Расписанная красками - Донна МакДональд

— Не скажу… повернись-ка, — приказала Джессика, делая снимки спереди, когда ее дочь повиновалась. — Мне нравится весь символизм, который он использовал. Хотя слова тоже очень красивые. Его искусство очень хорошо сбалансировано вокруг тебя.

Брук положила кулак на свое теперь обнаженное бедро.

— Я похожа на страничку из комикса Шейна. Не хватает только диалоговых пузырей вокруг слов.

Джессика рассмеялась, опуская камеру.

— Это очень креативно, дорогая. Хочешь, я добавлю еще одну надпись, чтобы посмотреть, понравится ли она тебе?

— Мам… спустись на землю. Через пару часов мне назначена операция. И мне нужно одеться.

— Ты права. Может быть, нам стоит подождать и посмотреть, как ты отнесешься к добавлению диалоговых пузырей позже… когда все закончится. Я уверена, если ты захочешь, Шейн будет рад помочь.

Закатив глаза при мысли о том, как ее огромный сводный брат осторожно на ней рисует, Брук схватила сброшенное нижнее белье и пока мать смеялась, снова его натянула.

— Если бы я не знала, как оно на самом деле, то сегодня утром я бы подумала, что Дрейка зовут Ларсон, а не Берримор.

Джессика проверила фотографии и убрала камеру.

— Думаю, я должна была тебя предупредить. Je nesaisquoi в Ларсонах чрезвычайно заразно, особенно для других мужчин. (Прим. Переводчика: (фр.) Je nesaisquoi — то, что трудно описать словами)

— И только теперь ты мне об этом говоришь, — пожаловалась Брук, натягивая футболку на голую грудь.

Сегодня не было нужды в бюстгальтере.

Поскольку их было так много, медсестры амбулаторного отделения перевели весь клан Ларсонов в комнату ожидания дальше по коридору. Дрейк провел рукой по лицу, глядя на их огромное количество. Единственной, кого там не было, была принцесса Сара, которая сейчас была со своей другой тетей.

Все были заняты, но никто не разговаривал. Это было самое тихое место, которое он когда-либо видел в клане Ларсонов, даже в общественном месте.

Он зачарованно смотрел, как вошли бывшая жена Уилла и ее муж. Тщательно одетая Эллен Кэннон сразу же подошла к Джессике, чтобы ее обнять. Две женщины стояли, держась друг за друга, пока Уилл не закатил глаза и отошел от них. Дрейк покачал головой, у него тоже были с этим проблемы. Неудивительно, что Брук была таким необычным человеком. С такой матерью, как Джессика Дэниелс, быть типичным, вероятно, никогда не было вариантом.

Он огляделся и, наконец, заметил Брэндона, сидящего рядом с Челси, которая то похлопывала его по руке, то игнорировала. Брэндон время от времени вздыхал и говорил с ней, но никогда не отодвигался от девушки, что бы ему ни говорили ее братья.

Дрейк потер подбородок и задумался, в чем дело. Может быть, ему нужно было спросить Брэндона, что происходит, пока Шейн не забил его героического сына как гвоздь в землю.

Когда вошел доктор, Дрейк встал. Но все взгляды были обращены в сторону доктора.

— Вау… большая семья, — сказала она. — Кому я отчитываюсь?

Джессика быстро двинулась и схватила его за руку, продираясь сквозь толпу. — Я ее мать, а это ее…

— Будущий муж… — закончил Дрейк. Что было еще одной ложью? Краем глаза он увидел, как Джессика кивала, как кукла с качающейся головой.

Взгляд доктора скользнул между ними.

— Ладно. Что ж, операция прошла хорошо, как мы и ожидали. Шишка была такой же маленькой, как и тогда, когда она нашла ее и пришла ко мне. Отсутствие роста хороший признак, но больше мы ничего не узнаем, пока не проверим. По внешнему виду точно не скажешь. Один тест будет проведен на месте. Остальные отправляются в клинику Майо. Мы должны получить оба набора результатов анализов примерно через две недели.

— Как она? — спросил Дрейк.

— Все хорошо, — сказала доктор, улыбаясь. — Мы смогли сделать операцию, не удаляя ни одно из ее… произведений искусства. Это было последнее, о чем она просила перед тем, как отключиться.

Дрейк рассмеялся и провел рукой по лицу.

— Когда мы сможем ее увидеть?

— Она скоро проснется. Однако войти может только один человек. Послеоперационная сегодня заполнена.

Дрейк повернулся к Джессике.

— Скажи ей… скажи ей, что я люблю ее.

Джессика улыбнулась.

— Скажи ей сам… давай. Я буду в порядке. Если пойду я, то мне просто придется отвечать на вопросы о тебе. Таким образом, я могу сесть на колени Уилла и выплакаться от облегчения по поводу того, что операция закончилась.

Дрейк был в таком восторге, что рассмеялся и крепко обнял Джессику.

— Я действительно влюблен в вашу дочь.

— Да… я узнала об этом, когда сегодня утром увидела ее задницу.

Дрейк отстранился, его лицо покраснело.

— Я не знал, что она собирается показать это всему миру.

Джессика улыбнулась.

— Я ее мать. И Брук все мне рассказывает. Я даже знаю, что вы двое делали прошлой ночью. О, посмотрите на него… ты краснеешь. Я шучу, Дрейк. Ты же знаешь, какая Брук молчаливая. Она не сказала ни слова о прошлой ночи, но теперь мне стало любопытно.

Дрейк потер лоб.

— Теперь я знаю, откуда у Брук эти постоянные смены настроения.

Джессика помахала пальцем у него под носом.

— Я пошутила о том, что она мне сказала, но я видела ее попу. У меня есть фотографии и доказательства. Не заставляй меня показывать их всему миру, Дрейк.

Они оба повернулись, чтобы посмотреть на доктора, немного удивленные тем, что она все еще была здесь.

— Извините, если мы раздражаем… мы просто… такая у нас семья, — объяснил Дрейк.

— Если я притворюсь обиженной, вы скажете мне, что у Брук на заднице? Я могла бы заставить медсестер проверить, но спрашивать кажется веселее, — сказала