Дети Смерти - Владимир Шимский

— Ты ведь была с ним?

— С кем? — не поняла девушка.

— Ну, с Ирдом.

— Конечно.

— А не с ними?

— С какими еще «ними»?

Сказать?

— Он бежал. Ты ведь знала об этом?

Девушка кивнула.

— Ну и что?

— А то, что его загнали в ловушку. Ты. И я.

— Зачем? Зачем ты это говоришь, Дэн?

Казалось, она вот-вот заплачет.

«Нет, — решил унрит. — Она ничего не знает. Ее использовали так же, как и меня. Но, может быть, она что-нибудь чувствовала?» Взглянув на расстроенное лицо Мириллы, унрит прикусил язык. «Ладно. Итак все ясно».

Хурум уже произвел свое обычное действие. Боль притупилась. Дэн чувствовал необыкновенный прилив сил. Без лишних разговоров он встал:

— Все. Пора.

Девушка тут же вскочила вслед за ним.

— Я с тобой.

— Нет. Там опасно.

— Не опаснее, чем здесь. Одной.

Взглянув на нее и на мертвые тела вокруг, унрит пожал плечами:

— Оч-чень может быть.

Как угорелый, он мчался по бесконечным ходам и коридорам лабиринта Древних. Большая часть их была залита беспросветной мглой, и лишь немногие освещались тусклым светом разноцветных нотасов. Свет только раздражал его. Таких мест он старался избегать. Кое-где попадались небольшие, гораздо меньших размеров, чем он сам, хайры. Лишь два или три раза он чувствовал близость подобных ему гигантов и немую угрозу, исходящую от них.

Здесь каждый был сам за себя.

Его гнал не голод (хотя нет-нет, да и сбегала со рта струйка слюны), а странное ощущение, будто не он, хайр, владел своим великолепным, приспособленным для уничтожения и поглощения добычи телом, а кто-то другой, забравшийся в его примитивный мозг и затаившийся в нем. И этот кто-то приказывал ему, отвергая все то, что хайр и подобные хайру считали единственной своей целью.

Семь сильных жилистых лап без устали отталкивались от гладких стен. Восьмая, волочившаяся вслед за массивным телом, цеплялась за малейшие неровности пола и только мешала ему. Два или три раза хайр с разбегу пролетал мимо маленьких, не больше мина существ, издавна заселявших лабиринт и служивших неплохим обедом для более крупных его обитателей. Существа ошарашенно смотрели вслед не обратившему никакого внимания на законную свою добычу чудовищу.

Не так уж часто они видели этого подземного убийцу. Выслеживая их, хайр без труда мог внушить ничего не подозревающей жертве, что он всего-навсего безобидный аскис или ленивый червь, которые во множестве водились в местах, где прохудившиеся стены лабиринта выходили к каменистой почве Магра.

Но этот хайр не охотился.

Скорее — сходил с ума.

Мимо проносились длинные ленты механических хисс, причудливые хлопья пыли, повороты, нотасы, удивленные поведением своего громадного соплеменника хайры. Одна из самок, приветственно проскрежетав огромными, способными перерубить человеческую руку резцами, попыталась было преследовать его. Но куда там! Хайр несся, не разбирая дороги, налетал на запертые двери, бился о них плоской мордой, мчался обратно, бессмысленно петляя в столь же бессмысленном сооружении Древних.

Даже глазастые нотасы, равнодушно взирающие на копошащуюся в недрах Лабиринта жизнь, и те, казалось, были в некотором недоумении. Один из них передал информацию о данных столь необычно активного существа. Ответ на его запрос был краток: «Уничтожить». Нотас тотчас вытянул ядовитое жало, готовое выплюнуть свой огненный яд в столь опрометчиво потревожившее его покой существо.

Но хайр был уже далеко. Он мчал дальше по бесконечному Лабиринту, несмотря на то, что даже его могучие лапы начинали сдавать. В конце одного из ходов мелькнула яркая вспышка света. Сам не понимая зачем (так хотел тот, другой), хайр метнулся туда и… остановился как вкопанный.

Ослепительный Таир скользил по бездонной синеве безоблачного неба. Совсем рядом, в каких-то двух-трех шагах, стлался по земле колючий магрский лиимдрео. Тут же поблизости валялось несколько сорвавшихся со скал, засохших хайрунов. Последние казались смутно знакомыми, тогда как все остальное было страшным, более того — враждебным хайру. Магрут невольно выбросил свою паутину, но тут же вернул ее обратно в брюхо. Нет, этот мир не для него. Кто-то чужой в нем попытался протестовать, но на этот раз хайр победил. Он выпустил свою черную слюну и оставил метку, которую почуял бы за несколько сот минов.

Нет. Сюда он не придет.

Поскрежетав для острастки могучими резцами, магрут нырнул обратно в темноту. В привычный ему мир прямых линий и гладких стен. В такую уютную, привычную во всех отношениях тьму.

Тот, другой, завозился в его мозгу, пытаясь вернуть хайра назад, к свету. Но вскоре ужас, который испытывал магрут, передался и ему. Другой забился в глубину примитивного мозга, оставив хайра в покое.

Не торопясь, вразвалку, приволакивая перебитую лапу, хайр направился туда, откуда пришел. Туда, где лежала добыча. Его добыча. Он оставил там свою метку. Он придет. На этот раз его вел страшный и неумолимый проводник — голод.

— Запомни, — сказал Дэн, — что бы ты ни увидела, действуй как я. Ты можешь увидеть Ирда. Не спеши. Это может быть не Ирд. Здешние магруты внушат и не такое. Гиблое место, — заключил унрит.

Они стояли в «ловушке», но Дэн никак не мог решиться нажать злополучный магический знак. Тот, что убил Ирда.

«Ну, положим, не убил, — неуверенно подумал унрит, — но от этого не легче».

Он переложил плитку хурума под язык («замечательная штука, даже дышать стало легче») и в последний раз взглянул в черное жерло хода. Как ни плохо здесь было, но сюда не заявился ни один магрут. Видимо, они селятся только внизу.

— Боишься? — пальчики Мириллы коснулись руки унрита.

— Не знаю, — он грубо отдернул руку, — дело не в страхе, дело в…

— В чем?

— Не знаю, — упрямо повторил Дэн. Предчувствия, хриссы их побери, ну что тут скажешь?

Унрит покосился на девушку. Она была бледна, но и только. «Не то, что ты, Светлейший», — не без злости подумал Дэн. И вновь в голову закралось подозрение: «Она слишком спокойна. Лучше бы мне идти одному».

— Что же ты стоишь? — тихо спросила девушка.

«Что же, что же, — мысленно передразнил унрит. — Ты будто не знаешь, что тебя-то там не тронут». Его глаза злобно сверкнули.

— Дэн, ты опять? — в голосе Мириллы послышался страх.

«Не их она боится — тебя. Кер, Бигги — кто следующий? Ты подозреваешь всех подряд. Хорошо, нечего сказать».

Усилием воли он заставил себя прошептать:

— Прости, — и добавил-таки: — Но я хочу, чтобы ты осталась здесь.