Бальмануг. (не) Баронесса - Полина Лашина

– Ну, извини. – Разводила руками Хелен посмеиваясь. – Я как бы тоже из окраинных земель, не такая... нежная, как столичные девицы.

Что только не придумаешь, чтобы оправдать свое нестандартное поведение. Хотя настоящая Хелен даже спустя два-три года непростой жизни у торгового тракта так и оставалась "нежным ранимым цветком", который мог загнуться от любого сквозняка. И ведь в итоге она и "загнулась", уступив место душе попаданки из другого мира. Хорошо, что тот трактир остался в далеком прошлом, и здесь, в столице, новая Хелен могла вести себя уже совершенно иначе, не боясь попасться на глаза каких-то прошлых знакомых. Хотя бы ради этого стоило проехать через полстраны.

Кстати, именно Бхетер натолкнул Хелен на мысль, что можно также городских стражников заманивать в "Синий пескарь". Во-первых, в те ночи студенческих гуляний в округе всё равно патрули будут усилены, стражники сами будут прогуливаться поблизости. Во-вторых, почему бы заодно не замахнуться на свободную рыночную нишу: городские воины, которые уже и так собраны в группы, тоже должны что-то регулярно кушать. А у мужиков, целыми днями бродящих с боевым снаряжением на свежем воздухе, аппетит обычно отменный.

Так почему бы не прикормить такую ораву именно в "Пескаре"? Как раз и наборы булок со скидкой стражникам зайдут на ура. А на будущее можно даже напрямую поставлять еду навынос большими регулярными партиями в городские казармы.

Когда Хелен рассказала новую идею Шелли, та только молча хлопала ресницами. Зато Джан, что в эти дни часто был рядом с ними, возразил:

– И городская стража согласится закупать еду у нас?

– А почему нет? – Не понимала Хелен. – Еда у вас свежая, вкусная, порции большие, цены вы не задираете, как дверги. Если стражники до сих пор сами не догадались, как им выгодно у вас питаться, то мы им подскажем.

– Но мы... шитеры! Да еще из Адиная, – фыркнул Джан.

И Шелли вроде как согласилась с ним, глянула на подругу так, словно та глупость сказала.

– И-и? Еда-то у вас вполне человеческая.

– Но владельцы "Синего пескаря" шитеры!

Хелен всё равно ничего не поняла, и пришлось Джану объяснять эйре, что в столице человеческого королевства не так просто инорасникам вести свои дела. Негласно многие рынки сбыта давным-давно были поделены. Причем лучшие куски столичного рынка были отданы по закону людям. Им же был приоритет во всем, если какой-то человеческий делец захочет выйти на тот рынок, где уже работают инорасники. Оставшиеся возможности для ведения бизнеса или точки для торговли могли использовать инорасники. Но и среди них были свои иерархии. Так, больше всего в Огерте привечали двергов, которые здесь развернулись вовсю. У них здесь были и многочисленные мастерские, и торговые лавки в обилии, и даже "банковский сектор" они подмяли под себя, как поняла Хелен. В этом мире уже в ходу были разные векселя, чеки на предъявителя, аренда сейфов в финансовых учреждениях, а также выдача кредитов под залог. И всем этим заведовали прижимистые, любящие счет дверги.

– Как ты думаешь, баронессочка, почему тогда проверяющий из Управы пришел так сразу по жалобе Триктоштифов? – поддакнула Шелли, слушающая рассказ брата.

– Потому что у проверяющего тогда был выездной день? – спросила та отшучиваясь.

– Потому что пожаловались на шитеров! Дверги! А вот если бы мы на Триктоштифов жаловались, то пришлось бы нам ждать несколько дней, пока стража в нашу сторону выйдет! – совсем невесело ответила Шелли.

– А если бы дверги пожаловались на людей-конкурентов? – спросила Хелен.

Джан фыркнул:

– Тогда этих глупых двергов с крыльца Управы бы спустили. И пинок под зад добавили. Почему ты думаешь, тогда проверяющий так быстро ушел? Потому что здесь ты, эйра, вступилась! Иначе ведь могли действительно на нас штраф наложить, не особо разбираясь.

– Но в законах вроде бы ничего такого не прописано! – Никак не хотела верить девушка в местную расовую несправедливость.

Она спешно вспоминала всё, что прочла о торговле и бизнесе за последнее время в местных книгах и газетах, и действительно не находила подтверждения или даже намека на такое неравноправие.

– В законах? – опять фыркнул плоским носом Джан. – Мы в человеческом королевстве, где только недавно стали пускать инорасников. Еще мой дед помнит, как мы воевали с... кхе, в общем, недавно мир установился, и торговля началась. И не знаю, что в ваших законах написано, но для гевайн, особенно шитеров, в Брулмепе не так просто дело вести.

– Так, а голины? – Пока у нее есть шанс узнать нечто новое, надо всесторонне изучить вопрос с инорасниками.

– Их люди любят еще меньше, – хмыкнул Джан. – Им выделили пустырь на окраине для поселения, чтобы они в городе лишний раз даже не показывались. И хотя голины там уже всё застроили своими лачугами, люди до сих пор их район так и зовут – Пустырь. Словно делают вид, что даже не видят их.

– Но голинов ведь нанимают куда-то на службу! – Пыталась вспомнить Хелен.

– Да, охраной в караваны, которые сразу уходят из столицы, – Кивнул Джан. – В городе для них работы нет.

– Почему? Они же... сильные и большие. Могли быть... грузчиками или строителями, например?

Шитеры переглянулись и слаженно фыркнули.

– Нет, баронессочка, молодые ито слишком вспыльчивые для работы на стройке или складе, – взялась объяснять Шелли. – И в целом для чего-то спокойного на одном месте. Тем более они торопятся стать игито, поэтому им нужны... – замялась шитера.

– Поверженные враги? – подсказала сама Хелен, вспоминая, что ей говорили ранее про голинов. – Им нужны... прям трупы врагов? Или достаточно просто победить в схватке? Может, до первой крови?

– "Просто победить" у голинов бывает редко, даже в схватках меж собой, – фыркнул Джан. – Ведь обычно они бьются с кем-то из чужих кланов, с которыми враждуют, и слишком часто... кхе, увлекаются дракой.

– Хм, ладно, ито отпадают. – Вздрогнула Хелен, даже боясь представить, как обычно лупятся эти машины для убийств, с какими последствиями их драки могут закончиться. – А игито, как более взрослые и, может, спокойные почему не могут остаться работать в городе? Если им противники для счета уже не нужны.

Шитеры засмеялись.

– Игито? Спокойные? – пофыркивала Шелли. – Нет, кто отведает вкус побед,