Лилия Для Повелителя (СИ) - Суворова Мария

— Нет, — прошептала я вслух. — Не может быть…

Эйтон обернулся. Он выглядел еще более уставшим и изможденным, чем тогда, когда вошел в эту комнату.

— Не может? — усмехнулся он, приподнимая одну бровь. — А как, по-твоему, я вытащил тебя с того света?

Я непонимающе смотрела на него. Причем здесь это?

— Неужели не понимаешь, Лилиан? — он устало вздохнул. — Моя кровь помогла тебе выжить. Ты не помнишь этого, но ты уже пила ее раньше. Пятнадцать лет назад. Твой папаша постарался. Вот откуда в твоей ауре Тьма. Моя Тьма.

Встав, я попыталась сделать шаг к нему, но дрожащие ноги подкосились, и я упала на колени.

Боги! Как все это грязно и жестоко! Рыдания душили меня, редкими всхлипами вырываясь наружу. Боль от осознания того, что я была жалкой марионеткой в руках умелого кукловода, смешивалась с осознанием, что мой отец оказался монстром. А мама? Мама, чьи добрые слова и ласковые объятия я вспомнила? Мама, которая запечатала мою силу, чтобы защитить?

— Моя мама, — всхлипнула я, — она тоже участвовала в этом?

— Не знаю, — выдохнул Эйтон. — Я впервые увидел ее, когда пришел в ваш дом и вывел твоих родителей к отцу.

Это я тоже вспомнила. Худой подросток в рваной одежде, покрытый ссадинами и запекшейся кровью. Он велел нам с бабушкой Энни бежать, хотя обязан был убить.

Я обняла себя руками и закачалась, пытаясь унять боль в груди. Боги! Я так долго рисовала в своей голове картину давних событий, но и представить не могла, какой страшной окажется правда.

— Мне жаль. Боги, мне так жаль… — шептала, раскачиваясь все сильнее. — Я ничего этого не знала. Клянусь, я не знала.

Я скорее почувствовала, а не услышала, как он подошел ко мне и, опустившись на корточки, пальцами подцепил мой подбородок, заставив поднять голову.

— Это не отменяет того, что ты сделала, Лилиан. Когда-то я подарил тебе жизнь. А ты пришла, чтобы вонзить нож мне в спину, — он скрипнул зубами, на скулах заиграли желваки. Пальцы, сжимающие мой подбородок сжались, причиняя боль. — За это я должен убить тебя.

— Так сделай это, — прохрипела я. — Почему ты спас меня? Нужно было просто позволить мне умереть!

Он вскочил на ноги и, отступив на несколько шагов, нервным жестом взъерошил волосы.

— Нужно было, — кивнул Эйтон. — Но я не смог. Можешь считать это моим прощальным подарком.

Разум отказывался воспринимать его слова. Прощальный подарок? Что он имеет ввиду?

— Я хочу, чтобы ты уехала, Лилиан. Исчезла из моей жизни, — равнодушно сказал он, отворачиваясь от меня.

Первым моим порывом было броситься к нему и умолять не прогонять меня. Заставив себя встать с колен и игнорируя дрожь в ногах, подошла к демону, обняла его со спины, сцепив руки на мужской груди в замок.

— Я люблю тебя, Эйтон, — прижалась к нему сильнее.

Он напрягся и какое-то время не шевелился. Но потом накрыл мои ладони своими и разжал, сбрасывая со своей груди.

— Я велел тебе убираться, Лилиан! Иначе, клянусь Хаосом, я убью тебя!

Я смутно осознавала, как одевалась, как меня посадили в черную карету. Почти не запомнила путь до границы Аделхейма.

И лишь, когда кучер открыл дверцу кареты и велел мне выбираться, когда холодный зимний ветер бросил мне в лицо вихрь снежинок, поняла, что все закончилось.

Я не жалела, что провалила свою миссию. Я жалела о том, что потеряла его.

Сжимая замерзшими ладонями портальный камень, который мне будто в прошлой жизни на всякий случай дал Маеллин, представила замок в Нейтральных Землях.

И, заглядывая в черный провал открывшегося передо мной портала, осознала, что совершенно не знаю, как объяснять Маеллину, почему возвращаюсь одна. Артур остался в темнице замка Эйтона. Его он отпускать отказался.

Но разве теперь это имеет значение? Теперь, когда я знаю неприглядную правду о своем народе? Знаю, что Маеллин и Сорелл врали мне все это время?

Выдохнув, я смело шагнула в портал.

Глава 32

— Дура! Проклятая идиотка! — кричал Маеллин, бросая в меня злой, почти бешеный взгляд. — От тебя не требовалось ничего сверхъестественного! Но ты и тут умудрилась провалиться! Еще и Артура подставила!

Он метался по кабинету, яростно жестикулируя и выкрикивая проклятья. В какой-то момент он остановился и замахнулся с явным намерением дать мне пощечину. Я успела заметить, как на вскинутой ладони заиграли искры пламени.

Все получилось само собой. Я вскинула руки в защитном жесте, и моя магия сорвалась с ладоней. Сверкающий поток: серебро, смешанное с черной Тьмой…

Молния ударила в грудь мага, отбросив его назад на несколько шагов. Врезавшись спиной в стол позади, он выпрямился и недоверчиво усмехнулся.

— Не смей никогда поднимать на меня руку, — яростно прошипела. — Я больше не ваша марионетка!

— Вижу, ты отрастила коготки, — выплюнул Маеллин. — И темной силы в тебе теперь больше, чем раньше. Демон постарался?

— Он в отличии от вас с Сореллом не лгал мне и рассказал всю правду! — закричала, до боли в ладонях сжимая кулаки. — Мне теперь известно все! Все, что произошло тогда! И про то, как вы похитили Эйтона и других детей, и про опыты! Вы… вы… хотели моими руками разрушить то, что не успели!..

Я замолчала. Грудь вздымалась от частого дыхания. А к глазам подступали предательские слезы. Я не заплачу. Не сейчас. Не при нем.

Валей приблизился ко мне и схватил за плечи, больно сжимая. Я не сдвинулась с места, все так же сверля его мрачным взглядом.

— Не забывай, девочка, что все это, — протянул он, усмехаясь уголком губ, — задумал твой отец. Мы все лишь были его марионетками. Все, включая самого Императора.

— Жаль, что ты не пошла в него, — он разжал пальцы. Взгляд его, неприятный, липкий, задержавшись на моем лице, скользнул по всему телу. И я ощутила себя жалким мышонком перед опасным удавом. — Виттория была такой же как ты. Радеющей за правду и мир. Но ее это не спасло. И тебя не спасет. При любом удобном случае твой демон просто пустил бы тебя в расход!

Что-то в его словах зацепило меня, заставив задуматься. Возможно, то с какой горечью он говорил о моей матери. То, что он вообще о ней вспомнил.

— Ты любил ее, — выдохнула неверяще. — Это о ней ты рассказывал тогда, в таверне!

— А ты стала умнее, — маг скрестил руки на груди. — Но все же не настолько, как я надеялся. Иначе приняла бы правильную сторону. Я бы отомстил за нее. Если бы ты помогла мне. Но нет, демонический выродок так запудрил тебе мозги, что ты готова ему простить даже смерть собственной матери! Что, так хорош в постели? Не чета прежнему любовнику? Так и он так же бросил тебя, выгнал, как только узнал, чья ты дочь!

Его слова болью отозвались в сердце. Если бы тогда демоны казнили только виновных, если бы моя мама осталась жива… Но и Эйтон потерял свою мать. По вине моего отца…

— Замолчи! — неожиданно для самой себя я вскинула руку, и звук пощечины эхом пронесся по помещению. Валей зло сверкнул глазами, но не предпринял попыток мне ответить. На его щеке наливался красным отпечаток моей ладони. — Ты последний, кто имеет право обвинять демонов! Если бы не ваши чертовы амбиции!.. Да в вас всех было больше темного и жестокого, чем в них! Мне жаль, что так произошло с мамой… Но я… я не горжусь тем, что я дочь Маркуса Кампирелли!

— Ты та, кто ты есть, Лилиан, — процедил он сквозь зубы. — И, если ты думаешь, что я отпущу тебя и твою бабулю на все четыре стороны, то ты ошибаешься! И не пытайся сбежать. Со всеми тебе не справиться. Тем более с больным балластом на плечах.

Не став слушать, что еще может мне сказать Маеллин, я развернулась на каблуках и, выбежав из его кабинета, громко хлопнула дверью.

Когда я появилась на пороге замка, меня сразу провели к нему. И, как только я сказала, что меня раскрыли, а Сорелла отправили в темницу, как только взбешенный Валей начал сыпать обвинениями, мой страх улетучился, освобождая место разрывающим душу отчаянию и ненависти.

Боги светлые! Я и не знала, что умею так люто, по-черному, ненавидеть. То чувство, что я взращивала в себе когда-то по отношению к демонам, было лишь слабыми отголосками того, что я испытывала сейчас.