И аз воздам - Андрей Готлибович Шопперт

очень много поваров

Комендант крепости Моздок аж целый полковник Истомин Павел Юрьевич чуть огонь не открыл из пушек по приближающемуся отряду, ну и понятно, впереди ехали горцы, и так уж получилось, что все гусары потихоньку оказались в хвосте длинной колоны. Сам Моздок уже не в горах, скорее на холмистой равнине. Стоит он на берегу Терека и им же прикрывается от супостата. Сейчас с появлением Владикавказа и присоединением Грузии – это очень оживлённая транспортная артерия. Идут и идут караваны в обе стороны, не предвидится боев, но военные бдят. Время от времени кабардинцы налёты на пригород устраивают, рабов получить, торговцев пограбить, но это небольшие отряды, а тут целое войско по местным меркам. Весь гарнизон крепости сейчас меньше трёхсот человек при сорока крайне устаревших пушках, ещё при Петре отлитых. Соизмеримые величины с отрядом Брехта. Панику и подняли, углядев большой отряд черкесов подъезжающих к крепости.

Пришлось Петру Христиановичу срочно ускориться и гусар в первые ряды вывести, а то эти древние пушки уже заряжать начали. Пропустили их в крепость неохотно. Места, мол, и так самим не хватает, если бы не генеральское звание Витгенштейна, то и оставили бы за воротами, устраивайтесь, как можете, на постоялом дворе с клопами. При этом горцев всё одно не пустили внутрь крепости, только гусар. Брехт прикинул и гусар, которые не офицеры, тоже выгнал. Тут можно кучу болезней подхватить от всяких корей до дизентерий, такая в крепости царила антисанитария. Лучше лагерем, как обычно, стать на открытом воздухе и с местными не общаться.

Для офицеров освободили закуток в … сарае, что казарму изображал. Глинобитный домик десять примерно метров на шесть с крышей крытой соломой. И одной общей большой скамьёй – лежанкой по периметру. И рядом даже скворечник туалет не построен. У стены яма выкопана.

Нда, не хотелось бы здесь служить. Или это зависит от тебя? Будь Брехт вместо этого полковника, неужели не организовал бы нормальные условия солдатам и уж подавно – офицерам.

От выпивки, предложенной хлебосольным хозяином, граф отказался. Какая-то местная чача. Ну его, там сивушных масел куча, потом мучайся с похмелья и с поноса. Съел изыск. Каплун на вертеле. Оказывается, у полковника личный повар – француз. Сбежал после революции, хоть и не дворянин. Ну, его дело. Петух был вполне себе. Такого повара можно и себе завести.

На следующее утро полковник Истомин водил его по крепости и рассказывал об её устройстве:

– Сама крепость обнесена земляным валом и рвом, который в протяжении полуокружности своей имеет 4 версты 200 саженей. Оный вал укреплён 16-ю бастионами, в которых расположено сорок орудий разного размеру. При крепостном укреплении сделан ретранжамент, который и облегает западную часть укрепления. Почти параллельно южная оконечность ретранжамента находится в 400 саженях от городового вала, северная в 150 сажень. Которой имеет также 4 бастиона. Между укреплением города и ретранжаментом построена Горская станица, которую и называют фортштадтом (поселение вне пределов крепости). Улицы в оной станице, также укреплены. Число домов 184. Есть десять магазинов и рынок ежедневно работает.

– Павел Юрьевич, я не инспектор и не командир вам. Как вам командование указало, так и несите службу. У меня своя задача. Скажите мне вот что, понятно, что кабардинцы и ингуши осетин не любят, да и вас с ними заодно, а как себе чеченцы ведут. Эти на вас не нападают?

– Пойди их разбери, кто ингуш, а кто чеченец.

– Стоп. У вас, что нет осведомителей в окрестных селениях? – Ох, понаберут по объявлению. – Переводчики с местных языков в крепости есть?

– На что нам, кто придёт, тот и враг.

– Замечательно. Так, и последний вопрос, а то, вон, наши господа гусары уже на завтрак собираются идти, – Брехт указал на махающих руками ему синих гусар, стоящих у ворот крепости и ожидающих только командира. – Земляное масло тут продают у вас на рынке чеченцы? Чёрное такое, вонючее.

– Полно этого добра, можете к тому же татарину Акимке на рынке подойти, он лекарь на вроде, лечит им, вот ему точно чечены привозят земляное масло.

– Спасибо. Побежал на завтрак. Нет, не уговаривайте, вас стеснять не буду. Командир должен принимать пищу вместе с солдатами. Так Суворов великий заповедовал. Нужно слушаться умных людей. Хотя повар у вас отменный, продаёте?

– Так он… – Стушевался полковник.

– Да, шучу, Павел Юрьевич. До, свидания. Может, и встретимся ещё. Чую, война скоро тут грянет. Прямо пороховая бочка под задницей этот Кавказ.

Обнялись и Пётр Христианович пошёл к своим завтракать. Полевую кухню хоть и загрузили с горой, но получилось всего шестьдесят пять порций. Так что черкесам о пропитании пришлось самим заботиться, но они особо к русским и не лезли, дичились пока и обосабливались. Пригрели только шестерых бывших рабов и Зубера с родственниками, эти от каши с мясом не отказались.

После завтрака граф приказал отряду готовиться в путь, а сам с Зубером и его братом – муллой недоучившимся отправился на рынок найти врачевателя, который лечил нефтью. Акимка – татарин, как его обозвал полковник Истомин нашёлся быстро, но толку от этой находки было мало. Да приезжают с гор люди, продают ему земляное масло.

Почему его зовут «Татарин» сразу ясно – бритый налысо индивид с тонкой такой козлиной бородкой, в халате стёганном и тюбетейкой на этой лысой голове.

– А откуда, как место называется? – насел на него Брехт. Переводчик не понадобился, нормальный русский язык, не хуже уж всяко разно, чем у императора Александра.

– Точно не далеко, вёрст тридцать, как-то говорили, что утром выезжают, а вечером уже здесь. А как называется, не помню, вроде говорили, но не запомнил. – Брехт сунулся в свою английскую карту. Нет. Именно этого куска не было, только схематичное изображение гор. Белое пятно. Даже английские шпионы не могут сюда добраться.

– Вспоминай, а вообще какие там аулы знаешь?

– Реку знаю. Сунжа. Вот их аул стоит на Сунже. Или рядом с Сунжей. Вы брать-то будете мазь, отлично раны заживают. – А чего, взял Пётр Христианович глиняный кувшинчик. Больше тут делать нечего. Пщы Эльбуздуков нашёл и нанял проводника, который доведёт их отряд до кумыкского селения Хасава, которое уже за территорией Чечни. Хасавюрт должно быть, тоже крепость, которую ещё не построили.

Событие шестьдесят шестое

Скрой то, что говоришь сам, узнай то, что говорят другие и станешь подлинным князем.

Никколо Макиавелли

Можно и дорогой назвать. Можно и не называть. Арба с ишаком проедет. Кое-где криво проедет, кое-где поддерживать