Мера хаоса - Дмитрий Казаков

Ветер, словно прислушиваясь к словам мага, несколько притих, и по левому борту стал слышен грохот разбивающихся о берег водяных валов. Мыс Хела был где-то рядом, прятался во тьме, окружив себя защитными поясами из спрятанных под водой скал.

Хорст нахмурился, пытаясь осознать сказанное.

— Э… — промямлил он, — а что значит — скользящий между чужими жизнями?

— Mar живет для того, чтобы познавать, — сообщил Родрик. — А чтобы познать жизнь, надо выйти за ее пределы.

— Умереть?

— В определенном смысле. Когда ты становишься магом, человек в тебе умирает. Именно поэтому нельзя судить меня и собратьев людскими мерками. Все равно что сказать, что из птицы получится плохой конь.

Судно вздрогнуло, точно налетело на мель. Раздался негромкий скрежет, но тут же стих. От кормы донеслась забористая ругань — Хорст узнал голос капитана. С топотом ринулись куда-то матросы.

— Так что, маги не умирают так, как люди? — Он оглянулся, пытаясь понять, что происходит.

— Нет, — Родрик помотал головой, — и не беспокойся, там всего лишь промяло борт. Течь будет, но не очень большая.

— Спасибо, что успокоили, — Хорст ощутил, как по спине прошмыгнула дрожь. — Если маги не умирают, то их должно быть очень много!

— Я не сказал, что они не умирают вообще, — возразил Родрик, — просто их смерть не такая, как у людей. От старости или болезни мне умереть не суждено, но вот утонуть или получить удар кинжалом я могу точно так же, как и ты. Но, кроме того, могу просто исчезнуть, раствориться в тумане, вспыхнуть огнем или превратиться во что-нибудь странное…

Дурной Маг рассказывал чудные вещи. О тех, кто промышляет колдовством, болтали всякое, и об их бессмертии, и о том, что они в конце жизни лопаются от переполняющей их силы. Хорст всегда считал эти байки сказками.

И вот теперь столкнулся с правдой, которая оказалась еще более немыслимой, чем любая сказка.

— Ну… э… а откуда тогда берутся новые маги? Вы набираете учеников? Подмастерьев?

— Нет, у нас все не так, как у сапожников, — Родрик расхохотался, заставив Хорста покраснеть. — Никто в здравом уме не захочет связываться с колдовством, а если и захочет, то ничего из этого не выйдет. Желание тут ничего не решает.

Очередная волна накатила на судно, перевалилась через борт и с журчанием расплескалась по палубе. Хорст вздрогнул, обнаружив, что стоит по колено в воде, которая стремится куда-то его утащить.

— А что решает? — спросил он, кое-как удержавшись на ногах и восстановив равновесие.

— Только судьба. — В голосе Родрика прорезалась обреченность. — Насколько мне известно, в мага превращается тот, кто с безумным упорством стремится к какой-либо цели, неважно к какой, и на пути к ней проходит через страшные испытания… Вот я с самого детства хотел знать все. То, как устроен мир, что такое Порядок и Хаос. Стал знахарем и в погоне за знаниями зашел слишком далеко — заболел «красной кожей».

Хорст слушал, затаив дыхание. О болезни, которая несколько десятилетий назад выкосила Полуостров, он помнил хорошо.

— Меня ожидала жуткая смерть, но я как-то ухитрился выжить и не сойти с ума, хотя многие лишались рассудка от страха. А потом обнаружил, что могу то, что обычным людям не под силу, — Родрик покачал головой. — А к чему ты задаешь эти вопросы? Ты что, хотел бы стать учеником мага?

Хорст в очередной, непонятно какой раз смутился.

— Ну, нет, — сказал он, — зачем мне это, клянусь Владыкой-Порядком? Я хотел бы освободиться от той штуковины, что висит у меня на шее… От этого рабства!

— Занятное желание. — Глаза мага на мгновение за горелись, точно в глубине черепа вспыхнул золотистый факел. — И в чем-то даже понятное… Неясно только, к чему оно тебя приведет.

— Пойду я, — пробормотал Хорст, ощущая внезапное желание поскорее оказаться в тепле.

Шагая к люку, он ощущал на спине пристальный взор мага и думал о том, что более странной беседы чем эта, на сотрясаемой бурей палубе, у него в жизни еще не было.

Хорст принял снизу очередное ведро с водой, поднял его и передал выше и только затем позволил себе охнуть от боли в натруженной спине.

Руки заледенели и едва шевелились. Одежда просырела, а озноб колотил так, что порой казалось, что внутренности трутся друг об друга. В горле что-то царапалось, в носу неприятно хлюпало.

— Терпите, братья, во имя Владыки-Порядка! — донесся сверху, с палубы голос командора.

Небольшая течь, обещанная магом, на следующий день превратилась в большую, и всех пассажиров, включая редаров, с самого утра поставили вычерпывать воду. Работа была тяжелой и почти бессмысленной. Время близилось к полудню, а послушники в трюме все так же стояли, погрузившись по пояс.

Счастье хоть, что шторм немного утих.

— Трахни тебя Хаос! — Судя по донесшемуся сверху лязгу и гневному воплю, Авти снова уронили на ногу ведро.

Хорст принял еще одну посудину, полную воды, и передал наверх. Взял пустую, опустил. Он чувствовал, как тупеет от монотонных движений, а мышцы все больше и больше сковывает усталость.

Не жалким мускулам людей бороться со стихией, поглощающей корабль…

Может быть, пора использовать магию?

О том, кем является Родрик, знали только Хорст, Авти и редары. Командор решил не тревожить своих людей лишний раз, и те были уверены, что круглолицый толстячок — обычный попутчик, как шут и сапожник. Сейчас он наравне со всеми трудился, передавая ведра по палубе.

Еще одно ведро вверх, ручка едва не выскальзывает, обдирая ладони…

Еще одно ведро вниз…

— Господин командор. — Донесшийся сверху голос, какой-то сырой, хлюпающий, принадлежал капитану.

— Слушаю вас, — отозвался ре Вальф.

— Сейчас будет хорошее место, чтобы пристать. Только на мелководье мы сможем воспользоваться отливом и починить корабль. Дальше так плыть нельзя.

— Хорошо, делайте, как считаете нужным.

Еще одно ведро вверх, ледяной водой плеснуло в лицо, но это ерунда…

Еще одно ведро вниз, блаженно легкое…

Одна мысль о том, что это скоро прекратится, была приятной. Как здорово, что они идут к берегу. Люди на «Длани Творца-Порядка» оживились, задвигались чуть бодрее.

— Шевелитесь, во имя Владыки-Порядка! — ободряюще сказал ре Вальф. — Немного осталось!

Корабль поворачивал тяжело, со скрипом, как осадная башня. Захлопали опускаемые паруса, что-то заскрипело под днищем. Судно дернуло, кто-то в трюме свалился. Проклятие потонуло в звучном шлепке.

— Все, во имя Владыки-Порядка! — объявили с палубы.

Ощущая, как трясутся от усталости руки и ноет спина, Хорст полез наверх. Ветер, хоть и потерявший свирепость, но все же довольно резкий, с легкостью пронзил намокшую одежду, заставил вздрогнуть. Корабль застрял в устье небольшой речушки. В нескольких размахах виднелся пологий травянистый берег чуть дальше, на высоком холме чернели какие-то развалины. По небу неслись облака, но в дыры, многочисленные как прорехи на рубище нищего, проглядывало голубое.