Между мажором и бандитом - Алая Бетти

Эпилог

— Блииин, мальчики, ну куда вы меня тащите?

Тем не менее я покорно следую за своими парнями. С самого утра они ведут себя загадочно. Внезапно приехали ко мне домой, завязали глаза и куда-то повезли. Чувствую себя бегемотом с огромным животом. Но счастливым бегемотом, ведь во мне растут две девочки.

Мы едем довольно долго. Повязку снимать мне запрещают. Я то и дело слышу ехидные похихикивания. Потом мальчики буквально выносят меня из машины и куда-то ведут. Я слышу детский смех, чувствую приятный лесной запах.

Стоит апрель, но погода почти летняя. Дождей особо нет. Порой мне кажется, что всё застыло в ожидании рождения моих дочек.

Тем временем мы заходим в какую-то дверь. Я все больше нервничаю. Что они задумали? Лёша обнимает меня за талию. Точнее за то, что от нее осталось. Но оба парня души во мне не чаят. Постоянно балуют и говорят, что я красивая. Как колобок может быть красивым?

Судя по ощущениям, меня заводят в лифт. Мы едем какое-то время, а потом...

— Вуаля, — улыбается Фролов, сняв с меня повязку, — вот мы и на месте.

Мы стоим в коридоре напротив двери. Вокруг невероятно чисто и красиво. На стенах рисунки. Оглядываюсь и не понимаю. Шевцов берет меня за плечи, а Рома вручает ключ. Неужели...

— Вот эта квартира, — подталкивают меня, — открывай, малыш.

Дрожащими пальцами вставляю ключ в замочную скважину и толкаю массивную железную дверь.

— Пока мы полностью сделали лишь одну комнату. Но к рождению близняшек, думаю, остальную мебель привезут и установят, — говорит брюнет.

Квартира. Наша. Лёша помогает мне снять пальто, а Рома стягивает ботиночки. Прохожу чуть вглубь. Очень светлое и просторное жилье.

— Вот здесь у нас будет детская, — лыбится Шевцов, приоткрывая дверь, — правда еще мебель не привезли. Но отделка и косметическая часть готовы.

Я попадаю в настоящий рай. Нежно розовые обои с фиолетовым узором, воздушные шторы, много света. Здесь хочется находиться! Мое сердце наполняется счастьем. Затем мне показывают кухню, еще две комнаты. Вид из окон потрясающий! Зеленый парк, детские площадки, кафешки.

— О теперь, самое главное, — Рома опускает ладонь с моей талии на попу.

Чувствую, как стремительно возбуждаюсь. На последнем триместре я стала совершенно ненасытной. Парни ведут меня в спальню. Оу май! Посередине стоит огромная кровать. Алое покрывало под свет ниспадающего балдахина. Они даже трюмо откуда-то достали.

— Нравится? — Шевцов кладет руку на мою грудь, — мы хотели испытать этот траходром, если ты не против.

Сглатываю, понимая, что внизу уже совершенно мокро. Пальцы брюнета ложатся на молнию платья и резко ее расстегивают. Затем он ныряет ладонями к моей коже, обхватывая груди и прижимаясь ко мне.

— Она у тебя такая большая, — томно шепчет, пока его друг стягивает с меня шерстяные колготки.

Алекс рывком задирает подол платья и плюхается на пол. Затем носом приникает к моим губкам, скрытым кружевными трусиками. Слегка сдвигает ткань пальцами.

— Ты уже влажненькая, — почти рычит, начиная посасывать мои мокрые складочки.

А Фролов расстегивает лифчик и кидает его на трюмо. Поочередно будто взвешивает мои груди, затем ласково гладит живот. Мои соски каменные, откидываю голову на плечо своего бандита.

— У тебя потрясные сиськи, — шепчет мне на ухо, — такие огромные. Сука... И еще мягкие. Круглые. Ритка, ты самая сексуальная девчонка на свете. Тебе безумно идет беременность.

— Ах, ребята! — чувствую, как влажный язык Шевцова подбирается к клитору.

Один мазок его языка, и я мощно кончаю. Лёша стягивает с меня трусики, затем поднимается и впивается в губы. Фролов все еще мнет грудь. Алекс присоединяется, не выпуская меня из властного плена своих губ. Они оттягивают мои чувствительные соски, крутят их, мнут мягкую округлость. Затем укладывают на постель, а сами снимают футболки, следом принимаясь за ремни джинсов.

Они мучают меня, медленно расстегивая пряжки и не спуская с меня глаз. Но я вижу, что их члены уже готовы. Прикусываю губу и раздвигаю ноги, пальцами касаясь неприлично мокрых складочек. Нагло начинаю ласкать себя под мужское рычание. Я очень быстро подхожу к пику, мысли начинают путаться и становиться совершенно непристойными.

— Вставьте в меня свои члены, мальчики, — подключаю вторую руку, массируя грудь.

Откидываюсь на новой кровати, бесстыже мастурбируя. А мои мальчики смотрят. Кадык Фролова дергается, а Шевцов раз за разом сглатывает.

— К черту! — вскрикивает мажор и выпрыгивает из джинсов и белья, — сейчас я тебя как следует выебу, малыш.

От его грубости внутри все взрывается. Кричу, не в силах сдерживать мощные волны удовольствия. Ромка ложится на спину, затем подхватывает меня и сажает на себя попкой. Мышцы податливо распахиваются, впуская большой член брюнета. Алекс вонзает в мою киску свой инструмент, и они оба начинают меня трахать.

При этом нежно поддерживая и не давая упасть. Оба поочередно ласково гладят живот, при этом неистово вдалбливаясь в мои дырочки. Вот так в моих мальчиках совмещается несовместимое. Ярость и ответственность, жесткость и ласка, внимательность и похоть. И через этот неистовый секс я получаю их любовь.

Потому что я такая. Когда члены двух парней во мне, чувствую себя счастливой. Я кричу так громко, что почти срываю голос. Мои сексуальные переживания во время беременности стали безумно яркими, невероятными. Так хочу испытывать их чаще!

Мальчики кончают, затем ставят меня не четвереньки. Но вдруг я начинаю ощущать дискомфорт внизу живота.

— Погодите, — отстраняюсь, чувствуя боль и потягивание в животе.

— Все хорошо? — оба подлетают ко мне.

— Ой... — лежу и вижу, что покрывало пропитывается прозрачной жидкостью, — неужели...

— Началось! — орет мажор, но Рома отвешивает ему сочный подзатыльник.

— Успокойся. Сейчас мы отвезем тебя в роддом, малыш. Видимо, наша активная половая жизнь спровоцировала роды. Но ты не бойся.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍