в том числе и сокращение четырех последних нулей в числах. ГПП потратила кучу времени на доведение точности подсчетов до абсолюта, поскольку японцы требовали учета каждого цента в 100-миллионной сделке. На отдельных этапах были обнаружены ошибки в несколько долларов; их пришлось исправлять, не считаясь с расходами ни денег, ни времени. Кредо инвесторов — дьявол прячется в мелочах, то есть если детали в порядке, то и сделка законна.

Наиболее часто в сделки с AMIT вступали японские лизинговые или трейдинговые компании, иногда предпочитавшие сохранять инкогнито. Мне так никогда и не удалось установить, кто купил MX. В регистрационном свидетельстве той сделки имя покупателя отсутствовало, а из базы данных ГПП оно было стерто, если когда-нибудь туда и заносилось. Код долговых бумаг MX предложили в Токио; быть может, идея исходила непосредственно от клиента, но мы этого никогда не узнаем. Работавшим над сделкой коллегам имя клиента не сообщалось с той же целью — сохранить его анонимность. Некоторым сослуживцам казалось, что в роли покупателя выступала какая-то близкая к правительственным кругам структура. Ходили слухи о Банке долгосрочных кредитов (Long Term Credit Bank), Промышленном банке Японии (Industrial Bank of Japan), но своего покупатель добился: с уверенностью его имени никто так и не назвал.

Но кем бы покупатель MX ни был, в конце зимы 1993 года он заболел особо тяжелой формой весенней «производной лихорадки». Следовало как можно быстрее изыскать возможность получения дохода в несколько сотен миллионов долларов, и конечно же, как и большинству участников сделок с AMIT, деньги ему были нужны до 31 марта. Morgan Stanley выразил желание удовлетворить запросы клиента — и удовлетворил. Сделку с MX закрыли 10 февраля 1993 года, так что до конца финансового года времени оставался вагон.

В случае MX и IOette, и «голые» облигации использовались в точном соответствии с изученной нами схемой. Взятый в качестве основы для IOette пул ипотечных облигаций, состоящий из 7,5-процентных облигаций «Фанни Мэй», был типичным для большинства сделок с AMIT, а бескупонные облигации Казначейства с датой погашения 15 мая 2017 года — еще более типичными. Их стоимость вы можете каждый день увидеть в финансовых разделах большинства газет.

Сделка с MX состояла из двух серий AMIT (15-й и 16-й). Что в ней поражало, так это объем — 571 миллион 480 тысяч долларов. Ни одна из сделок Morgan Stanley с производными, а среди них есть и абсолютно законные операции, до такого не доросла. Сделка с MX полумиллиардным номиналом получила титул «матерь всех сделок с производными». С этих бумаг на 571 миллион долларов клиент немедленно выручил прибыль миллионов на 400. Как и в остальных сделках с AMIT, оставшиеся облигации принесут убытки, но инвестор может их не признавать еще 20 лет, если, конечно, японские контролирующие органы не установят его имени.

За свой скромный труд Morgan Stanley должен был получить неплохое вознаграждение. Исходя из гонораров за прочие сделки с AMIT, можно утверждать, что разумная благодарность фирме должна составлять от 5 до 10 миллионов долларов. Группа производных получала, как правило, гонорар в размере нескольких процентов, особенно за не столь масштабные сделки. Например, 4% за сделку с Pre4 Trust были редкостью, но отнюдь не чем-то неслыханным. Такой же процент, а иногда и больше, обламывался за некоторые сделки с PERLS. Но сейчас, с учетом суммы сделки, такая доля просто не лезла бы ни в какие ворота — 23 миллиона долларов. Примерно столько же Morgan Stanley заработал на RJR Nabisco, крупнейшей сделке в истории Уолл-стрит.