Люди, обокравшие мир. Правда и вымысел о современных офшорных зонах - Николас Шэксон

Пит Дюпон (сегодня мы смогли бы его уподобить ныне стареющему Митту Ромни, правда, без импозантности последнего) принадлежал огромному клану Дюпонов, который с начала XIX века господствовал в политической и коммерческой жизни штата Делавэр. Однако, несмотря на славное прошлое своих предков, Дюпон оказался на удивление пассивным игроком. Этот тип довольно плохо помнил историю написания нового закона и совершенно не владел подробностями. Не единожды его просили рассказать, как все происходило, но он отвечал весьма туманно, всякий раз отделываясь примерно: «Да-а, было славно… Да-да, очень славно…» Когда ему в лицо бросали обвинение, что он допустил, чтобы в Делавэре разрешено было создавать и регистрировать корпорации и обеспечивать им железную, непрошибаемую секретность, он точно так же не выражал никакой готовности что-то уточнить или опровергнуть и вновь мямлил свое: «Ну, не совсем справедливо так думать. Все славно… Все идет отлично». Правда, среди его невнятицы все-таки проскользнуло одно замечание, указывающее на принципиальный момент: «Замечательная особенность Делавэра – он небольшой штат. Мы все мыслим одинаково». Вот почему все и оказалось возможным в этом маленьком штате – провинциально-общинное мышление, подразумевающее всяческое отсутствие инакомыслия.

Целью той июньской встречи, как говорил Хейворд, было «выслушать нью-йоркских банкиров, которые были друзьями помогавших нам делавэрских банкиров». Люди из Chase не скрывали своих намерений: «Было бы отлично, если бы вы разрешили своим банкам устанавливать рыночную ставку процента». Причем, банкиры хотели, чтобы новые правила были введены немедленно, в течение нескольких недель, задолго до намеченных на ноябрь 1980 года губернаторских выборов. Казалось, они требовали почти невозможного. Но далее произошло нечто исключительное. Последовавшие события подтверждены показаниями нескольких свидетелей, опубликованными в 1981 году проводившей журналистское расследование New York Times3, и освещены в официальной биографии Дюпона. Все в этой истории говорит об умении элит из мелких офшорных юрисдикций создавать и сохранять консенсус, отвечающий исключительно их собственным интересам.

Фрэнк Бионди, влиятельный юрист-демократ4, и Чак Уэлч, главный юрисконсульт Дюпона, отправились повидаться с Хейвордом, который вспоминает: «Они тогда сказали, что не пускают посторонних в комнатушку, где работают над новым законом. Все правильно. Если об идее законопроекта стало бы известно общественности, то кандидат в губернаторы от демократической партии, захолустный фермер по имени Билл Горди, вцепился бы в этот законопроект, а демократы в палате представителей и сенате конгресса США раздули бы грандиозную кампанию. Мы даже не успели бы приблизиться к своим доспехам, как бой уже считался бы проигранным». Дюпон пользовался популярностью, поэтому республиканцы не очень беспокоились о результатах выборов в штате; но если деятельность администрации губернатора вышла бы на свет божий, то это нарушило бы не только их покой: история могла дурно повлиять на кампании других кандидатов-республиканцев, в том числе Рональда Рейгана, выдвинутого в кандидаты на пост президента США.

Из воспоминаний Хейворда: «Горди, наш добрый старый Горди-свиновод, – он был одним из невоспетых героев всей той истории. К нему в Уилмингтон отправились Фрэнк [Бионди] и Чак Уэлч. Парни сделали ему свое предложение: “Билл, мы вовсе не собираемся от тебя что-то скрывать. Вот они – наши планы. Но мы здесь, чтобы просить тебя держать рот на замке и не создавать нам проблем”. Бил Горди согласился сразу, благослови его Господь». Подобным образом удалось заручиться молчанием всех демократических кругов в Делавэре. Но, как заметил Хейворд, купили не только демократов: «Поройтесь в библиотеке и почитайте News Journal – вы не найдете ни единого упоминания об этом деле в период выборов»5. Практически каждому, кто принадлежал к делавэрскому истеблишменту, было сделано похожее предложение. В числе прочих о нем знала парочка популистов из законодательного собрания штата, считавших ростовщичество угрозой для рядового потребителя. «В течение лета у нас в Делавэре перебывали, кажется, все крупные банкиры страны – но упоминания об этом вы нигде не найдете. Просто удивительно!» – рассказывает Гленн Кентон, еще один, не самый последний, участник истории. Именно он «слил» ключевые имена: генерального директора Citigroup Уолтера Ристона и президента Chase Manhattan Bank Тома Лабрека.

И все-таки, даже в таком узком кругу, где царила полная конспирация, возникло внутреннее сопротивление: «Его движущей силой, хотя и скрытой, выступили местные банки. В эти привилегированные, всегда высокомерные финансовые твердыни штата вселился страх, будто крупные банки страны “обставят” их как мелочь», – рассказывал Суэйзи. И они не ошиблись: Уолл-стрит уже принялась оказывать давление. На той июньской встрече в Уилмингтоне банкиры из Chase довольно жестко подстегнули делавэрскую администрацию, пригрозив бросить возиться с их штатом и начать поддерживать Южную Дакоту6. «Предполагалось, что наши местные банки сдадутся и скажут: “А когда мы раскошелимся на все ваши мероприятия, вы, парни (то есть правительство штата), приступите к своим делам? Поставите нас на колени и перекроете кислород?”» – объяснял свою позицию Дюпон. Он согласился сформировать неформальную команду, которая должна была изучить план, предложенный банкирами из Chase, и дать ответ к сентябрю.

В конце концов банкиры Уолл-стрит и банкиры Делавэра договорились. Для защиты банков штата в законопроект пообещали включить пункт, запрещавший посторонним компаниям завлекать местных розничных клиентов.

К середине августа банки Делавэра пошли на предложенный им компромисс, и рабочая группа перешла к законотворчеству. Столь важный процесс нуждался в полной изоляции, следовательно нужно было постараться обойти стандартные демократические процедуры, но обойти так виртуозно, чтобы никто ничего не заметил; для этого созвали специальную сессию законодательного собрания штата. По словам журналиста из Delaware Lawyer, таким хитроумным способом власти смогли «избежать ненужных предложений, вопросов, споров – в общем всего того, что обычно происходит в ходе стандартных сессий и так затрудняет заранее продуманную политическую игру».

В крупных штатах, когда приступали к разработке законов, регулирующих экономическую деятельность, то, как правило, понимали, что имеют дело с довольно запутанным клубком моральных, политических и экономических проблем. В штате Делавэр на такие законопроекты смотрели как на лакомый кусок своего суверенитета, сквозь офшорные очки видя в принимаемых актах только товар, которым можно торговать и с помощью которого можно обогащаться.

Выбор Chase в пользу Делавэра, а не Южной Дакоты отчасти был сделан из-за нежелания слепо идти по следам Citicorp. Кентон вспоминает: «Банкиры из Chase тогда признались: “Мы не собираемся лезть туда, где уже пасется Citicorp.”, а в Citicorp нам объяснили: “Да нас занесло в Южную Дакоту просто потому, что надо было где-то развернуться. Но если вы что-то затеваете [в Делавэре], рассчитывайте на нас».

В штате Делавэр законопроекты воспринимали как товар, которым можно торговать и с помощью которого можно обогащаться

Финансисты Уолл-стрит проявляли такую заинтересованность в делавэрском законопроекте, что Бионди вызвался переговорить с JP Morgan, где у него были кое-какие связи. Компания не выпускала кредитных карт, но, как надеялись в Делавэре, с ней можно было вести другой бизнес. Кентон рассказывал: «Мы отправились на встречу с людьми из Morgan и спросили: “Что мы могли бы для вас сделать?”. А они ответили: “Из нас безжалостно выкачивают налоги, и нам необходимо избавиться от этого ада; нам нужен благоприятный налоговый климат». И Делавэр не преминул предоставить классическое офшорное блюдо регрессивную шкалу налогов, взимаемых штатом. Чем богаче компания или человек, тем ниже ставка, по которой они платят налоги. В Делавэре действует налог на право заниматься банковской деятельностью, который взимают по ставке 8 %, если доход от такой деятельности составляет менее 20 миллионов долларов, – по ставке 6 %; а если он составляет от 20 миллионов до 25 миллионов долларов и так дальше, до тех пор пока действительно большие доходы не облагают налогом по ставке всего лишь 1,7 %. Цель такого налогообложения, по словам Суэйзи, заключалась «во-первых, в защите местного банковского сообщества от угроз конкуренции; во-вторых, в привлечении банковских холдинговых компаний, зарегистрированных за пределами штата, чтобы они открывали в Делавэре свои филиалы; в-третьих, в расширении бизнеса этих вновь открытых филиалов»7. Ну, а что касается налогов, недополученных с американских банковских монстров, то это не беда – все сполна заплатят американские налогоплательщики из других штатов.