Советско-финскй плен 1939-1944 - Дмитрий Фролов

Для транспортировки пленных в стационарные тыловые лагеря выделялся специальный эшелон, снабженный, как и во время Зимней войны, вагоном-изолятором. Санитарное обеспечение военнопленных в пути следования возлагалось на медицинский персонал лагеря-отправителя. В зависимости от количества этапируемых пленных варьировалось и количество медработников. Так, при численности эшелона до 250 человек их сопровождала одна медсестра. От 250 до 500 человек — один фельдшер, от 500 до 1000 пленных — один врач и одна медсестра, свыше 1000 человек — один врач, один фельдшер и одна медсестра. В целях лучшего хозяйственного обеспечения и санитарного обслуживания УПВИ НКВД СССР рекомендовало не отправлять партии свыше 500 человек.

Заболевших в пути и требующих оперативной медицинской помощи военнопленных предписывалось сдавать, после оформления соответствующих документов, в лечебные учреждения системы Наркомата здравоохранения СССР на ближайшей станции следования эшелона. Так же поступали и с умершими в пути военнопленными. После оформления акта о смерти труп передавали органам милиции для погребения.

И хотя инструкция предписывала создавать для этапируемых нормальные санитарно-бытовые условия, в реальной жизни этот приказ зачастую не выполнялся. По свидетельствам бывших финских военнопленных, условия в пути следования к лагерю были далеки от нормальных. Нередко пленных гнали пешком по 200–300 км до ближайшей железнодорожной станции. Из-за того, что снабжение продуктами питания не было достаточно хорошо организовано тыловыми подразделениями Красной Армии, были случаи, что военнопленные по двое — трое суток вообще не получали никакой пищи. Вагоны, предназначенные для пере возки пленных в лагеря, были переполнены и не были оборудованы нарами для сна. Часто вместо положенных 75–80 человек в них сажали гораздо больше людей. Нередко единственным отверстием в вагоне была дырка в полу, служившая одновременно и окном, и туалетом. В вагонах стоял смрад, так как многие пленные страдали диареей.

Вместо положенных нескольких дней следования до лагеря эшелоны нередко находились в пут по несколько недель. Один из составов добирался до места назначения около 53 суток, подолгу останавливаясь на станциях. Военнопленные получали недостаточное количество пищи и воды, и таким образом, в лагеря прибывали уже в значительной степени ослабевшие люди. Некоторые, не выдержав таких условий транспортировки, умирали. В нашем распоряжении имеются данные, по крайней мере, о нескольких финских военнопленных, умерших во время пути следования до стационарного лагеря: Р. Леппянен (попал в плен 1941 в Lutto. Умер 25.11.1941, похоронен на ст. Карабас), А. Нурминен (попал в плен 17.12.1941 в районе Aanisjаrvi. Умер 28.05.1942, похоронен в г. Молотов), Э. Пелконен (попал в плен 21.09.1941 в районе Vilmаjоki. Умер 14.03.1942, ст. Всполье), У. Соткасиира (попал в плен в октябре 1941 в районе Akonlahti. Умер 25.12.1941, Рузаевка), П. Суутаринен (попал в плен 20.08.1941 в районе Hiitola. Умер 4.12.1941, Бузулук), В. Вест (попал в плен 26.11.1941 в районе Jandeba. Умер 12.10.1942, Юдино).

Впрочем, советская сторона признавала плохие условия транспортировки военнопленных к местам их постоянного размещения. В докладной записке заместителя наркома внутренних дел Серова на имя Берии от 30.12.1942 года объяснялись причины большой смертности пленных на пути в лагеря. Причем, они полностью совпадают с причинами, упомянутыми выше. Интересна резолюция Лаврентия Берии на этом документе: «Прошу срочно наметить мероприятия и решить их»[152]. Однако вплоть до окончания войны Продолжения серьезных улучшений условий транспортировки военнопленных так и не произошло.

В время войны продолжения в стационарных медицинских учреждениях на финских военнопленных заводили документы по той же схеме, что и во время Зимней войны, то есть госпитальную карту и историю болезни, хотя их форма и претерпела некоторые изменения. Так, например, помимо общих данных в историю болезни теперь вносилась информация, откуда и когда поступил военнопленный, сколько дней пробыл в медицинском учреждении, когда, куда и каким транспортом убыл из госпиталя и, что немаловажно, когда умер и где погребен.

Затем по прибытии в лагерь в соответствии с директивой УПВИ НКВД СССР № 28/7309 от 17 июля 1942 года «О подразделении военнопленных на группы в зависимости от их физического состояния» на каждого военнопленного заводилась медико-санитарная карта, в которую вносились следующие сведения:

Фамилия.

Имя.

Отчество.

Год рождения.

Национальность.

Чин и звание.

Дата взятия в плен.

Когда и откуда прибыл.

Вес.

Рост.

Мышечная система, подкожный жировой слой.

Состояние кожи, кожные заболевания.

Санитарное состояние (завшивленность, стрижка).

Физическое состояние (здоров, болен).

Предположительный диагноз (при болезни).

Нуждается в: 1) Стационарном лечении… да, нет…

2) амбулаторном лечении… да, нет…

«…» …….. 194… г.

Подпись представителя сан. службы.

(заполняется при поступлении)

Эта карта заполнялась в лагерных лазаретах и медицинских пунктах.

Для медицинского обслуживания военнопленных непосредственно в лагерях были созданы:

Структура медицинского обслуживания в лагерях

При организации лагерей предполагалось, что количество больных пленных не будет превышать 1,5 % от общего их количества, содержащегося в лагере. Этот процент был рассчитан на относительно нормальную заболеваемость пленных. Именно с этим и были связаны основные проблемы, возникшие с медицинским обслуживанием военнопленных в лагерях. Тем более что с осени 1941 года и особенно зимой 1941/42 года в лагеря стали поступать пленные, чье физическое состояние было далеко от нормального. Суровая зима и отсутствие у военнослужащих армий противника достаточного количества теплого обмундирования привело к тому, что среди военнопленных этого периода войны увеличилось количество больных. Ситуация еще больше ухудшилась после Сталинградской битвы, зимой 1942/43 года. В лагеря стало поступать большое количество раненых, больных, истощенных и обмороженных военнопленных. Увеличилась и смертность пленных. УПВИ НКВД СССР, обеспокоенное этими обстоятельствами, направило лагерям предписание создавать дополнительные места в лазаретах, в зависимости от фактической потребности.

В 1941–1942 годах в тыловых районах Советского Союза действовало всего два спецгоспиталя Наркомата здравоохранения СССР (НК3 СССР). Вплоть до 1943 года во фронтовых районах и в районах действий армий спецгоспиталей не было. К 1943 году вопрос о необходимости создания данных медицинских учреждений встал очень остро, так как только после Сталинградской битвы и Воронежской операции января — февраля 1943 года количество военнопленных, нуждавшихся в госпитальном лечении, приближалось к 40 тысячам. Исходя из возникших потребностей, УПВИ НКВД СССР приняло решение о создании 31 спецгоспиталя с общим количеством коек — 19 100. В зоне действия фронтов были выделены госпитали для обслуживания военнопленных, которые закрепили за приемно-пересыльными лагерями. В каждом таком госпитале было около 300 мест.

Основной проблемой изучения вопроса медицинского обслуживания финских военнопленных в СССР во время войны Продолжения является то обстоятельство, что они не выделялись в отдельную группу учета, как это было с немцами. Это, в первую очередь, вызвано тем, что количество финнов в советском плену было незначительным по сравнению с немецкими военнопленными. Статистические данные, приведенные в «Отчетном докладе о работе УПВИ НКВД СССР с июля 1941 по март 1944 г.», дают лишь общую картину о количестве пленных, находившихся в СССР в спецгоспиталях, в том числе и финских.

Количество иностранных военнопленных в спецгоспиталях

Периоды Поступило Выписано 1941–1942 4500 3862 1943 январь 2340 560 февраль 18 079 1423 март 20851 2049 апрель 5169 1213 май 7364 3688 июнь 2447 5474 июль 3544 2638 август 5457 1867 сентябрь 4366 4248 октябрь 2445 3160 ноябрь 2930 2718 декабрь 2994 2285 Итого за 1943 77 886 31 323 1944 январь 5589 1525 февраль 2874 2215 Итого за 1944 8463 3740

В соответствии с данными этого же отчета к марту 1944 года через спецгоспитали прошли 90 909 военнопленных, из которых: