Линия разлома - Александр Афанасьев

Капитан повернулся в названном направлении и увидел нечто, что он сначала не смог распознать. На высоте всего в пару десятков футов – что-то летело, это что-то было реактивным, но из-за темноты невозможно было разглядеть, что это. Это пролетело меньше чем в миле от них – четыре штуки, одна за другой. И ушли в сторону Украины. Это было похоже на тренировочный полигон Брекон-Биконс в северном Уэльсе. Мало кто знает, что там тренируется не только «22САС» – но и Королевские ВВС, и иногда можно видеть «Торнадо» или «Еврофайтеры», идущие по долине ниже того места, в котором находишься ты сам.

– Что это на хрен было?

– Это «Томагавки», босс, – сказал Козел, – хреновые «Томагавки». Помните Ливию?

– Черт, у русских нет «Томагавков».

– Значит, это русские «Томагавки». Мы не знаем, что у них есть, но знаем, что есть всего немало. Мать их…

Крейг помолчал, уясняя новую ситуацию. Это было похоже на начало полномасштабного вторжения на Украину. Возможно, и не только на Украину. Не исключено, что «Пилигрим-Пойнт» не отвечает, потому что этой базы больше нет.

Нарушая правила, капитан набрал еще один номер со спутниковой трубки, это был гражданский номер в Лондоне, хорошо известный ему. Номер не ответил – и он испытал что-то вроде облегчения. Русские глушат все виды связи, в том числе и те, что считаются теоретически надежными. С тех пор как НАТО продемонстрировало силу в бывшей Югославии и Ираке, у русских приоритетными стали разработки средств глушения и подавления, позволяющих заглушить средства связи и наведения и расстроить боевое управление в частях НАТО. Были у них – точно были – и средства, позволяющие перехватывать контроль над беспилотниками. Похоже, что эта ночка будет веселой.

– Общий сбор…

Собрались около того места, где был Крейг, накрылись тканью из маскировочного комплекта. Двоих оставили на стреме. Все это называлось «китайский парламент», в полку «22САС» каждый имел право высказать свое мнение, когда группа попадала в непредвиденную, критическую ситуацию, подобную этой.

– Итак, джентльмены, – Крейг не был настроен на долгий разговор, – связи нет никакой. Ни сотовой, ни спутника. Я не знаю, что на хрен происходит, но вы сами все видели. Похоже на начало широкомасштабного вторжения на Украину. Или начало войны с НАТО. И мы оказались в тылу наступления.

– То есть штурмовой группы не будет, – сказал Козел.

– Вы знаете правила, джентльмены. Если связи с группой разведки нет, операция отменяется. Это без вариантов.

– И нам так же надо отходить – сказал Барни.

– Да, точно. Только есть два момента. Первый – как вы видите, большая часть русского спецназа покинула базу. Там почти никого нет. Второй – кто знает, что происходит на границе. Кто знает, что на хрен происходит с нашей базой. Русские могли нанести удар и по ней.

– Черт… у меня там новая дубленка… – сказал кто-то, но было не до смеха.

– Одно из двух: либо мы отступаем, либо…

…

– Джентльмены, как насчет пошуровать в русском штабе?

– Нормально…

– У них там наверняка есть компьютеры. То, что нам надо.

– А как отступать?

– На вертолете. Захватим один из «Хипов» и уйдем.

– Далеко ли, босс? – спросил Козел.

– Думаю, далеко. Вертолет русский, там явно есть ответчик свой – чужой. Сами знаете, когда идет наступление, бардак еще тот. Вряд ли кто-то возьмет на себя ответственность стрелять по подозрительному вертолету, если он свой.

– Русские не возьмут, – сказал Барни, – а как насчет наших? Мне бы не хотелось быть сбитым одним из этих придурков.

– Вертолет непросто сбить. Особенно такой.

– А если мы не сможем поднять ни один из них?

– В таком случае просто подрываем их и отступаем. По первоначальному плану.

– Сэм, у тебя, кажется, была подружка тут?

– Да, но она не будет рада видеть твою рожу, – огрызнулся Козел.

– Ну, твою-то она видит, и ничего. В любом случае выбор у нас не велик.

– Как вариант, – сказал Козел, – если не получится уйти на вертолете, можно будет отступать на север. Выйти на русскую территорию, дальше – уходить через Балтику. Думаю, это лучше, чем соваться в осиное гнездо.

– Россия – это и есть осиное гнездо…

Белоруссия

Щучин, Гродненская область

База спецназа ГРУ ГШ МО РФ

18 июля 2020 года

Разведывательная группа «22САС» разделилась на три части. В первую часть входили Мэд и Стив. Мэд, бывший пилот, он имел сертификат на «Ми-17», потому что в молодости вербанулся в одну фирму и пару лет возил ООНовцев по Африке. В «22САС» он был полезным приобретением, потому что всегда полезно иметь в группе человека, способного разобраться со сложной трофейной техникой. Второй, Стив, перешел к ним из эскадрильи, обеспечивавшей «22САС» в Афганистане, до того, как прийти к ним на отборочный курс, он прошел полный курс пилотирования вертолетов, от легких до тяжелых, и даже успел полетать на легендарном «Новембер-Браво»[98]. Опыта пилотирования «Ми-17» он не имел, но, в конце концов, вертолет есть вертолет, а парни в Афганистане, летавшие на русских вертушках, говорили, что в управлении она довольно простая.

Задачей этой группы было проверить вертолеты. Крейг полагал, что хотя бы один вертолет должен был стоять в готовности номер один, то есть заправленным и готовым к полету. А если русские соображают, что летать одним бортом опасно, – таких должно быть два. Группа должна была определить готовый к взлету вертолет и дать сигнал зеленой ракетой. Если ни один вертолет к полету не пригоден – ракета должна быть красной, в таком случае вступает в силу запасной план отхода – по земле.

Вторую группу – из четырех человек – возглавил сам капитан Крейг, в их задачу входило попытаться вынести русский штаб и захватить находящиеся там компьютерные блоки. Он возглавил ее и потому, что не был уверен в том, что его люди выполнят его приказ. А его приказ гласил: в случае, если сопротивление русских будет неожиданно сильным, бросать все и отступать к вертолетам, потом взлетать, прикрываясь огнем. Никто в «22САС» не привык отступать, не доведя дело до конца, но сейчас – было необходимо сделать именно это. Крейг не был до конца уверен, сколько же русских спецназовцев осталось на базе, но если их будет слишком много – придется отступать. Группа из восьми человек способна совершить серьезную диверсию, но на длительный бой, тем более наступательный, она не способна.

Козел и их второй снайпер, Вилл, должны были держаться подальше и обеспечить снайперскую поддержку, а потом отступать к вертолетам. Если ни один вертолет не получится поднять в воздух – они прикроют их отход и помогут оторваться от преследования. Потом – отступят и сами.

Перед тем как начать действовать – капитан снова попытался выйти на Гнездо. Связь установить не удалось.

Толкнувшись друг с другом кулаками – на удачу, – спецназовцы двинулись к базе…

Капитан не знал, как именно русские обеспечили периметр, – и сейчас тем более не хотел это узнавать. Внешне он выглядел не впечатляюще – обычные два забора с натянутой между ними колючкой и КСП[99] – но внутри могло быть всякое. Датчики движения, датчики давления… да все, что угодно. Подозрения вызывало то, что оба забора довольно далеко отстояли друг от друга. Обычно высокотехнологичные системы страдают от ложных срабатываний, охрана постоянно вынуждена реагировать на птиц, бродячих собак – бдительность притупляется. Но тут… как раз между заборами, наверное, и есть датчики.

И он не хотел собственной задницей проверять – какие именно.

Можно было бы забросить кошку – да кошки не было. Тащить царапающуюся тварь через границу…

Оставалось одно – КП.

КП был довольно прилично укреплен – бетонные плиты, решетки – а вот елочки из бетонных блоков на въезде не было. Очевидно, рассчитывали на тяжелые трейлеры и не ожидали силового прорыва. КП – такое место, где датчиков точно не будет.

Два человека – то, что они видели. По виду – белорусская армия, у них очень специфическая модернизация старых «калашниковых», сразу узнаешь. А на самом деле… да хрен знает кто. Оставалось надеяться, что не спецназ.

– Коз… – прошипел капитан в микрофон.

– На связи.

– Я иду. Если что – работай.

– Понял.

Мысли в голове нехорошие: а что если на посту скрытая камера? Он слышал, что у русских были такие. Второй уровень защиты… третий уровень защиты. Постовые – всего лишь пешки, они могут и не знать, что за ними. Классика – снимаешь часовых, проникаешь на объект – и тут тебя встречает шквальный огонь тревожной группы.

Русские допустили только одну ошибку. Высоченные бетонные элементы разграждения – чуть ли не по пояс. За ними можно спрятаться…

Группа подтянулась к нему, он пополз дальше, прикрываясь бетонной плитой и чувствуя запах сигаретного дыма.

За блокпостом стоял БТР. Самый настоящий, типа «80» – устаревший, но для не слишком технически продвинутой армии самое то. Он замер – ему надо было пересечь два метра открытого и освещенного пространства, – а потом метнулся за БТР. Он ожидал криков, которые подсказали бы ему, что он обнаружен, но их не было.