Аллан Кватермэн - Генри Хаггард

Народ говорит, что ночью дух старого зулуса выходит из гроба и угрожает призрачным топором призрачным врагам! Разумеется, ночью никто не решается проходить мимо того места, где похоронен герой!

Между тем, непостижимым путем в народе уже возникла новая легенда или пророчество. Эта легенда гласит, что пока старый зулус будет сидеть там и смотреть на лестницу, которую он один геройски защищал против полсотни человек, до тех пор будет существовать и процветать новая династия, которая произойдет от брака англичанина с королевой Нилептой. Но когда, с годами, кости его рассыплются и обратятся в прах, тогда падет династия, падет лестница, и перестанет существовать народ Цу-венди!

Я все сказал

Прошла неделя. Я почувствовал себя несколько лучше в один теплый полдень. Ко мне вдруг явился вестник от сэра Генри и сказал, что Зорайю приведут в полдень в первую комнату королевы, и что Куртис просит меня присутствовать при этом. Мне хотелось взглянуть еще раз на несчастную королеву, и я отправился с помощью Альфонса – он был настоящее сокровище для меня в моем положении, – и другого слуги, в помещение королевы. Я пришел ранее других, хотя несколько официальных придворных лиц уже находились там, так как им приказано было явиться. Но едва я успел сесть, как сопровождаемая отрядом королевских телохранителей явилась Зорайя, такая же прекрасная и надменная, как всегда, но с выражением горечи на гордом и мрачном лице. Она была одета, по обыкновению, в королевскую кафу и держала в правой руке серебряное копье. Чувство восхищения и жалости охватило меня, когда я взглянул на нее. Я поднялся на ноги, низко поклонился ей, выразив сожаление, что не могу стоять перед ней сообразно моему положению.

Она немного покраснела и горько засмеялась.

– Ты забываешь, Макумацан, – сказала она, – я больше не королева, я – пленница, над которой всякий человек может смеяться!

– Но ты женщина, – возразил я, – следовательно, тебе нужно выказать почтение, кроме того, ты находишься в тяжелом положении, значит, вдвойне заслуживаешь уважения!

– Ты забыл, – ответила она с усмешкой, – что я хотела завернуть тебя в золотой лист и повесить на колонне храма!

– Нет, – сказал я, – уверяю тебя, я не забыл этого. Я часто думал об этом, когда мне казалось, что битва проиграна нами. Но колонна на своем месте, а я остался здесь, хотя и ненадолго, зачем говорить об этом?

– А, эта битва, битва! – продолжала она. – Я хотела бы снова быть королевой, хоть на один час, чтобы отомстить проклятым шакалам, которые бросили меня в нужде. Эти женщины, эти люди с птичьими сердцами допустили победить себя!

Зорайя задыхалась в своем гневе.

– А, этот маленький трус около тебя! – продолжала она, указывая серебряным копьем на Альфонса. – Он убежал и выдал мои планы. Я хотела сделать его начальником войска и показать солдатам, сказав, что это великий Бугван (Альфонс вздохнул и погрузился в невеселые размышления)! Всюду была неудача! Он спрятался под знаменем и раскрыл все мои планы. Я хотела бы убить его, но, увы! Не могу!

– А ты, Макумацан, я слышала, что ты совершил! Ты – храбрый человек, у тебя честное сердце! И твой черный дикарь! Он был настоящий муж. Я желала бы взглянуть, как он боролся с Настой на лестнице!

– Ты странная женщина, Зорайя! – сказал я. – Прошу тебя, вымоли прощенье у королевы Нилепты, быть может, она пощадит тебя!

Она громко засмеялась.

– Я буду просить пощады? – сказала она. – Никогда!

В эту минуту вошла Нилепта в сопровождении Куртиса и Гуда, и села. Лицо ее было бесстрастно. Что касается Гуда, он выглядел совсем больным.

– Приветствую тебя, Зорайя! – сказала Нилепта после молчания. – Ты навлекла горе и печаль на мое королевство, из-за тебя тысячи человек погибли в бою, ты дважды покушалась убить меня, ты поклялась убить моего господина и его спутников и сбросить меня с трона! Разве ты не заслуживаешь смерти? Говори, Зорайя!

– Вероятно, королева, сестра моя, забыла главный пункт обвинения! – ответила Зорайя своим музыкальным голосом. – Он гласит следующее: ты пыталась отбить у меня любовь моего Инкубу! За это преступление сестра моя хочет убить меня; а не за то, что я начала войну! Счастье твое, Нилепта, что я слишком поздно обратила внимание на его любовь к тебе! Слушай, – продолжала она, возвысив голос, – мне нечего сказать вам, кроме того, что сказала бы я, если бы выиграла битву! Делай со мной что хочешь, королева, пусть Инкубу будет королем – потому что он – причина всего зла! Пусть это будет концом всей истории, – Зорайя выпрямилась, бросила гневный взгляд своих глубоких глаз на сэра Генри и начала играть своим копьем. Сэр Генри наклонился к Нилепте и шепнул ей что-то.

– Зорайя! – заговорила Нилепта. – Я была всегда доброй сестрой для тебя! Когда наш отец умер, в стране возникли сомнения и толки о том, должна ли ты сесть на трон рядом со мной и быть королевой! Я – старшая сестра – подала голос за тебя. «Пусть Зорайя будет королевой так же, как и я. Мы – близнецы с ней, мы росли вместе от рождения, почему же предпочитать меня ей?» – говорила я. Мы всегда были вместе, сестра моя! Теперь ты знаешь, что виновна передо мной и твоя жизнь в опасности! Но я помню, что ты – моя сестра, что мы вместе играли детьми и любили друг друга, вместе спали, обняв друг друга, поэтому сердце мое рвется к тебе, Зорайя! Но оскорбление, которое ты мне нанесла, очень серьезно, я не пощадила бы твою жизнь. Пока ты будешь жить, в нашей стране не будет мира и тишины! Но ты не умрешь, Зорайя, потому что мой дорогой супруг просил у меня, как милость, пощадить твою жизнь! Я дарю ему твою жизнь, как мой свадебный подарок, пусть он делает с ней, что хочет. Я знаю, что ты любишь его, но он не любит тебя, Зорайя, несмотря на всю твою красоту! Хотя ты прекрасна как звездная ночь, о, Зорайя, но он любит меня, а не тебя, он – мой супруг, и я дарю ему твою жизнь!

Зорайя сверкнула глазами и ничего не сказала. На Куртиса было жаль смотреть. Манера Нилепты и ее слова, хотя они дышали правдой и силой, вовсе не нравились мне.

– Я понимаю, – пробормотал Куртис, смотря на Гуда, – я понимаю, что вы обе были привязаны друг к другу, ваши чувства естественны, но, во всяком случае, можно найти какой-либо исход из неприятного положения, покончив с этим! У Зорайи есть свои особые владения, где она может жить свободно, как ей захочется! Не правда ли, Нилепта? Впрочем, я могу только советовать!

– Я хотел бы забыть все происшедшее, – добавил Гуд, сильно краснея, – и если Царица ночи считает меня достойным ее руки, я готов завтра же обвенчаться с ней, или когда ей угодно, и постараюсь быть для нее добрым мужем!